Читать книгу - "Пасха Страстей и Воскресения в христианском богослужении Востока и Запада - Петр Дмитриевич Сахаров"

всё больше используется только в значении праздника воскресения Христова и к Средневековью прочно закрепляется в этом качестве. О первоначальном смысле этого слова по большому счету вспомнят лишь во 2-й половине XX в., когда в Католической Церкви будет возрождено и упомянутое августиновское словосочетание.

Но вернемся в первые века. По-видимому, довольно долгое время Пасха была единственным христианским праздником. По свидетельству св. Иринея Лионского (130–202) ее празднование подготавливалось 40-часовым постом (предполагавшим полное воздержанием от пищи) и длилось 50 дней, таким образом, включая в себя и воспоминание события Пятидесятницы. Кстати, примерно в тот же период Тертуллиан (ок. 155 – ок. 240) не только пишет о предваряющем Пасху коротком посте, но и неоднократно вообще отождествляет Пасху с пощением. Из разных письменных текстов II–III вв. явствует, что пасхальный пост длился тогда всего 2–3 дня, однако к IV в. в разных регионах христианского мира он постепенно увеличивается и, в конце концов, достигает 40-дневной продолжительности. Но происходит это далеко не сразу, и хорошо известно, что тот же Афанасий Александрийский в одном из Праздничных посланий призывал ввести у себя в Египте, где пост перед Пасхой оставался еще довольно непродолжительным, 40-дневное пощение, по примеру других поместных Церквей.

Почему же именно 40 дней? Совершенно очевидно, что, постясь, христиане подражали 40-дневному посту Иисуса Христа в пустыне (Мф 4, 1–2). Отсюда и древнее греческое наименование Великого поста – Τεσσαρακοστή, которое впоследствии успешно было калькировано во многих христианских языках, например, в латыни или в старославянском: Quadragesima, Четыредесятница.

Следует, однако, иметь в виду, что исчисление сорока дней в различных поместных Церквах носило в древности достаточно условный характер. Прежде всего, не будем забывать, что в ранней Церкви пощение и праздник были несовместимы. Первоначально, когда еще отсутствовали понятия «постных» и «скоромных» продуктов, пощение у христиан, как и в иудаизме, предполагало полный отказ от пищи на протяжении либо полных суток «от вечера до вечера», либо только светлого времени суток (как это впоследствии было воспринято и мусульманами). Поститься в праздник было немыслимо. Во всем христианском мире все без исключения воскресные дни считались праздниками, а значит, по воскресеньям поста не могло быть по определению. На Востоке, отличавшемся в целом бóльшим, чем Запад, вниманием к предписаниям Ветхого Завета, наряду с воскресеньями, праздничными днями считались и субботы (правда, особое место принадлежало Святой субботе, в которую до наступления вечера обязательно постились). Поэтому на Востоке Великий пост продолжался 7 недель: реально это составляло 36 постных дней. На Западе, где пощение не допускалось только по воскресеньям, Великий пост длился 6 недель, и это тоже составляло 36 постных дней. Только в Иерусалиме в конце IV в. существовала практика 8-недельного поста; за вычетом суббот и воскресений насчитывалось 40 постных дней, хотя реально был 41 день из-за поста в Великую субботу. Как можно видеть, довольно долгое время слово Четыредесятница не понималось как точный отрезок времени ровно в 40 дней, а воспринималось условно и символически. Замечено, что даже в тех местах, где предпасхальный пост отличался значительно меньшей продолжительностью (например, всего 2 недели), его всё равно называли Четыредесятницей.

Однако в Раннее Средневековье в некоторых поместных Церквах наметилась тенденция сделать Великий пост в точности сорокадневным. Так, в VII в. в Риме были введены дополнительные 4 дня, и Великий пост стал отсчитываться от дня, который получил название Пепельной среды ввиду обычая символически посыпать голову пеплом во время богослужения. Практика такого отсчета Великого поста вскоре распространилась почти на всем Западе: исключение составили амвросианский обряд на севере Италии и мозарабский обряд в Испании, в которых Великий пост и до сих пор насчитывает 6 недель.

Что касается византийской традиции, то в ней со временем (когда пощение, пусть и менее строгое, стало без проблем распространяться и на праздничные дни) от прежних семи недель была отделена Страстная седмица с предваряющей ее Лазаревой субботой, которые стали считаться самостоятельным литургическим периодом. Оставшийся же период от понедельника 1-й недели до пятницы 6‑й недели (уже включая субботы и воскресенья) составил ровно 40 дней. В результате слово «Четыредесятница» стало использоваться на православном Востоке только применительно к этим 40 дням. Что касается словосочетания «Великий пост», то в православном мире имеют место две параллельные тенденции его употребления: наряду со стремлением использовать его только как синоним Четыредесятницы, значительно более распространенным оказывается расширительное его употребление, предполагающее, что Великий пост включает в себя и Четыредесятницу, и Страстную седмицу вместе с Лазаревой субботой. В связи с этим заслуживает внимания одно весьма примечательное обстоятельство: если первоначально богослужебные тексты Страстной седмицы включались в Цветную триодь – то есть ту богослужебную книгу, в которую входили и все тексты от Светлого Христова Воскресения до Пятидесятницы, – то в последние века они переместились в Постную триодь, содержащую тексты служб Четыредесятницы, наряду с предваряющими ее подготовительными неделями. И в этом можно видеть яркое свидетельство того, что Страстная седмица, с одной стороны, неотделима от Пасхи, а с другой – от Великого поста; неотделима настолько, что трудно определиться, к чему ее уместнее отнести – к Великому посту или к Пасхе.

В римском обряде Католической Церкви на протяжении веков Четыредесятницей считался период, который начинается в Пепельную среду и заканчивается Великой субботой, включая в себя, таким образом, всю Святую, или Великую, неделю, предваряющую праздник Христова Воскресения. Однако во 2-й половине XX в. в ходе начатой Пием XII (казалось бы, очень консервативным Папой) литургической реформы было решено, что Четыредесятница завершается к вечеру Великого четверга, когда с воспоминания Тайной вечери начинается совершенно особый период, представляющий собой вершину литургического года: Священное Пасхальное Триденствие страстей и воскресения Господа, продолжающееся до дня Христова Воскресения включительно и открывающее собою Пасхальное время.

Подробнее об этом я расскажу в следующей главе, где также более обстоятельно рассмотрю связь Четыредесятницы с воспоминанием страстей Христовых.

II. Воспоминания страстей Христовых, предваряющие Страстную неделю

В первые века христианства, когда был постоянным приток в Церковь новообращенных, их Крещение совершалось, вероятно, только в один определенный момент года: на Пасху. Ведь уже первое поколение христиан связывало таинство Крещения с Пасхой Христовой, чему красноречивое свидетельство мы находим у св. апостола Павла, который говорит, что крестившиеся во Христа, будучи «соединены с Ним подобием смерти Его, должны быть соединены и подобием воскресения» (Рим 6, 3–11). Именно по этой причине ежегодное празднование Пасхи с самых ранних времен стало предпочтительным временем для Крещения новообращенных.

По-видимому, обычай длительного поста перед Пасхой сложился параллельно древней практике катехумената (оглашения): предшествующий Пасхе период оказывался временем наиболее интенсивной подготовки