Читать книгу - "Миры Пак Чханука. Откровенный портрет Пак Чханука, созданный им самим - Пак Чханук"

– Слышал, что вы впервые создали полный сториборд[175] для всего проекта. Можете рассказать о главной концепции и намерениях?

– Концепция такова: пускай без многих моих слов и съемочная команда, и актеры будут понимать все сами. А еще надо спать в ночь перед съемками.

– Декорации Пханмунчжома и Моста невозврата были построены. Что было важнее всего при проектировании этих двух сооружений?

– Быть аккуратными, чтобы понапрасну не вкладывать много денег в изготовление тех частей, которые не попадут в камеру.

– Для достижения формата «Синемаскоп» была использована технология съемки Super 35[176]. Как вы согласовывали данный аспект с оператором-постановщиком?

– Во время поиска локаций оператор говорил, что представляет кадры с широкоугольным объективом и низкими ракурсами. Я с ним соглашался. Мы также обсуждали смелые, резкие переходы от крупных к дальним планам. Оператор – человек немногословный, да и у него был сториборд, так что в долгих обсуждениях не было необходимости. Сначала у меня были некоторые опасения, но после первых нескольких дублей мы быстро привыкли к этому формату, словно работали с ним последние десять лет.

– Как проходил процесс поиска локаций?

– Съемки эпизода экстренного выезда и ночного поиска в горах проходили в месте, поиск которого запомнился как наиболее драматичный. После долгих поисков мы уже собирались сдаться и уехать, однако то ли мой заместитель, то ли первый ассистент оператора предложили зайти чуть подальше, и вот мы обнаружили то самое место. А еще то место запомнилось благодаря вкуснейшему супу, который мы ели неподалеку. Съемки сцены в зарослях камыша были запланированы на светлое время суток. Но по предложению художника по свету Ли Чэмёна их перенесли на ночь. Благодаря отношению нашей команды, которая с такой готовностью добровольно усложняла себе задачу, наш фильм стал гораздо интереснее.

Что касается сцен в лагере Бонифас[177] и в Швейцарском лагере Наблюдательной комиссии нейтральных стран[178], нам хотелось провести съемки в реальных местах, однако эти планы не осуществились. Конечно, мы здорово обиделись на несговорчивость министерства обороны, когда внезапно пришлось искать новые локации.

– В общей сложности было проведено 58 съемок. Как был организован съемочный процесс?

– Если вычесть короткие вылазки на съемки кадров-вставок, получилось бы еще меньше. Считаю, что, с учетом всей сложности, организация была очень даже эффективной, все благодаря опытному управлению со стороны компании Myung Films. Одна из ключевых сцен – перестрелка на Северном посту – в процессе монтажа потребовала нескольких дополнительных съемок. Сцену допроса мы изначально планировали снять на открытой площадке, но за три дня до съемок решили перенести работу в помещение. Дело в том, что на первоначальной открытой площадке не было возможности для гибкого изменения расположения стен, что было крайне необходимо для сложной композиции сцены. Естественно, нужно было построить идентичный сет в студии, но никто почему-то не подумал об этом заранее. К счастью, продюсер согласился на наше срочное требование, за что я был ему очень благодарен!

– Какой съемочный момент оказался самым сложным?

– Не считая того, что плохая погода доставила нам хлопот… Если оглянуться, все прошло настолько гладко, что даже не верится. Мы просто наслаждались процессом, высыпались, ходили на работу, как госслужащие, – и вот проект уже подошел к концу. Каждый отдел качественно выполняет свою работу, соответственно, режиссер спокойно отдыхает, не беспокоясь о процессе.

– Какой съемочный эпизод запомнился больше всего?

– Сцена, в которой мисс Ли Ёнэ умывается, а затем смотрит в зеркало. Она была так прекрасна, что художник по свету Ли Чэмён, глядя в монитор, прошептал: «Дэго…»

– Что вы почувствовали, глядя на игру актеров?

– Наблюдая за талантливой игрой актера, ощущаешь нечто возвышенное, священное.

