Читать книгу - "Мода эпохи потрясений. От 1910-х к 1920-м - Марьяна Вадимовна Скуратовская"

Немало женщин стали сестрами милосердия. Это находит отражение и в «Аббатстве Даунтон» – самая младшая из сестер Кроули, Сибил, ухаживает за ранеными. Ей, к счастью, для этого не приходится покидать родной дом, в котором разместился госпиталь. Другое дело – те, кто уезжал на фронт. В суровых военных условиях ухаживать за длинными волосами не просто очень сложно – порой это практически невозможно. А головные уборы сестер милосердия, плотные белые платки, все равно закрывали голову почти целиком. Так что многие из них коротко стриглись.

На войне, конечно, не до причесок. Однако то, что женщины начинают стричься, подавало пример и тем, кто оставался в тылу. И некоторые дамы уже во второй половине 1910-х годов стригли волосы и… не скрывали этого.

Сын знаменитого художника-импрессиониста Огюста Ренуара, Жан Ренуар, который, будучи раненым, попал в госпиталь, вспоминал: «Как-то мне пришли сказать, что меня приехала навестить Вера Сержина – жена брата. Наконец появилась Вера. У нее были коротко подстриженные волосы и юбка, доходившая как раз до колен. Этот туалет показался тем более странным, что посетительница была в трауре – она приехала сообщить мне о смерти моей матери. Новый, никогда прежде не виденный облик Веры настолько меня поразил, что я не сразу понял смысл рокового известия. Мы помнили девушек с длинными волосами. Понятие женской прелести было для нас связано с прическами, и вдруг мы очутились перед новой Евой: за несколько месяцев она освободилась от символов своей зависимости. Наша раба, наша половина сделалась нашей ровней, нашим товарищем. Оказалось, достаточно преходящей моды – нескольких движений ножницами и, главное, открытия, что женщина может заниматься делами, считавшимися до того исключительно уделом сеньора и господина, – чтобы было навсегда разрушено социальное здание, терпеливо возводимое мужчинами в течение тысячелетий. Когда Bерa уехала, начались обсуждения: “Разумеется, ей это к лицу, потому что она актриса… ничего не поделаешь – надо привыкать… в Париже туда-сюда, но я уверен, что у меня дома, в Кастельнодари, ни мать, ни сестра…”. Мой сосед по койке, бретонский фермер, задумчиво произнес: “Если жена встретит меня, когда я вернусь, в таком виде, я ей такого пинка закачу в одно место!..” Этот анекдот я использовал в фильме “Великая иллюзия”».

Великой иллюзией было полагать, что женщины смогут вернуться на то место, которое им отводили раньше! Конечно, на такое решились далеко не сразу и не все женщины, но первые шаги были сделаны.

На роль революционерок, популяризовавших короткие стрижки в военную и послевоенную эпоху, претендовали многие известные женщины. Например, Коко Шанель рассказывала, что однажды сушила волосы над газом, сожгла несколько прядей, и тогда ей не оставалось ничего другого, как остричь их. А дальше, мол, другие женщины вдохновились ее примером и тоже стали стричься.

Однако – нет. Нельзя сказать, что стрижку ввел в моду какой-то конкретный человек. Укорачивание волос стало логическим продолжением других перемен.

В чем была прелесть стрижек? Да, за ними было легче ухаживать, особенно во времена, когда теплая вода и мыло могли быть из разряда роскоши. Но важнее то, что они стали символизировать новую, освобожденную женщину, которая сама распоряжалась своей жизнью. С ними проще было двигаться и танцевать популярные в ту эпоху быстрые танцы. Короткие волосы гармонировали и с упростившейся одеждой, ведь подол платьев тоже укоротился.

Джон Скотт Фицджеральд написал короткую повесть «Волосы Вероники» в 1920 году: одна из главных героинь бравирует тем, что готова подстричься, и это вызывает у окружающих широкую гамму эмоций, от недоверия и восхищения ее смелостью до возмущения и жалости. Но эту нахлынувшую на мир волну было уже не остановить.

Да, поначалу немногие отваживались на такой решительный шаг. Новую моду критиковали, и очень резко. Хотя к середине 1920-х годов уже едва ли не половина англичанок щеголяла с короткими стрижками, многие их осуждали и в прессе описывали случаи, когда из-за ссор в семье дело доходило чуть ли до разводов.

Индустрия красоты тоже менялась – поначалу многие парикмахеры отказывались обрезать женщинам волосы. Кроме того, у них попросту не было опыта – ведь их в свое время учили укладывать волосы, а не стричь их. И некоторые смелые женщины в таких случаях отправлялись в мужские парикмахерские. Однако и количество женских со временем стало расти, а парикмахерам пришлось учиться и расширять арсенал своих инструментов, от шпилек и средств для укладки до расчесок и ножниц.

Правда, даже те, кто не решался отрезать длинные волосы, укладывали их так, чтобы имитировать модные прически «под мальчика». Дамы из семьи Кроули поступали именно так. К прическам последних двух сезонов сериала присматриваться особенно интересно именно потому, что очень часто они производят впечатление коротких стрижек, но на самом деле это не так. Просто пряди, обрамляющие лицо, уложены довольно объемно, с модными волнами, а сзади длинные волосы уложены так, что их длина, опять-таки, неочевидна.

Но затем леди Мэри решается на шаг, все еще довольно дерзкий для ее среды. Показательный диалог – парикмахер, судя по акценту, француз, говорит: «На вас, миледи, это смотрится восхитительно», а Мэри довольно отвечает: «Надеюсь. Мой отец впадет в ярость». И добавляет: «Вы сделали так, чтобы я почувствовала себя очень сильной». И ведь действительно, дело было не только и не столько в новой эстетике – а в ощущении свободы и власти. То, что в 1920-х женщины вкусили впервые за очень долгое время. Это была новая свобода и новая власть.

Когда Мэри устраивает сюрприз для своей семьи и показывается в новом образе, ее мать произносит с искренним восхищением: «Мы действительно живем в новом мире». Зато бабушка, вдовствующая графиня, как обычно, язвительна: «Оказывается, это ты. А я думала, мужчина в твоем платье». Ну, а отец смиряется: «Это то, чего я мог бы от тебя ожидать».

Да, для женщины, которая управляет делами поместья, короткая стрижка и в самом деле очень подходит. Это не просто красиво, это символично. Актриса Мишель Докери носила парики, так что, в общем, изменить прическу можно было в любой момент. Но в сериале это становится довольно важным эпизодом, символизирующем прогресс, который не остановить, – как бы вы к нему ни относились.

Женский портрет, Рудольф Стернад, 1924 год, Доротеум

Стрижка Мэри очень лаконичная, четких очертаний. Но короткие волосы в то время могли выглядеть очень по-разному. Такой вариант, например, похож на тот, который предпочитала знаменитая американская киноактриса 1920-х Луиза Брукс. В немалой степени ее образ и повлиял на популярность подобной