Читать книгу - "Ленинградский панк - Антон Владимирович Соя"

Но при такой жаре в первую очередь манит пивной ларек рядом с этим храмом. Когда завозят пиво, святое место не бывает пусто. Даже в разгар рабочего дня. У ларька очередь страждущих. Рядом с ними мирно беседуют добродушные купчинские ханыги с кружками в руках. Некоторые счастливчики сгруппировались по трое, оккупировали пустые ящики из-под стеклотары, разложили на них «Правду» и «Известия», нарезают жирную «Степную» колбасу, или закопченную ставриду и мутят ерша. У них своя мода, свой непобедимый суровый стиль – затертые кепки из кожзама, белые майки-алкоголички, синие и черные треники с оттянутыми коленками, желтые стоптанные сандалеты на несвежих носках, руки синие от наколок, железные зубы в щербатых ртах и мертвые, но все еще веселые чертики в испитых глазах. Они уже полностью познали ту самую жизнь, которую вы с Дэном только начинаете юзать, и вполне могут поделиться с вами важным опытом. Особенно, если вы протянете им дружескую кружечку пива. Каждому молодому человеку в этом жестком мире нужен добрый и мудрый наставник.

Вам с Дэном ужасно хочется как можно скорее сдуть пену с большой ребристой кружки и охладить бушующие чувства знатной горечью, щедро разбавленной фирменной невской водицей. Но сначала нужно отстоять очередь в пункт приема стеклотары. К счастью, она гораздо меньше, чем очередь за пивом. Народ стоит смирный – пацанва да пенсы. Пацаны смеются, глядя на вас, а пенсы хмурятся. Но вы давно уже привыкли к подобному вниманию. Зачем еще быть яркими?

Не проявляет интереса к вашим персонам в очереди только один несчастный тип. Он то ли псих, то ли просто с тяжелого бодуна – неистово жрет селедку, держа целую переливающуюся на солнце красками рыбину в трясущейся руке. Жадно откусывает огромные куски прямо с черными кишками. По лоснящемуся небритому подбородку стекает слюна. Не самое аппетитное зрелище. На облупленной стене, уходящей в прохладный подвал, где спрятался пункт приема, – крохотные фанатские граффити, начерканные горелыми спичками: хард-группа «Пепел», рок-группа «Форвард». И вот он – момент истины – толстая, загорелая, волосатая рука с наколкой-якорем из маленького окошечка выдает ваши трудовые жеваные рубли и звонкие копейки.

Уставший от долгого бездействия и утомленный жарой Дэн просыпается:

– Ну чего, чувачина? По кружечке? Отметим великий момент создания группы?

И вы снова встаете в очередь. Теперь за пивом. Пиво – это не просто тонизирующая синька, это сакральный напиток плютиков, это – свобода, Желтое вожделенное море. Ты посвятил ему уже несколько поэм. Вот, например, отрывок из новенькой – с пылу с жару, как говорится. И где же им еще поделиться с другом, как не в очереди за пивчанским.

Пивные моря не наносят на карту,

они в наших думах живут,

и плещутся желтой волной они в марте

и в августе вновь окунуться зовут.

Пивные моря населяют селедки,

вареные раки, лещи и снетки,

в глубинах клокочут источники водки

и тухнут утопшие наши братки.

Дэн одобряет твой очередной шедевр. Для этого и нужны друзья. А вот и желанный момент счастья. Дождались! Кудрявая злая тетка-крановщица выставляет наполовину-пенные кружки с волшебным зельем. Вы отходите в тенек и одухотворенно сдуваете пену. Гремят победу небесные фанфары. Самое время сдвинуть кружки.

Но тут из-за ларька, как черти из преисподней, на вас выскакивают два ярких веселых скомороха, оглушительно гнусавя:

– Эй, эй, эй! Мужики, подождите нас! Помогите музыкантам! Налейте пивка! Ленинградский рок-клуб! «Аквариум», «Зоопарк», «Кино», «Пикник»! «Тво степс», твою мать!

Странная парочка. Даже несколько комическая. Один – огромный, мосластый, с длинными немытыми лохмами, в заплатанном пиджаке поверх майки, штанах от школьной формы и отцветающим фингалом в пол-лица. Но при всем этом весьма харизматичный и артистичный. Небритые щеки, поросшие жесткой щетиной, разъехались в веселой издевательской улыбке. Есть в его совершенно славянских чертах, еще детских, но уже слегка подернутых алкогольным разложением, что-то очень трогательное, родное – такое что прямо – ух! и в прорубь с головой. А еще оттуда, как это ни странно, издевательски выглядывают Элвис Пресли с Полом Маккартни. Это Ник. Бывший одноклассник Дэна, бессменный вокалист «Тво степс» и по совместительству местный демон, буян, гуляка и ухарь.

Второй явно младше, тоже волосатый. Худой и невысокий. Яркой семитской внешности: черные кудри, неуемный нос и сияющие счастьем и горем одновременно карие маслины глаз. Печальные, несмотря на радостную улыбку идиота. Одет бедно, но чисто. Даже светлая бежевая рубашка поглажена, хотя ворот уже темный. В руке эмалированный желтый бидон. Жарко. Оба чувака уже изрядно нетрезвые. Стоят вплотную к вам, жадно вперясь глазами в ваше кровное пиво.

Ты редко пересекаешься с Ником, но он друг твоих друзей, и тебе интересно все, что с ним связано. Личность-то по местным масштабам легендарная. А вот Дэн что-то совсем не рад этой встрече. И всячески пытается это показать. Видимо, от волнения он вместо приветствия заглатывает треть кружки (чего там осталось-то после ухода пены). И демонстративно рыгает на непрошенных гостей. Рыгает и изрыгает:

– Блин, Ник! Да ты совсем охуел. Ничего мы вам не нальем! Вы меня из группы выперли, гитарасты сраные. Отлить могу, конечно, но через часик.

Ник обиженно надувает толстые губы. В его глазах искреннее непонимание, как можно быть таким козлом.

– Дэн, ну ты че, с дуба рухнул? Ты же сам знаешь, что со сложными партиями не справлялся. Нам же лажать нельзя, пойми, блядь, мы ж в Рок-клуб вступаем. Я-то че? Я всегда за тебя был. Вспомни, блядь, кто тебя на гитаре играть научил.

– Хреново научил. – Дэн совершает еще один решительный глоток.

Но долго смотреть в обиженные собачьи глаза Ника просто невозможно. Дэн с неохотой дает ему отхлебнуть из своей кружки. В один присест Ник допивает все, что там оставалось.

Ты не вмешиваешься в отношения бывших друзей. Себе дороже. Вместо этого ты изучаешь второго персонажа, выбравшего в качестве жертвы твое пиво. Где-то ты его видел. Эти упорно пробивающиеся усишки на детском бледном лице и длинные пальцы Паганини. Ты вспоминаешь:

– Эй, а я ведь тебя знаю. Ты из нашей школы. Из седьмого класса! Ник, да ты точно охерел. Малышню спаиваешь?

Ник довольно вытирает пену с губ, смотрит на тебя оценивающе, словно только заметил, снисходительно улыбается, но все-таки удостаивает ответом. И звучит он вполне благодушно и дружелюбно. Вот что пиво волшебное делает с людьми:

– Это Рецептор. Юный гений, блядь! Играет теперь у нас на клавишах. Мы же только с репы. Энди, у тебя там,