Читать книгу - "Щегол 1-11 - Василий Горъ"

разведданными с родственничком. Причем не просто так, а выбила из него разрешение участвовать в процессе усмирения «охамевших ИСБ-шников». Судя по кое-каким недомолвкам, начала отрываться где-то еще и, вроде как, получила море удовольствия. Потом прилетела с Ляпишевым в Стрежевой и положила чуть ли не четверть ГБР, планировавшей захватить нас. Однако, выполняя обещание, данное Дмитрию Львовичу во время перелета, так никого и не убила. Так что изнывала от желания продолжить «веселье». Причем как можно жестче!

К концу монолога генерала я жаждал крови ничуть не меньше, чем она, поэтому не уследил за языком:

— Держитесь поближе к нам — и ваше желание исполнится!

Ермакова подобралась:

— Что вы имеете в виду?

— Один из бойцов досмотровой группы, искавшей нас на катере Геннадия Романовича, проговорился о том, что расследование уголовного дела о нашей причастности к деятельности секты Свободных вышло на финишную прямую.

— Они пытались вас захватить не только поэтому… — подал голос генерал. — Великий Князь Петр Александрович откуда-то узнал, сколько Искр второго ранга вы добыли за последние несколько месяцев, и взбесился. Какую именно задачу он поставил родственникам, я не знаю. Зато уверен, что сегодняшний просчет выйдет ему боком… уже в ближайшие дни. Ибо Цесаревич этого так не оставит…

— Кстати, а почему бы вам не поискать связи между этим отделом и Свободными? — неожиданно для самого себя спросил я. — Насколько я знаю, осенью они промышляли намного южнее. А тут перебрались на Мрачное, причем в район, на который «Авантюрист» и «Бродяга» обычно «наводились» сразу после выхода из устья Еланки!

Ляпишев недобро прищурился и хищно раздул ноздри:

— А что, если эта догадка соответствует действительности, то становится понятно, откуда у подполковника Колыванова взялись человеческие Искры! В общем, мы возьмем ее в работу…

— А он не раскололся? — спросил я во время паузы между предложениями.

— Нет… — вздохнул Дмитрий Львович, наткнулся на мой недоумевающий взгляд и был вынужден расколоться: — Информация не для распространения: он откусил себе язык накануне медикаментозного допроса. Но мы по ряду причин сочли невыгодным признаваться в этом фиаско, вот и распространили информацию о том, что Колыванов был казнен через несколько дней после суда.

Пока он кололся, я придумал, как вынудить Цесаревича вписаться за нас еще энергичнее, и начал реализовывать эту идею с сокрушенного вздоха:

— Боюсь, что если сливы из вашего отдела не прекратятся, то охота за нами выйдет на новый уровень…

Ляпишев радостно насадился на предложенный крючок:

— Почему?

— В этом рейде мы добыли тридцать семь Искр третьего ранга, четыре — второго и две «единички». Кроме того, видели волчью стаю, вожак которой порвал медведя второго ранга, как детскую игрушку!

— Две «единички» и четыре «двойки»? — эхом переспросил генерал сразу после того, как я закончил первое предложение. А после второго загрузился еще жестче: — Вы зашли в Пятно настолько глубоко⁈

— Ну да: встречаться со Свободными я был не готов, поэтому увел своих напарниц намного глубже, чем раньше… — «честно признался» я, полюбовался лицом напрочь охреневшей княжны и продолжил в том же духе: — Правда, мы вымотались намного серьезнее, чем обычно, из-за чего на обратном пути были вынуждены заглянуть в гости к Ксении Станиславовне и выключиться почти на сутки, зато более-менее оклемались…

— И как они? — спросил Дмитрий Львович, едва заметно выделив голосом последнее слово.

Я понимал, что он меня проверяет, поэтому дал заведомо правильный ответ:

— Все четверо в добром здравии.

В этот момент отмерла Ермакова:

— Вы добыли Искры первого ранга?!!!

— Да.

— Втроем?

— Да.

— Не может быть!!!

— Может, Надя, может… — вздохнул Ляпишев, понял, что не убедил, и привел более весомый аргумент: — Эта команда не так давно принесла мне три Искры змей-теневиков второго ранга и четыре — третьего. К слову, поэтому-то Великий Князь Михаил Александрович и задергался…

…Транспортник Дмитрия Львовича сел на авиабазе под Южным в пятом часу утра, докатился до конца ВПП, открыл рампу, выпустил наш «Буран», развернулся, разогнался, оторвался от бетонки и взял курс на Новомосковск. Правда, ни я, ни мои девчонки этого не видели, ибо бодрячки перестали нас бодрить еще в Стрежевом, а генерал оказался достаточно внимательным для того, чтобы это заметить, и достаточно великодушным, чтобы разрешить нам сесть в машину и отключиться. Так что и затянувшееся ожидание на стоянке у пристани, и переезд на военный аэродром, и перелет, и высадка, и дорога до Бухты прошли мимо меня. Скажу больше: я не запомнил даже процесса своего перемещения из гаража в постель — промежуток времени между опусканием спинки кресла и пробуждением в своей кровати сжался в точку. Или стерся. Поэтому, вернувшись в сознание и оглядевшись прозрением, я не сразу понял, что нахожусь дома. А после того, как открыл глаза и уложил в сознании все замеченные странности, аккуратно выпутался из объятий своих женщин, на цыпочках добрался до двери, выскользнул в коридор и, взяв курс на санузел, обратился к Дайне:

— А скажи-ка мне, солнце, а что Ермакова делает на нашем пляже, и кто в данный момент ошивается в коттедже Светы?

— Нет, чтобы начать общение с пожелания доброго вечера… — притворно вздохнул БИУС, услышал желаемое приветствие и продолжил валять дурака: — Ермакова, вроде как, загорает. В компании с моей Иришкой. Кстати, фигурка у нее в твоем вкусе — есть, за что подержаться. А в коттедже Светы ошивается личная горничная этой красотки — приехала порядка получаса тому назад и в данный момент загружает гору продуктов в холодильник.

— С какого перепугу эта парочка вообще оказалась в Бухте⁈

— По логике, этот вопрос стоило бы задать тебе: это ты повелся на ее просьбы и показал Искры первого ранга. А после того, как Ермакову накрыло, настолько равнодушно пожал плечами и настолько спокойно отдал Ляпишеву полный термос дорогущих ядер, что несчастная женщина влюбилась в тебя с первого раза… тьфу, взгляда!

— А если серьезно?

— А если серьезно, то Дмитрий Львович уверен, что информация об этой добыче тоже уйдет на сторону, поэтому решил нас подстраховать. До тех пор, пока Цесаревич не нагнет родного дядю. Вот и уговорил тебя взять в личные телохранительницы очень злобную и боевитую Боярыню.

— Меня⁈ — недоверчиво переспросил я.

— Ага. Могу дать послушать запись вашего разговора. Кстати, Ермакова согласилась с его предложением чуть ли не раньше, чем он договорил. Как мне показалось, сразу по двум причинам: во-первых, эта баба, прошедшая и Крым, и рым, перестала относиться к тебе, как к мальчишке, во-вторых, поверила в то, что ты — невероятно вкусная цель для кого угодно и,