Читать книгу - "Цельнометаллическая оболочка (Старики и Бледный Блупер) - Густав Хэсфорд"

увидел на шоссе. Старик присел на дороге по большому, и тут его переехал трехосный грузовик. Мы тогда куда-то передвигались, и единственное, что я запомнил - мухи, который ползали по старику.

После первого лично убитого противника я начал понимать, что думать не обязательно. Что сделал - то и сделал. Только успеешь что-нибудь осознать - а в следующее мгновение происходит нечто, что перечеркивает все твои выводы. Искать в этом смысл можно сколько влезет - все равно, никогда и ни за что ты не сможешь изменить сделанного. Это жесткий и неприятный факт.

Я долго размышляю о первом убитом мною человеке. Когда наступают сумерки, появляется медик. Я объясняю ему, что морские пехотинцы никогда не бросают своих погибших или раненых.

Медик несколько раз заглядывает в оба зрачка Стропилаа.

— Что?

Я пожимаю плечами.

— Что? - медик в замешательстве. Явно салага.

— Спасибо,— говорю я ему, потому что не могу объяснить ему, как я сейчас себя чувствую. Ты как пулеметчик, расстрелявший до конца последнюю ленту. Ты ждешь, смотря через колючую проволоку на маленьких человечков, которые идут в атаку на твою позицию. Ты видишь их крохотные штыки, как у игрушечных солдатиков, их решительные лица без глаз, но ты пулеметчик, расстрелявший до конца последнюю ленту, и ты не в силах что-либо сделать.

Медик в замешательстве. Он не понимает, отчего я улыбаюсь.

— Что с тобой, морпех?

Да, он определенно салага.

Я иду по дороге. Медик меня окликает. Я не обращаю на него внимания.

Отойдя на милю от этого страшного места, я поднимаю вверх большой палец.

Я грязный, небритый и сильно уставший.

Водитель бьет по тормозам.

— МОРПЕХ!

Я оборачиваюсь, полагая, повезло и сейчас подвезут.

Полковник-крыса вылетает из джипа, подходит, становится лицом к лицу.

— МОРПЕХ!

Я думаю: - Джон Уйэн, ты ли это? Я ли это?

— ДА, сэр.

— Капрал, ты что, не знаешь, как честь отдавать?

— Есть, сэр.

Отдаю ему честь.

Я держу руку поднятой до тех пор, пока крыса-полковник не поднесет руку к своей накрахмаленной фу-

ражке, а потом еще пару секунд продолжаю держать руку у виска, прежде чем резко оторвать ее вниз. Теперь вражеские снайперы, которые могут тут обретаться, должны знать, кто из нас двоих- офицер.

— Капрал, ты что, не знаешь, как по стойке «смирно» стоят?

Моментально возникает желание вернуться обратно в тот пиздорес. Когда идут сражения, там нет военной полиции, нет шакалов, там лишь те, кто хочет тебя под стрелить.

Шакалы хотят убить тебя изнутри. Они не тронут тела, потому что, им ничего не надо от тебя, кроме его умения держать в руках автомат.

Я стою по стойке смирно, слегка пошатываясь шестьюдесятью фунтами снаряжения, которое тащу на себе.

У крысы-полковника классическая бульдожья челюсть. Я уверен, что в учебном центре корпуса морской пехоты в Квонтико кандидаты в офицеры наверняка проходят суровую проверку, и тех, у кого нет челюсти бульдога, отсеивают.

Полковник будто штык проглотил. Эта поза называется «Командный вид», и нужна она затем, чтобы меня запугать, несмотря на то что я на см выше его и вешу кг на больше. Полковник внимательно изучает все, что находится ниже моего подбородка.

— Морпех...

Ох, и нравится ему это слово.

— Что это у тебя на бронежилете, морпех?

— Сэр?

Крыса-полковник поднимается на цыпочках. Его улыбка холодна. Его кожа чересчур бела.

— Морпех...

— Сэр?

— Я тебе вопрос задал.

— Вы имеете в виду этот пацифик, сэр?

— Что это такое?

— Символ мира, сэр...

Полковник тычет в значок указательным пальцем, демонстрирует мне свой весьма недурной «Отрепетированный свирепый взгляд». Его голубые глаза сверкают.

— Хорошо, сынок, можешь притворяться, будто ничего не знаешь. Но я-то знаю, что означает этот значок.

— Так точно, сэр!

— Это пропагандистский значок, «Запретить бомбу». Подтверди!

— Никак нет, сэр, - Мне уже больно не на шутку. Тому, кто изобрел стойку «смирно», явно никогда не приходилось ходить в полевом снаряжении.

— И что же это?

— Просто символ мира, сэр.

— Ах, вот как? - Он начинает дышать чаще, подошел совсем вплотную, будто обладает даром выявлять ложь по запаху.

— Так точно, полковник, это...

— МОРПЕХ!

— ЕСТЬ, СЭР!

— СОТРИ ЭТУ УЛЫБКУ С ЛИЦА!

— ЕСТЬ, СЭР!

Крыса-полковник обходит меня кругом, надвигается на меня.

— Ты считаешь себя морпехом?

— Ну...

— ЧТО?

Скрещиваю пальцы.

— Так точно, сэр.

— А теперь поговорим серьезно, сынок... Полковник начинает с блеском исполнять «Отеческий подход».

— Расскажи-ка, кто дал тебе этот значок. Со мной можешь быть откровенным. Можешь мне доверять. Я всего лишь помочь тебе хочу.

Крыса-полковник улыбается.

У полковника такая идиотская улыбка, что я улыбаюсь в ответ.

— Где ты взял этот значок, морпех? - На лице полковника появляется страдальческое выражение,- Разве ты не любишь свою страну, сынок?

— Ну...

— Веришь ли ты, что Соединенные Штаты должны дозволять вьетнамцам вторгаться во Вьетнам лишь потому, что они здесь живут? - Крыса-полковник с видимым усилием пытается вернуться в хладнокровное состояние,- Веришь ли ты в это?

У меня сейчас плечи отвалятся. Ноги уже отнимаются.

— Никак нет, сэр. Мы должны вернуть их обратно в Каменный век... сэр.

— Сознайся, капрал, сознайся, ты ведь хочешь мира.

Я исполняю для него «короткую паузу».

— А полковник разве не хочет мира... сэр?

Полковник медлит с ответом.

— Я от своих парней лишь одного требую - чтобы они выполняли мои приказы.

— То есть, ответ отрицательный... сэр?

Крыса-полковник пытается придумать, чего бы такого еще более интересного ответить, но весь свой запас он уже исчерпал. А потому он говорит:

— Ты должен снять этот значок, морпех. Это противоречит требованиям уставов и наставлений. Или ты его немедленно снимешь, или тебе придется держать ответ перед начальством. Командующий корпуса морской пехоты приказал защищать свободу, разрешая вьетнамцам

жить как американцы насколько это возможно. И, пока американцы находятся во Вьетнаме, у вьетнамцев должно быть право выражать свои политические убеждения без страха перед репрессиями. А потому повторяю еще раз, морпех - сними этот пацифистский значок, или я тебе обеспечу срок в военно-морской тюрьме.

Я стою по стойке «смирно».

Крыса-полковник снова спокоен.

— В отношении тебя, капрал, я новый приказ составлю. Я лично потребую, чтобы твой начальник тебя в пехотинцы заслал. Покажи свой жетон.

Я вытаскиваю свой жетон и срываю с него зеленую маскировочную