Читать книгу - "Разум против религии - Николай Романович Аксёнов"

Все это вызвало у Горюновой сомнение в истинности библейских поучений, но окончательный разрыв с религией у нее еще не произошел. Горюнова еще не раз ходила в церковь, говорила с отцом Андронием, делилась своими впечатлениями относительно Библии.

Прошло более двух месяцев с того дня, как мы разбирали Библию. Горюнова сидела у стола, подперев ладонями голову. Лицо было бледно:

— В монастырь пригрозили, за вольнодумство! — с явным негодованием рассказала она о своей встрече со служителями церкви. — Бес, говорят, тебя попутал, грешно хулить святое писание, покайся, и бог простит твои прегрешения.

Я решил: настало время для прямого и откровенного разговора. И вот он состоялся:

— Много я слышала о вреде религии, — сказала мне в тот вечер Горюнова, прощаясь. — Но вот самой пришлось убедиться, что ни батюшки, ни монашки, ни само писание не дали мне утешения. Сама дивлюсь, как это я так долго обманывала себя.

Первое время Горюнова чувствовала себя усталой, разбитой — от долгих раздумий, от размолвки с представителями церкви. А вскоре она мне рассказала, как встретила на рынке сестру Марию. «На этом свете все делается по воле божьей, пути господни неисповедимы», — вещала Мария, собрав около себя несколько человек. Не вытерпела Горюнова, смело вмешалась в разговор: «А обман тоже совершается по божьей мудрости?» И, обратившись к незнакомым людям, рассказала, как с помощью сестры Марии церковники обхаживали ее с намерением выдать за святую. Так впервые Горюнова не побоялась открыто говорить о перенесенной ею болезни.

Мария настигла ее за воротами рынка, льстиво обратилась: «Напрасно злобишься, сестрица, отец Андроний просил передать тебе благую весть: грехи можешь замолить и в нашем храме, ежели не захочешь в монастырь, и душенька твоя обретет покой». Горюнова твердо ответила: «Не тревожь меня более, ступай своим путем».

Мои встречи с Горюновой продолжались около трех лет. Я приносил ей научно-популярные книги и стал выполнять по существу роль своеобразного книгоноши. Валентина Антоновна действительно полюбила чтение. Как-то среди книг оказалось «Крещение» Филиппова. Ничего не сказав, отложила ее в сторону.

— Мне такая ни к чему, а вот на прошлой неделе наша дежурная сестра замуж вышла, ей покажу, молодая, следует почитать.

О моих визитах с книгами прослышали соседи. Первыми заинтересовались супруги Конаревы. А спустя два месяца в ее дом стали собираться любители книг. Помог я Горюновой установить связь с районной библиотекой, и в ее доме был оформлен передвижной пункт. Полочку для книг пристроила она в той комнатке, где раньше висели иконы с лампадкой.

Валентина Антоновна красочно, увлекательно рассказывала о прочитанных книгах. В летние дни у дома Горюновых собирались соседские пожилые женщины, образуя своеобразные посиделки. Они приходили со своими стульями. Кто вязал, кто вышивал, а Валентина Антоновна тем часом рассказывала про «жития святых», описанных в книге бывшего священника Черткова.

Среди жителей микрорайона Горюнова пользовалась уважением, и эта добрая слава окрыляла ее, вызывала чувство удовлетворения жизнью.

Как-то старушка с соседней улицы предложила Горюновой на время великого поста закрыть в доме библиотеку, поговеть и причаститься.

— Хорошая книга, — спокойно ответила Валентина Антоновна, — ярче лампады светит.

Видя происходящее с моей землячкой, я испытывал глубокое чувство удовлетворения. Да и у нее совсем другое настроение стало, другие мысли, другие интересы.

Нельзя умолчать еще об одной, очень важной стороне в ее новой жизни. Она и теперь нет-нет да и заглянет на церковный двор. Но приходит туда эта женщина не свечи ставить, не поклоны бить перед мертвенными ликами «святых», а доброжелательно поговорить с прихожанами, с такими, какой сама была в недалеком прошлом. Стремится подать им светлую мысль и надежду на счастье земное.

Валентина Антоновна приглашала и меня с собой. Я, конечно, шел с большим желанием, но никогда не вмешивался в ее разговоры с верующими, не нарушая ее инициативы.

…Однажды Горюнова подала мне письмо. Оно было из колхоза, из того самого, где тринадцать лет тому назад она выпекала вкусные хлеба для колхозников. Ее поздравляли с днем рождения и приглашали вернуться в родное село.

— Решайте свою судьбу сами, Валентина Антоновна, теперь вы на верном пути.

В. М. Рябиков,

преподаватель философии

ПРИКРЫВАЯСЬ ВЕРОЙ В БОГА…

Несостоявшийся разговор

Мы беседуем с Галей у ворот ее нынешнего дома. Разговор протекает своеобразно, потому что Галя сразу отрезала:

— Ни о чем говорить не буду!

— Почему? Ведь я еще ни о чем не спросил.

— Все равно не буду.

Галя — из известной среди челябинских баптистов семьи Староверовых. Она росла у фанатичных родителей, слушала разговоры взрослых о греховности «безбожного» мира, молилась богу «о спасении души», мечтала о жизни в «райской вечности». И вот девушка окончила школу, поступила на работу. Все события внешнего мира скользили мимо ее сознания. Жизнь секты казалась куда интереснее: спевки хора, вечера верующей молодежи, музыкальный кружок. В секте постоянно были свои новости: такой-то страдает «за веру», другого взяли «в узы», там-то появились свежие издания подпольной типографии.

Галя не догадывалась, что все «новости» ловко сочиняют и обрабатывают специально для этого подобранные «братья». Задача у них такая: внушить верующим злобу к местным органам власти, к советским законам, к отдельным людям. До сознания Гали не доходило, что подобная деятельность выходит за религиозные рамки и принимает политический характер. Она охотно посещала секту.

И вдруг неожиданно Галю перестали считать членом полетаевской общины, попросту — выгнали из секты.

— За что вас отлучили? — делаю попытку «разговорить» Галю.

В ответ — неопределенное пожатие плечами и коротко брошенное:

— Это их дело.

Что же произошло в жизни Гали Староверовой? Оказывается, девушка полюбила и вышла замуж за хорошего парня, который работает, учится в институте, принят в члены КПСС. Не послушалась Галя сектантских вожаков, которые пытались помешать этому браку, сделала по-своему.

Хочется продолжить начатый с Галей разговор на страницах этого очерка.

Азиатцев, Юрасов и другие

Баптистские проповедники пытаются создать впечатление, что только семьи верующих — хорошие семьи, образец для всех. Так ли это? Действительно ли в баптистских семьях царят покой, дружелюбие, взаимоуважение?

Возьмем, к примеру, И. И. Азиатцева. Бывшая жена его говорит: «Не был он достойным отцом». Сейчас Азиатцев пустился в бега, уклоняясь от уплаты алиментов, и в то же время поучает верующих, как нужно правильно жить.

В семье А. Н. Сорокина десять детей, и всех он силой заставляет верить в бога. Был судим за избиение и нанесение дочери Вере телесных повреждений. При зверской расправе присутствовали жена