Читать книгу - "Естественная история - Плиний Старший"

тому же региону, с которым связано и возникновение науки как дискурсивного знания. Этим регионом было Средиземноморье и его центральная, итало-греческая часть. Ко времени Плиния к ней присоединились восточные и западные части Средиземного моря и его бассейна, включая Пиренейский полуостров, Ближний Восток и Альпы.

Из источников третьей книги можно упомянуть, например, Валерия Антиаса, римского автора начала I в. до н. э., написавшего «Анналы» или «Историю Рима» в 80 (?) книгах. О числе книг можно заключить лишь приблизительно, поскольку этот труд, отчасти фантастичный, сохранился только во фрагментах. Он послужил одним из источников также для Тита Ливия. Плиний упоминает о «давнем постановлении Сената», которое «предписывает беречь [недра] Италии» (III 138). О том же «сбережении недр» Плиний вспоминает в XXXIII 78 и в самом завершении «Естественной истории» — в XXXVII 202. В этих случаях имеется в виду, по-видимому, один из первых или даже первый законодательный акт об охране природы. Говоря в §94 о вулкане Стромболи (Стронгюле), Плиний отмечает, что «от Липары он отличается только более жидким пламенем — a Lipara liquidiore tantum flamma differt. Ранее о вулканах на Липаре ничего не сказано. Не стояло ли в протографе a Hiera? Но по существу здесь, может быть, ошибки и нет, поскольку Липара тоже была когда-то вулканической (сейчас вулканы действуют только на Волькано и Стромболи, т. е. Гиере и Стронгюле). В РоД (III в. до н. э.) встречаем упоминание о «языках пламени», видных на Липаре ночью (§37), а также сообщение о том, что на этом острове «…в земле есть курящийся разлом, и в этой трещине, как в кипящем котле, местные жители варят все, что они хотят приготовить» (§34).

В третьей книге (хотя и реже, чем, например, во второй) Плиний прибегает к обозрению территорий «с точки зрения наблюдателя в Риме». Например, в §109 у него «сзади — Умбрия» — a tergo Umbria, т. е. к северо-востоку с точки зрения «центрального наблюдателя» в Риме. Приблизительно то же самое получается, если считать, что Плиний под передней стороной понимает южную. Такое понимание, при котором запад оказывался справа, а восток слева было впервые введено, возможно, этрусками. При этом счастливые знамения получали название sinistra, несчастные — dextra (Vergilius. Aenaeis. 2, 692—693: subitoque fragore / intonuit laevom; 9, 630—631: caeli genitor de parte serena / intonuit laevom; Ovidius. Fast. 4, 833). Поэтому нельзя безоговорочно считать обращение на юг характерным для ориентации по сторонам света в античности, как это утверждал, например, уже один из первых издателей «Естественной истории» в новое время, Пине, в маргиналии к «Естественной истории» II 32: Car les Anciens avaient toujours tourné le visage contre le midi en comprenant les regions du ciel. В этом случае a tergo Umbria означает «Умбрия [находится] с севера». Но это все же менее точно, чем «с северо-востока», и кроме того, из маргиналии Пине есть и другие (помимо «этрусского») исключения: например, иногда обращались к востоку. При некоторых гаданиях по полету птиц жрецы обращались (по образцу эллинских предсказателей) к северу и тогда правая сторона, с которой птицы предвещают благое, оказывалась с востока.

Говоря о Мессинском проливе и его окрестностях, Плиний стремится «демифологизировать» свое повествование, что дается ему не без труда. «Свирепость» Скиллы и Харибды он интерпретирует как природную опасность тех мест. Река Кратеис — мать Скиллы, но это только «как говорят» (§73). О бытовавшей по крайней мере с III в. до н. э. уверенности, что «пролив между Сицилией и Италией уменьшается и увеличивается вместе с фазами Луны» (РоД §55), Плиний даже не упоминает, хотя в этом в некоторой степени (с точки зрения теории приливов) как раз мог бы быть смысл. Не упоминает он и Одиссея, наиболее прославившего миф о Скилле и Харибде. Впрочем, Одиссей явно герой «не его романа»: в противоположность Страбону, упоминающему Улисса десятки и сотни раз и учитывающего маршрут его странствий во всей своей географии Средиземноморья, Плиний не называет его ни здесь, ни в §92—94 в связи с мифом об Эоле и ветрами (этот миф он вообще сводит на природные силы), ни в связи с Итакой (IV 54—55; VIII 226), ни говоря о сыне его и Цирцеи (VII 15 — там это просто «сын Цирцеи»), вообще как бы старается не тревожить его тень. С другой стороны, Плиний в §80 говорит о городе Наксосе, в 403 г. до н. э. уничтоженном тираном Дионисием Старшим; после его смерти остатки его жителей основали невдалеке новый город, Тауромению (современное: Таормина). Его обитатели продолжали называть себя наксами (Naxi — имя, вставленное в качестве особого племени Плинием в §91. Вся эта преемственность населения и дала Плинию основание отождествлять Тауромению и Наксос, хотя формально первая была скорее колонией второго.

В III 126 Плиний касается Венеции, причем это не то же самое, что позднейший город того же названия. Плиний нигде и не называет Венецию городом. У него под этим именем фигурирует область древнего племени венетов (уэнетов, генетов), которых предположительно относили то к кельтам (Страбон), то к пеласгам, то к пафлагонцам, то даже к протославянам (вендам). Из VI 218 видно, что «Венеция» — крупная область, в различных частях которой даже астрономические явления наблюдаются по-разному. С V—VI вв. н. э. вследствие нашествия гуннов, а затем завоевания Италии лангобардами население материковой Венеции (особенно г. Альтино) все в большем числе мигрировало на Риальто и другие сравнительно более безопасные острова лагуны. На них около 700 г. н. э. возникло герцогство, оно же «дукат» или «коммуна венетов», по племени, давшему название Венеции (см. §38 и 130). Еще через столетие как центр дуката выделился город, принявший древнее имя Венеции, которое мы находим и до Плиния (например, у Цезаря).

С подобной перекличкой между текстами Плиния и позднейшей (средневековой) историей мы сталкиваемся также в издании Пине (уже в 1566 г.), одном из первопечатных и едва ли не в первом переводе «Естественной истории» на новые языки (на французский). Однако здесь дело в своего рода фальсификации. В §22 после «васконов» у Пине следуют отсутствующие в других источниках слова «и королевство Наваррское» (et le Royaume de Nauarre). Территория та самая, но никаких известий об этом королевстве до появления в X в. н. э. короля Санчо Гарсии нет. Вставка о Наварре в тексте Плиния выглядит странно. По-видимому, Пине рассматривал «Естественную историю» как своего рода стандартный учебник, в который издатель должен вносить изменения, когда текст «учебника» в чем-либо разойдется с современностью. С другой стороны, Пине мог вписать слова о Наварре, когда сделал ставку на победу кальвинистов (гугенотов) в религиозной войне и стремился всемерно поддержать Наварру, которая в 1560—1570-е