– Какие положительные моменты в процессе аудиозаписи вы можете отметить? Чем вы остались неудовлетворены?

– Когда качество синхронной записи[179] неудовлетворительно, приходится прибегать к ADR[180] – процессу, при котором актеры повторно записывают свои реплики, пытаясь синхронизировать звук с движениями губ персонажей. Однако часто эмоции, передаваемые в оригинальной игре, теряются. Тем не менее нам удавалось, приложив значительные усилия, достичь результатов, близких к оригиналу, а порой и превосходящих его. Особенно это заметно в сцене, где Сон Канхо произносит свою знаменитую фразу: «Эй, эй… Твоя тень уже перешла границу. Будь осторожен».

При сведении звука в сцене перестрелки между Северокорейскими и Южнокорейскими военными также возникло много споров из-за баланса между музыкой и звуковыми эффектами. В конце концов мы смешали звук голоса Ким Квансока[181], отражающего переживания четырех главных героев, и звуки выстрелов, символизирующих систему, причиняющую им боль, с одинаковой громкостью. Эти два звука борются между собой. И здесь неважно, получается разобрать текст песни или нет. Важно ощущение, что она изо всех сил продолжает звучать, чтобы не проиграть выстрелам и перекричать их. И эта атмосфера кошмара и хаоса очень хорошо раскрылась в сцене перестрелки на Северном посту, который служил местом дружеских встреч этих четырех, а теперь жестоко разрушается солдатами с обеих сторон. Снова нападение системы. И в этот момент отчаянный голос Ким Квансока, практически полностью заглушенный выстрелами, не хуже любого актера передает эмоции героев. Что я имею в виду: песня играет роль, а заглушив песню, мы передаем эмоции.

Еще один важный аспект – отчаянный вопль солдат из массовки. Кем являются эти солдаты? Они являются представителями системы, и в то же время они – личности, такие же, как и главные герои. Сейчас они уничтожают пространство дружбы, но разве они виноваты в этом? Что за обида и боль толкает их так отчаянно кричать и стрелять? В конце концов, ими движет не ненависть, а страх. Я думаю, что зрители, даже не осознавая, прочувствовали все эти эмоции.

– В фильме использовалось значительное количество компьютерной графики. Какие сцены, на ваш взгляд, получились удачными, а какие – нет?

– На мой взгляд, именно в финальном кадре компьютерная графика проявила себя наиболее эффективно. Сцена с огненной атакой вообще была бы невозможна без ее использования. К сожалению, разочаровала сцена, где тень Сухёка пересекает демаркационную линию. Изначально мы не планировали полагаться на компьютерную графику, но из-за погодных условий и положения солнца мы были вынуждены импровизировать, а затем удлинять тень, что, к сожалению, негативно отразилось на качестве изображения и цветопередаче.

– Песня «Письмо рядового»[182] была выбрана еще на этапе написания сценария. Какой смысл вы в нее вложили?

– Во второй части фильма подсвечиваются сходства и различия между южнокорейскими и северокорейскими солдатами, вызывая как комические, так и трагические эмоции. Песня «Письмо рядового» подчеркивает их общность: несмотря на все огромные различия, каждый солдат, неважно, будь он с Севера или с Юга, не сможет сдержать слез при ее прослушивании. Она – об общей тоске, в одно мгновенье преодолевает всякую враждебность вроде разговоров о ракетах. «После поклона родителям выхожу я за ворота» – эти слова трогают до глубины души. Я еще раз хочу подчеркнуть, что эта песня была нужна не для того, чтобы растрогать зрителей, а чтобы вызвать слезы у героев фильма. Еще одна причина, по которой была выбрана данная композиция, – то, что ее исполнителем является Ким Квансок, покончивший с собой, также как и Сухёк, и увековечивший свой образ вечно молодого певца.

– Над музыкой к этому фильму вы работали со своим старым другом, композитором и музыкальным директором[183] Чо Ёнуком. Могли бы рассказать о процессе работы и о результате?

– Некоторые считают Чо Ёнука лишь искусным составителем саундтреков, который умело продает множество пластинок, не нанося