Читать книгу - "Основание современных государств - Ричард Франклин Бенсел"

сборников английского права, в котором, помимо многих других вопросов, описал полномочия и власть парламента. В первой из трех последовательных статей он заявил следующее: «Парламент Соединенного Королевства состоит из суверена и трех сословий королевства, а именно лордов духовных и лордов временных, которые заседают вместе в Палате лордов, и выборных представителей народа, которые заседают в Палате общин». Полностью соответствуя историческому порядку их значимости, он тем не менее перевернул их значение и роль в начале XX века. Следующая статья гласила: «Обе палаты парламента созываются, провозглашаются и распускаются государем в порядке осуществления его королевской прерогативы, и его согласие должно быть дано любому биллю, принятому лордами и общинами, прежде чем он приобретет силу закона». С точки зрения ритуальных формальностей это утверждение было правильным, но на практике суверен просто ставил свою подпись на законе, принятом Палатой общин. Хотя Палата лордов могла немного поспорить, прежде чем одобрить закон, присланный нижней палатой, на практике ее роль также была более или менее формальной. Далее Халсбери перешел к важнейшему утверждению полномочий парламента: «Парламент является высшей законодательной властью не только в Соединенном Королевстве, но и во всей Британской империи, и не существует никаких юридических ограничений его полномочий по принятию и отмене законов». Единственным ограничением этой власти является то, что один парламент «не может связывать последующий парламент». Как и английские короли, от которых исторически исходила эта власть, каждый парламент является верховным. Однако на практике правит не парламент «государя и трех сословий королевства», а только Палата общин.

В этих статьях Халсбери примирил исторические традиции и обычаи «древней конституции» с политической практикой современной эпохи. Все, кто читал эти статьи, понимали, что монарх никогда не откажется от одобрения законов, принятых Палатой общин, но все также понимали, что легитимность государства и идентичность нации покоятся на уиггистском повествовании о постепенной исторической передаче полномочий от короны к нижней палате парламента. Последняя, осуществляемая сейчас, была, по сути, властью, которую некогда осуществляли монархи более чем тысячелетней давности. Эта древняя власть создала английский народ, английскую нацию и английское государство; задача современной Палаты общин состояла в том, чтобы перенести и сохранить эти идентичности и институты в современную эпоху.

В своем сборнике Халсбери поспешил признать эту современную реальность, заявив: «Парламент не является исполнительной властью, но прямо или косвенно он осуществляет господствующий контроль над действиями короны и исполнительного правительства и над исполнением законов, которые он принял». В одном из примечаний к этой статье Халсбери подробно остановился на том, что он подразумевал под «господствующим контролем» в области внешней политики:

Конституция признает, что, хотя объявление мира или войны, а также заключение договоров с иностранными державами возлагается на суверена, действующего по совету своих министров, все эти действия должны соответствовать пожеланиям парламента, а в некоторых случаях для выполнения обязательств, вытекающих из договора, может потребоваться прямое действие парламента.

Выражение «признанная конституционная конвенция» относится к традиции, которая никогда не была прямо закреплена в законе, поскольку, разумеется, «Конституция» была и остается неписаной. Парламентская власть в этой области опирается на обычай, входящий в большой пучок связанных с ним политических традиций.

Халсбери также заявил, что «Палата общин состоит из 670 членов, 495 из которых избираются как представители Англии и Уэльса, 72 — Шотландии и 103 — Ирландии». Во-первых, регионы представлены в порядке их исторического вхождения в состав английского государства: Англия, Уэльс, Шотландия и, наконец, Ирландия. Во-вторых, Англия и Уэльс, если не считать порядка их названий, рассматриваются как единый, консолидированный регион, в то время как Шотландия и Ирландия остаются самостоятельными.

Каждая новая сессия парламента начинается с совокупности ритуалов, называемых государственным открытием парламента. Большая часть торжественных церемоний, связанных с этим ритуалом, относится к XIV веку и напоминает о событиях и исторических отношениях далекого прошлого. Например, церемония начинается с официального обыска подвалов в Вестминстере в память о попытке Гая Фокса взорвать парламент в ноябре 1605 года. За обыском следует шествие из Букингемского дворца в Вестминстер, во время которого королева едет в той же ирландской государственной карете, в которой в 1852 году ехала королева Виктория. Эскорт королевы составляет домашняя кавалерия, а Императорская Государственная Корона едет в отдельном вагоне непосредственно перед королевой. Прибыв к суверенному подъезду, флаг Союза сменяется королевским штандартом. После въезда в Вестминстер корона возлагается на голову королевы в Комнате одеяний, после чего она возглавляет королевскую процессию, проходящую через Королевскую галерею в Палату лордов. Впереди нее несут Государственный меч и Шапку содержания. Эти символы, а также Императорская Государственная Корона и Государственная Мантия, которые она надевает, олицетворяют величие и достоинство государя.

После прибытия королевы в Палату лордов происходит церемония созыва членов Палаты общин, возникшая во время гражданской войны в Англии в XVII веке. Член палаты лордов под именем «Черный жезл» подходит к палате общин, где перед его носом захлопывается дверь. Этот акт символизирует независимость нижней палаты от суверена. После того как «Черный жезл» нанесет три удара по двери, она открывается, и члены палаты вслед за председателем, спикером, премьер-министром и лидером оппозиционной партии возвращаются в палату лордов. Демонстрируя свою независимость от суверена, они движутся медленно, а члены процессии, идущие в хвосте, ведут себя шумно. Дойдя до Палаты лордов, члены процессии встают у «барной стойки», преграждающей вход.

Внутри палаты члены Палаты лордов облачаются в красные мантии и вместе с другими высокопоставленными членами королевской процессии окружают трон. В этот момент королева зачитывает речь, в которой излагается законодательная программа партии большинства в Палате общин. Хотя королева не принимала никакого участия в ее подготовке, речь произносится как программное заявление правительства Ее Величества. После этого королева удаляется, а члены Палаты общин возвращаются в свои залы. Как показывает история, торжественная церемония и символизм, связанные с участниками церемонии, находятся в обратной зависимости от их реального политического влияния: Королева, которая в действительности практически лишена практической власти над правительством, находится в центре внимания; Палата лордов обеспечивает основную площадку, и ее члены находятся в зале заседаний, хотя им практически нечего сказать о том, как будет осуществляться управление; члены Палаты общин вызываются государем для участия в церемонии, но не допускаются в зал заседаний, хотя именно они будут фактически управлять страной.

Все основания мифологичны, поскольку неизменно предполагают воображаемую «волю народа», которая сливается с трансцендентной социальной целью государства и становится таковой. Хотя эти вещи в некотором смысле осязаемы (например, проведение выборов), они также конструируются из исторического и культурного материала, который имеет мало оснований в материальной действительности. Основание