Читать книгу - "Гонка за врагом. Сталин, Трумэн и капитуляция Японии - Цуёси Хасэгава"

то, чтобы японцы сохранили императора в качестве конституционного монарха». Они обсудили возможность обращения к японскому правительству, форму этого самого обращения и то, следует ли в нем упомянуть, что у американцев есть бомба[153].

Днем 18 июня начальники штабов (Маршалл, Кинг и генерал-лейтенант Айра Икер, замещавший командующего военно-воздушными силами Арнолда), Форрестол и Макклой собрались в Белом доме. К удивлению и радости Макклоя, Стимсон тоже появился на этом совещании. Маршалл начал с того, что зачитал отчет Объединенного комитета по военному планированию, поддерживавший высадку десанта на Кюсю 1 ноября (операция «Олимпик»), однако не стал упоминать об ожидаемых боевых потерях. Вторжение на Кюсю было необходимо для того, чтобы вместе с морской блокадой и бомбардировками сжать Японию железной хваткой и добиться капитуляции до начала высадки на равнину Канто (операция «Коронет»), запланированной на 1 марта. По оценке Маршалла, для того чтобы Япония капитулировала, не дожидаясь полного военного разгрома, японцы должны были осознать полную безнадежность своего положения, вызванную, «во-первых, огромным ущербом, уже понесенным в результате воздушных бомбардировок и морской блокады, во-вторых, высадкой американского десанта, демонстрирующей твердость намерений США, и, в-третьих, вступлением в войну Советского Союза или угрозой такого нападения». Здесь важно отметить, что, по мнению Маршалла, для капитуляции Японии необходимо было выполнение обоих условий: и американское вторжение на Кюсю, и участие в войне СССР. Он считал, что роль Советского Союза сведется к тому, чтобы «разобраться с японцами в Маньчжурии (и Корее, если потребуется)». Маршалл заявил, что вступление в войну России может стать «решающим аргументом, который вынудит их [японцев] сдаться» после того, как американцы высадятся на Кюсю. Кинг и Икер согласились с необходимостью проведения операции «Олимпик». Однако Кинг был не согласен с Маршаллом по поводу роли Советского Союза. Он считал, что можно обойтись и без русских. Кинг сказал, что США не должны «заходить так далеко, чтобы просить их о помощи», поскольку ему было очевидно, что американцы смогут справиться с Японией своими силами. «Одна из целей на предстоящей конференции [в Потсдаме], – сказал президент, – это получение от России всей военной помощи, какой только возможно». Для этого он хотел заранее иметь представление о «всех решениях, которые ему предстоит принять, чтобы занять в этом обсуждении наиболее выгодную позицию». Вступление Советского Союза в войну все еще было картой в рукаве Трумэна, но то, как он разыграет эту карту, зависело от многих факторов[154].

Затем начальники штабов перешли к обсуждению ожидаемых потерь. Ссылаясь на опыт Лейте, Лусона, Иводзимы и Окинавы, Маршалл предположил, что процент потерь в ходе операции на Кюсю не превысит показателей битвы за Лусон (один убитый американский солдат на пять японцев). Леги сказал, что в битве за Окинаву потери составили 35 %, но Кинг считал, что на Кюсю они будет значительно меньше. По оценке Маршалла, потери убитыми и ранеными должны были составить 63 тысячи человек из 193 тысяч. Хотя эти цифры намного ниже тех, о которых потом писали Трумэн и Стимсон в своих послевоенных мемуарах, оправдывая решение об атомных бомбардировках японских городов, это все равно было очень большое число, которое, несомненно, тяжелым грузом давило на плечи Трумэна. У Макклоя создалось впечатление, что безальтернативный выбор в пользу операции «Олимпик» был вызван тем, что участники совещания, знавшие об атомной бомбе, избегали упоминать о ней в присутствии тех, кто был не в курсе дела[155].

Убедившись в том, что начальники штабов единодушно поддерживают операцию «Олимпик», президент спросил мнения Стимсона. Военный министр согласился с их рекомендациями, но затем обратился к «политической» стороне вопроса. «В Японии есть большая пассивная прослойка, которой не по душе эта война, – сказал он. – Эти люди будут сражаться, и сражаться упорно, если их атакуют на родной земле». Поэтому Стимсон считал, что нужно что-то сделать для того, чтобы «пробудить их и использовать в своих целях то политическое влияние, которым они обладают, прежде чем возникнет необходимость воевать против них». Чтобы избежать отчаянного сопротивления со стороны японцев и увеличения боевых потерь, Леги предложил изменить требование о безоговорочной капитуляции[156]. В конце совещания президент обратился ко всем участникам с вопросом, должны ли США окончательно утвердить план вторжения. Никто не предложил других вариантов, и президент одобрил подготовку к операции «Олимпик». Решение по операции «Коронет» было отложено.

Когда все уже собрались расходиться, Трумэн заметил Макклоя и обратился к нему: «Макклой, вы все время молчали, и никто не имеет права покинуть этот кабинет, не высказав своего мнения и не будучи выслушан. Как вы считаете, есть ли какая-нибудь разумная альтернатива тому решению, которое только что было принято?» Стимсон кивнул Макклою и сказал ему чтобы тот откровенно говорил, что он думает. «Мне кажется, у вас есть альтернатива, которую следует тщательно рассмотреть, – начал Макклой, – и что мы все будем идиотами, если не станем искать другого способа успешного окончания этой войны, кроме как еще одна обычная бомбардировка и высадка десанта». Затем Макклой предложил, чтобы США направили «решительное послание императору», требуя полной капитуляции, но при этом признавая за японской нацией право на существование, в том числе с сохранением императора как конституционного монарха. Если это предложение будет отвергнуто, продолжил он, США должны объявить о том, что располагают атомной бомбой. При этих словах Макклоя кто-то потрясенно ахнул [Reston 1991: 499][157].

Трумэн ответил, что у него схожие мысли на этот счет, но попросил Макклоя более тщательно продумать это предложение и обсудить его с Бирнсом. Как Трумэн и рассчитывал, Бирнс начисто отверг идею Макклоя. «Он возражал против моего предложения, – вспоминал Макклой, – потому что ему казалось, что это будет сочтено проявлением неуверенности с нашей стороны. Бирнс дал понять, что, возможно, не станет настаивать на признании императора военным преступником, но будет возражать против любой “сделки”, которая будет сопутствовать требованию о безоговорочной капитуляции». Макклой убеждал его изменить это требование, чтобы избежать использования атомной бомбы, но Бирнс уже пришел к выводу, что именно атомная бомба станет тем инструментом, который позволит добиться безоговорочной капитуляции. Впоследствии Макклой выражал сожаление в связи с тем, что «Соединенные Штаты хотя бы не предприняли такой попытки» [Reston 1991: 499][158].

Хирохито ищет посредничества Москвы

В то время как Трумэн проводил судьбоносное заседание с высшим руководством вооруженных сил США, Хирохито тоже принял участие в беспрецедентном императорском совещании. Испытывая разочарование в связи с бездействием Судзуки, Ёнай и Кидо, задействовав в качестве посредника Мацудаиру, тайно договорились устроить встречу с императором. 22 июня «Большая