Читать книгу - "11 звезд Таганки - Михаил Александрович Захарчук"

Ваганьковское кладбище к памятнику нашему народному, без всяких преувеличений поэту и артисту. И как каждый, с кем буду стоять рядом, вспомню «своего» Высоцкого. Своего, озвучившего армию и человека в погонах всей силой недюжинного, уникального таланта».

Даст Бог здоровья и века, я ещё не единожды напишу про Володю. Всё-таки Судьба мне даровала великое везение и счастье: близко знать ТАКОГО поэта. Да и он ко мне замечательно относился. Есть множество свидетелей и, прежде всего, его отец, близкие, друзья поэта, которые, как говорится, не дадут мне солгать. Но краснозвёздовский материал дорог не только тем, что как бы узаконивает мой приоритет в высоцковедении среди военного люда. Он ещё и олицетворяет мою правоту и мою личную победу в борьбе за то, чтобы главное военное издание страны, наконец-то признало великого поэта, воспевшего Великого Защитника Родины. Эту борьбу я начал ещё в 1981 году, когда вышел первый поэтический сборник Владимира Высоцкого «Нерв» совершенно смехотворным для страны тиражом. Мне ничего не оставалось, как с помощью друзей снять ксерокопию со сборника. Бумажные множители тогда были редкостью. Все копии на них фиксировались «для органов» в специальной книге. То есть, требовались и связи, и умение, чтобы незаметно снять копию с целой книги, пусть и не очень толстой (всего 127 стихотворений). Так вот, сидя за рабочим столом, я, довольный и счастливый, раскладываю за нумерацией перепутанные Людой Дедовой (работала у нас машинисткой-делопроизводителем) листы. За этой работой меня застает мой редактор по отделу вузов и вневойсковой подготовки полковник Мороз. Какое-то время молча наблюдает за мной, потом, гневно вращая сверкающими глазами, произносит:

– Убей Бог, не пойму! Ну что тебя может привлекать к этому внутреннему эмигранту, этому злопыхателю, вражине, который всегда чувствовал себя чужим в нашей стране, который откровенно смеялся над нами?!

Чтобы «не завестись» по тому времени на бесполезную дискуссию о Высоцком, я быстро нахожу стихотворение «Мы вращаем землю» и молча протягиваю его Виталию Ивановичу. Вслух, отстраненным голосом, он начинает читать: «От границы мы землю вертели назад./ (Было дело сначала)./ Но обратно её закрутил наш комбат,/ Оттолкнувшись ногой от Урала. Наконец-то нам дали приказ наступать,/ Отбирать наши пяди и крохи./ Но мы помним, как солнце отправилось вспять,/ И едва не зашло на Востоке».

Если бы я даже не подозревал о несомненном творческом потенциале своего редактора, то даже по интонации его чтения определил бы, что стих берёт человека за душу. Уже третью строфу он произносил с неподдельным чувством взволнованного пафоса и торжества: «Мы не меряли землю шагами,/ Понапрасну цветы теребя,/ Мы толкали её сапогами/ От себя, от себя».

Мороз особой сентиментальностью не страдал, однако последние строки декламировал с явным комком в горле. Долго потом молчал, кивая головой каким-то своим внутренним мыслям, наконец, обронил:

– Да, сильно написано, ничего не скажешь…

Обрадованный, я попытался ковать железо, пока оно ещё горячо, и предложил: а давайте опубликуем это стихотворение в нашей курсантской странице «Азимут». Ведь что-что, а такие строки, по-моему, никак не повредят воспитанию будущих офицеров наших армии и флота.

Редактор чуть не поперхнулся от моей дикой наглости! Он вдруг побагровел и весь запылал ярким пламенем от распирающего гнева. Глаза его полыхали уже зверским негодованием из-за моей дремучей непонятливости той политики, которая была, есть и вечно пребудет в нашем уважаемом, но специфическом печатном органе.

– Никогда, – произносит он с визгливой, бритвенной сталью в голосе, – слышишь, ты, никогда наша газета не опубликует ни строчки из этого вражеского поэта. Пора бы понимать такие прописи, коли здесь работаешь!

Мне бы, дураку, замолчать, а я робко лепечу насчёт того, что, мол, придут когда-нибудь другие времена, лучше, терпимее, чем наше. Ведь это же глупо держать под спудом такие стихи, тем более, что они уже опубликованы в книге. И тогда, чтобы окончательно поставить точку в нашем всё-таки вспыхнувшем споре, доказать мою чудовищную тупость и бестолковость одновременно, Мороз высоким фальцетом закричал:

– Даю голову на отсечение, что никогда этого не случится! Слышишь, ты, никогда! Голову даю на отсечение!

И, положив голову на стол, для пущей убедительности, несколько раз сильно врезал себя по шее ребром ладони, словно действительно намеревался её снести. Ну, что мне оставалось, как не умолкнуть, пристыженному и растерянному от подобного неистового отпора. Да и что можно было противопоставить такой святой уверенности, такой непоколебимой убеждённости?

…Накануне пятидесятилетия со дня рождения Высоцкого «Красная звезда» (я в ней не работаю с 1986 года) дала большой материал, посвященный поэту. Публикация называлась «У меня военная семья…» Там, правда, лишь перечислялись названия известных песен о войне Высоцкого, зато обильно цитировались его высказывания. К тому времени и в судьбе моего редактора тоже произошли изменения – он стал заместителем главного редактора газеты.

И надо ж было такому случиться (!) номер с моим материалом о Высоцком выпало читать именно Морозу! Удивительно, но Виталий Иванович почти его не поправил!

Так многолетний исторический спор (пишу об этом безо всякого опасения быть неправильно понятым) завершился моей сокрушительной победой. При этом я, конечно же, знать не знал и ведать не ведал, что рухнет Советский Союз, что уйдёт в небытие великая Коммунистическая партия и вообще социализм прикажет долго жить. Зато я всегда непоколебимо верил, что творчество Владимира Высоцкого рано или поздно станет достоянием тех самых «широких масс» или, проще говоря, – народа. Другими словами, я верил своему народу и понимал, что он обязательно признает своего Великого Творца. А Мороз народу не верил. Он искренне полагал, что во имя каких-то там привходящих, пусть и очень высоких идеологических соображений, у народа можно отнимать его любимца.

Опережая время

В самом начале 2012 года в издательстве «Московские учебники – СиДипресс» при финансовой поддержке правительства Москвы вышла книга «Босая душа, или Каким я знал Высоцкого». Тираж – 3000 экземпляров. Издатель снабдил мой труд следующей аннотацией: «Выдающийся поэт, актёр, бард В.С.Высоцкий, родившийся в семье кадрового офицера, всю жизнь в своём творчестве воспевал мужество людей военной профессии, вообще мужество человека в этой жизни – эти темы сегодня особенно актуальны. В книге много новых уникальных сведений из жизни В.С.Высоцкого, тонких замечаний об его творчестве и подлинно гражданской позиции. Издание снабжено подробнейшей библиографией вышедших произведений поэта и работ о нём и его творчестве и адресовано массовому читателю».

Даже если бы я в своей жизни ничего больше не сделал для пропаганды творчества Высоцкого и родной ему «Таганки», а только выпустил в свет эту книгу – жизнь полагал бы прожитой не зря. По