Читать книгу - "Заходер и все-все-все… - Галина Сергеевна Заходер"

с нами. В первое мгновение, сквозь слезы, я смотрела в его глаза. Постепенно покой возвратился ко мне, тем более что исполнитель нетерпеливо кивнул мне, напомнив о моей обязанности.

— Тебе слышно? — теперь уже мысленно спрашивала я у этих глаз.

— Слышно, слышно, — отвечали глаза.

V

«Бегает и бегает»

Недавно услышала реплику: «Гале хорошо, она прожила жизнь с Борей как за каменной стеной». И — задумалась.

Да, я действительно прожила с мужем жизнь как за каменной стеной.

Что это было — большая мудрость или эгоизм с его стороны, когда Борис, продумав нашу дальнейшую жизнь, предложил мне оставить работу и посвятить себя только семье? Не хочу даже думать, как бы все сложилось, не случись наша встреча…

Вспомнила случайную сценку, увиденную на рынке, которая характеризует нормальное отношение мужей к женам.

Мужчина приценивается к дамскому плащу, прикладывает его к себе, видимо, пытаясь понять, подойдет он или не подойдет. Продавщица участливо спрашивает:

— Примерно какого роста ваша жена?

Муж начинает суматошно приставлять руку ко лбу, словно отмеряя рост жены, опускает ладонь чуть ниже. Машет безнадежно рукой:

— А кто ее знает, бегает и бегает…

Недавно у меня были в гостях друзья — муж с женой. Я сразу заметила, что жена сменила прическу. Мы с ней обсудили результат. Муж слушал, смотрел на жену, потом говорит: «Надо же, я сам тебя отвез в салон, а даже не заметил, что ты изменила не только прическу, но и цвет волос».

Это норма. А у меня было исключение. Боря замечал даже новые носочки, не говоря о чем-то более крупном. Ни одна моя обновка, а уж прическа и подавно, не могла проскочить мимо его внимания.

— Галочка, нарисуй глазки. — Значит, я плохо выгляжу.

— Галочка, посмотрись в зеркало. — Значит, я разлохматилась.

— Лучше надень брючки, — предпочитал видеть меня в брюках.

Я никогда не обижалась на такие просьбы, понимая, что это не придирки, а внимание и интерес, тем более что непременно каждый раз после такой просьбы или после удачного обеда, или просто без повода Боря протягивал мне руку, чтобы я вложила в нее свою, и произносил иронично-торжественно:

— Дай поцеловать ручку, благородная женщина!

Совсем недавно, в последний год своей жизни, поцеловав руку, добавил строки, которые, хотя и шутливо, говорят о многом:

После пяти лет замужества

Пора давать орден за мужество.

Теперь мои подруги говорят мне, как я сберегла, сохранила в себе, даже приумножила душевные качества, растраченные ими на праздные разговоры, ссоры и дрязги на работе.

Да, мой муж уберег меня от соприкосновений с темной стороной жизни.

И не только с ней.

Быть может, в предчувствии своего ухода, а может, просто заботясь обо мне, буквально в последний год решил поменять всю устаревшую технику, начиная от телевизора, стиральной машины, кончая автомобилем. «Я спокоен. У тебя все новое, тебе не придется заниматься ремонтом». И это — сидя дома в инвалидном кресле. Интернет, покупка с доставкой на дом. Даже покупку машины он организовал так, чтобы это было недалеко от дома, чтобы сразу и на учет поставить. Мне оставалось только поехать и забрать то, что уже выбрано им.

«У тебя должно быть все…»

Собирался пристроить к дому зал, где бы можно было устроить постоянную экспозицию моих картин и фотографий. Не успел.

А у меня на сердце горечь от одного воспоминания. В этот же последний год я слышала его сетование: «Неужели мне так и придется умереть под этим потолком?»

Дело в том, что как раз над спальней находятся водяные баки — у нас собственное водоснабжение. Вода идет самотеком. Как сказал однажды наш друг-немец, моясь под душем: «У вас гомеопатический душ».

Был случай, когда не сработало реле отключения водяного насоса и вода, перетекая через край бака, облила потолок, нарисовав на нем фантастические разводы. Я не решилась на ремонт, оберегая покой мужа.

И вот теперь уже я, лежа под этим же потолком, как рефрен повторяю те же слова: «Неужели я тоже умру под этим потолком?»

Скажу, что по прошествии двух лет я решилась на ремонт. Каждый знает, что это такое, да еще в старом и старинном доме…

Уж и не знаю, одобрил бы Боря мое начинание? Мне кажется — хоть я и не суеверна, — что я словно получаю от него указания: как я должна жить…

…Я понимаю, наш союз был в какой-то степени исключением из правил, хотя таких исключений бывает немало.

Надо было, чтобы мы оба, пройдя через разнообразные жизненные коллизии, оценив свои ошибки, не повторили их. Чтобы Борис все продумал, а я согласилась с его предложениями, одним из которых было — отказ от притязаний на собственную карьеру. (Попросту говоря — бросить работу.) Мне, правда, она и не угрожала. Я сделала «карьеру», став женой Бориса Заходера. В этом смысле она состоялась.

Я думаю, что за долгие годы совместной жизни мы стали как бы единым организмом. Дело доходило до абсурда. Если заболевал муж, то и у меня начиналось непременно нечто подобное. Понятно, если мы заражались гриппом, но чтобы начинали болеть те же суставы или какие-нибудь органы, что и у него? Я словно проверяла его болезнь на себе. «Почему ты прихрамываешь? — спрашивал он. — Ведь ноги болят у меня». Бориса это иногда сердило, но чаще смешило. «Ты что, нарочно меня огорчаешь?» — говорил он, пытаясь скрыть улыбку. Если ему надо было сбрасывать вес, я вместе с ним садилась на ту же диету, хотя не очень нуждалась в этом. Я должна была пройти вместе с ним это испытание, чтобы понять, где граница, через которую мы не должны переступить, — не переусердствовать.

Из моего дневника.

«13 ноября 1999 г.

Посмотрела в окно, и почему-то всплыли стихи: „Славная осень, здоровый, ядреный воздух усталые силы бодрит…“ Стала вспоминать забытые строки, почти все вспомнила. Боря в это время, искупавшись, вышел из ванной. Я ему сказала про стихотворение, а он мне в ответ:

— Ты, наверное, слышала, что я его утром тоже читал вслух. Я еще восхитился словом „ядреный“.

— Нет, я ничего не слышала, я была в кухне и глядела в окно на птичек.

Просто удивительно, и это не первый раз. (Иногда я не хочу о чем-нибудь говорить, чтобы не огорчать его, а он, словно чувствуя, тут же спросит именно про это.)

— У нас, видимо, общие протоки, — сказал Борис».

Есть одна деликатная тема, которая