Читать книгу - "Раб - Алексей Аржанов"

что отвечает мне Ни, поскольку её голос заглушает рёв трибун. Кажется, я здесь один нахожусь в шоке от увиденного. Всё ясно… Это и есть предвестник праздника в честь дня основания Сирвийской империи. Вот — её истинное лицо. Кровожадная жестокость…

Пока работники арены убирают останки и готовят арену к следующему бою, я начинаю судорожно продумывать свой план действий на сегодня, который и без того уже отточен на столько, на сколько это возможно.

Прокачать навык Одноручное оружие хотя бы до 25. — Сделано, все суставы ноют и ломят, но смог докачаться даже до 27.Углубиться в оборону и найти способ защищаться от атак противника с одноручным оружием. — Готово. Смог раскопать в библиотеке парочку старинных книг по обороне и даже поднял свой навык до 38.Быть готовым к худшему. — Думал, что с этим у меня проблем нет, пока не увидел, как кишки Руса разлетаются по всей арене. Твою ж мать…

Получено 20 XP.

Шкала опыта: 2520 из 3000 XP.

Не понял. Это я сейчас за что получил?

— Наблюдая за чужими битвами, ты тоже получаешь опыт, — поясняет Ни. — Впереди ещё шесть битв. Если хотя бы несколько из них окажутся более живыми и поучительными, чем предыдущая, то ты сможешь поднять один уровень и вкачать полученное очко в Одноручное оружие. Это увеличит твои шансы, хоть и не сильно.

Согласен с тобой, Ни. Бесконечно согласен…

Я продолжаю размышлять о своей тактике и совершенно не обращаю внимания на то, что рядом со мной кто-то присел. В какой-то момент на периферии моего мозга пролетает мысль, что это, должно быть, Рус пришёл посмотреть оставшиеся битвы, но воспоминания о кишках и разрубленном пополам торсе заставляют меня вздрогнуть и отвлечься от мыслей.

— Эй, голубоглазик, — слышу я довольно низкий женский голос справа от себя. — Чего дрожишь? Кишок испугался? Так чего их бояться, они всегда при тебе, просто ты их не видишь. Пока что.

Я медленно поворачиваю голову и вижу стройную, но довольно крепко сложенную девушку, облачённую в одежды раба бойцовской ямы. Её длинные каштановые волосы заплетены в тугую косу. Серые глаза, маленький острый носик… да все её черты довольно острые, прямо как меч, что она возьмёт в свои руки в скором времени. Я сразу узнал её, стоило мне лишь раз взглянуть в эти кровожадные серые глаза.

Боец со стороны «старичков» номер «1387».

Тимерия.

— Хватит на меня глазеть. Язык из жопы достань и говори по-человечески. Или, может, тебе его оторвали на отборочных? — грубым приказным тоном, не снимая с лица жуткой улыбки, молвит Тимерия.

— Легко тебе говорить, — отвечаю я. — Но скоро и я попаду в число «старичков», и трястись уже придётся тебе.

Боже, что я несу? Спокойно, Саша… Ты всё делаешь правильно. Будет только хуже, если ты перед ней штаны намочишь.

— Хм, — Тимерия оценивающе осматривает меня с ног до головы. — Какой у тебя номер, голубоглазик?

И тут мне прямо в голову приземлятся нужная мысль, самая подходящий ответ, который мне сейчас стоит ей преподнести.

— Номер «092». Я почти последним дерусь, — лгу я. — На седьмом бою — мой выход.

— Вот как, жаль, — Тимерия сплёвывает себе под ноги. — Я уж подумала, что ты — мой противник. Случайно, не знаешь у кого из твоих номер «065»?

— Вроде видел его разок, — говорю я, сжимая в кармане свою наплечную повязку с номер «065». — Но я не вижу, чтобы он был где-то на трибуне. Видимо, решил не смотреть остальные бои.

— В таком случае он либо достаточно силён, либо непомерно туп, — заявляет Тимерия. — И то, и то меня устраивает. В первом случае получу интересного противника, во втором — достаточно быстро избавлюсь от скучного.

Колени трясутся. Успокойся: вдох — выдох, вдох — выдох. С каких пор ты стал женщин бояться, Саша? Кстати, похоже, что кроме меня действительно никто из новичков решил не выходить на трибуны. Даже придурка Андреаса не видно… Может, это мне и на руку!

— Женщина-воин… — наиграно заговариваю я. — Ты, должно быть, из Эдинхейма?

Начну издалека, нельзя, чтобы она догадалась, будто я хорошо проинформирован о ней.

— В вашей драной империи меня каждый встречный определяет, как гражданку Эдинхейма, — Тимерия снова сплёвывает, на этот раз попав прямо на мою обувь. — Послушай сюда, мальчик…

Мальчик? Да она едва ли старше меня…

— … посмотри на них, — Тимерия закидывает мне руку на плечо и пододвигается ближе. — Вон, видишь этих молодцов с клинками, которые сторожат прибывшую знать на верхних ярусах? — кроме молодцов я замечаю, что приличных размеров грудь Тимерии сминается об моё плечо, но девушку, похоже, это совершенно не волнует. Без комплексов, значит? — Я бы с лёгкость убила каждого из них, а они — элита. Знать не нанимает себе в подопечные чёрт знает кого. Понимаешь о чём я?

Лицо Тимерии находится буквально в десяти сантиметрах от моего лица, мне даже удаётся учуять кислый запах из её рта.

— Хочешь сказать, ты лучше их всех? — спрашиваю я. — Тогда какого же лешего ты забыла в плену у сирвийцев?

— Акаир тебя подери, хорошо подмечено, голубоглазик, — говорит Тимерия, жутко улыбаясь. Девушка продолжает держаться рядом со мной.

— Акаир? — переспрашиваю я.

— А? Впервые слышишь про бога смерти? Вы что, совсем новых богов не чтите, сирвийцы? — говорит Тимерия с возмущением. — Я бы никогда не попала в плен, если бы не шторм. Наш корабль разбила молния, хотя не уверена, что это была естественная буря… Да задохнутся в гное и моче сирвийцы, если мой корабль потопил один из их кадровых магов!

Магов? Это женщина рехнулась или… я ещё недостаточно знаю об этом мире?

— Внимание! Начинается второй бой! — слышится громкий голос судьи и Тимерия, наконец, возвращает мне моё личное пространство, но покидать меня не желает. — Следующие номера…

Тимерия с интересом начинает наблюдать за происходящим на арене, а я углубляюсь в свои мысли, стараясь найти в них идею, которая поможет мне извлечь что-то полезное из разговора с моей будущей противницей… Точно!

— Слушай, как я уже и сказал, мне предстоит драться седьмым против номера «1328». Ты случайно не знаешь, чем дерётся этот боец?

— А-а, Фредерик, — говорит Тимерия, параллельно зевая. — Парень с кинжалами. Он тебя всего истыкает, скорее всего.

Замечательные новости.

— Говоришь так, будто этот Фредерик даже сильнее, чем ты, великая