Читать книгу - "Философия Гарри Поттера: Если бы Аристотель учился в Хогвартсе - Дэвид Бэггет"

Если все вышесказанное верно, то история О.С.Б.Э., как и очень многое в книгах о Поттере, стоит того, чтобы еще раз хорошенько над этим подумать. Если мы будем внимательны, то сможем увидеть, что тут содержится нечто крайне ценное по поводу предвзятости и несправедливости. Всеобще известно, что предвзятость — зло, и мы справедливо и с готовность осуждаем ее, когда видим ее открытые проявления. Но более опасная форма предвзятости — та, которую мы зачастую не замечаем, — столь же разрушительна, если не сильнее. Ведь безразличие не проявляет себя в отвратительных речах и поступках людей, которых легко осудить и дискредитировать. Вместо этого оно украдкой подтачивает объединяющие нас узы, прячась под самым надежным покровом — нашим невежеством.

СЛИЗЕРИН[82]

Темная аллея и Темные искусства

Может ли амбициозность почитаться за добродетель? Почему Слизерин включен в состав Хогвартса

Стивен У. Паттерсон

Предположим, что вы и еще трое ваших друзей собрались вместе и решили создать Школу чародейства и волшебства. Вы все обладаете качествами, без которых немыслимы ни порядочная ведьма, ни добрый колдун, и чтобы воспитать те же качества у ваших подопечных, вы решаете разделить школу на четыре факультета. Все студенты будут учиться у преподавателей всех факультетов, но родным для каждого студента будет только его собственный факультет. Эта система позволит ученикам сходного нрава и темперамента общаться с себе подобными, заводить дружеские союзы и помогать пройти суровый курс обучения, предлагаемый вашей школой. Это хорошая идея; и вот перед вами и вашими друзьями стоит задача: сформулировать, какие именно качества вы желали бы развить в своих подопечных. Вот как мог бы развиваться этот разговор.

Вы говорите первым: мол, будучи бесстрашным чародеем, вы бы хотели воспитать в будущих волшебниках бесстрашие в достижении вершин своего мастерства, чтобы они могли быть на передовых рубежах волхвующего сообщества, быть лидерами и героями. Ваша соратница, волшебница, известная своим выдающимся умом, считает, что определяющей чертой любого мага является в первую очередь именно интеллект, и она хотела бы видеть студентами своего факультета тех, кто превосходит прочих своим умом. Затем в разговор вступает еще одна женщина, труженица по натуре, чье прилежание — результат глубокого уважения к тому, чем она занимается. Естественно, она желает, чтобы ее факультет был прибежищем для тех, чья природная храбрость и интеллект еще не вполне созрели, но беззаветная верность принципам благого и ответственного колдовства делает их достойными стоять вровень с самыми смелыми и умными. Наступает очередь высказаться последнему вашему коллеге: аристократичному и пусть по временам жутковатому, но, несомненно, одаренному магу, с темными узкими глазами и ухоженной козлиной бородкой. Но он молчит. Все спрашивают его: «Каких учеников вы желали бы воспитывать?» Он, двусмысленно улыбнувшись, отвечает хриплым голосом: «Подайте мне самых злых и родовитых».

Поразмышляйте об этом разговоре минутку. Нетрудно заметить, что ответ этого последнего коллеги вступает в резкое противоречие с остальными. Если ваш друг действительно искренен в своем желании создать факультет для злых колдунов и ведьм, то почему вы и две ваши подруги хотите сотрудничать с ним? С тем, кто хочет набрать студентов, уже известных своей склонностью ко злу, и сделать их еще более могущественными в этом, снабдив их наилучшей колдовской техникой? Мысль кажется абсурдной. Тем не менее именно все высказанные выше идеи почти целиком соответствуют замыслу, по которому была создана Хогвартсская школа чародейства и волшебства. В Хогвартсе четыре колледжа: Гриффиндор, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин. Каждый из них специализируется на воспитании таких свойств, которые многие находят привлекательными. Отличительная черта Гриффиндора — храбрость, Когтеврана — развитый ум, Пуффендуй особенно приветствует прилежание, а Слизерин… Да, пожалуй, здесь ценят не столь привлекательные, на первый взгляд, качества. На других факультетах мы встречаем персонажей, внушающих любовь, как Гарри и его друзья, студенты Гриффиндора, или, по крайней мере, симпатию, как Седрик Диггори из Пуффендуя или Чжоу Чанг из Когтеврана. Напротив, в Слизерине полно плохих ребят — таких, как Драко Малфой или худший из них всех, злой Лорд Волан-де-Морт, и еще много других, кто если не зол, то неприятен, как, скажем, преподаватель земледелия Северус Снегг. Однако если мы должны воспринимать Хогвартс как место в основе своей доброе (а мы, конечно, должны), то перед нами встает вопрос: что вообще делает этот Слизерин, изобилующий отпетыми мерзавцами и негодяями или просто неприятными людьми, в таком месте как Хогвартс? Ответив на этот вопрос, мы увидим не только смысл присутствия Слизерина в Хогвартсе, но и нечто, что побудит нас к размышлению о самих себе и нашем обществе.

Аристотель и Волшебная шляпа

Наше расследование начнется со шляпы, в которую бросают жребии — из главы под названием «Волшебный камень». В этой главе мы знакомимся с четырьмя колледжами Хогвартса, поэтому с нее и лучше всего начать наши изыскания. В этой сцене студентов-первогодков приводят в Большой зал для того, чтобы разделить по колледжам с помощью старой, потрепанной шляпы волшебника, которая сама поет о себе… Нас интересуют следующие строфы этой песни:

Ты мог бы вступить в Гриффиндор,

Где храбрые сердцем живут,

Их отличает от всех остальных

Отвага, азарт, благородство.

Ты мог бы вступить в Пуффендуй,

Если ты справедлив

И если терпенье есть у тебя

И ты не боишься труда.

Или в старый вступай Когтевран,

Если твой ум изощрен,

Там ты найдешь таких же, как ты,

Любящих игры ума.

Или ты в Слизерине найдешь

Хитрых и ловких друзей.

Для них не важно, как цели достичь,

Лишь бы достичь ее.

Песня прямо указывает на то, что в каждый определенный колледж набираются ученики с особым складом характера.

Что означает понятие «характер»? Почему это так важно? Ответ на этот вопрос мы находим у древнегреческого философа Аристотеля. Аристотель, с которым в истории философии вровень можно поставить лишь очень немногих, строит свою философию этики как раз вокруг этого понятия.