Читать книгу - "Мой друг убил Кеннеди? История Ли Харви Освальда - Эрнст Петрович Титовец"

участников, так и зрителей. Команды возникали спонтанно и тут же вступали в эмоциональную бескомпромиссную борьбу. Зрители приветствовали особенно удачный прием мяча и яростно освистывали ошибки. Проигравшая команда выбывала, а ее место мгновенно занимала уже сформированная новая, и борьба продолжалась.

Освальд был в основном зрителем, но иногда присоединялся к игре. Играл он посредственно, поэтому его приглашали в тех случаях, когда не представлялось лучшей кандидатуры, чтобы добрать команду до пяти человек. Алик небрежно отбивал мячи и демонстрировал отсутствие командного духа. Даже в самые решающие моменты игры, когда страсти накалялись, ему удавалось сохранять поразительное хладнокровие.

Тренировочная стрельба из огнестрельного оружия была еще одним официально одобренным спортивным занятием. Это рассматривалось как популярный вид спорта и как важная часть общей военной программы, предназначенной для подготовки каждого трудоспособного мужчины. Нестабильная международная обстановка требовала готовности защищать Родину. Стрельбы проходили в заводском тире. Однажды Освальд добровольно появился на стрельбище как раз в тот момент, когда там проходила тренировка. Ему была предоставлена возможность продемонстрировать свою меткость в стрельбе из малокалиберного спортивного пистолета. Алик принял позу, широко расставив полусогнутые ноги и держа оружие обеими руками. Это было необычно. Здесь так не стреляли. Обычно пистолет держали в одной руке и тело – несколько повернутым к плоскости цели.

Американец сделал пять прицельных выстрелов. Все пули прошли мимо цели. Освальд обвинил в своей неудаче смещенный прицел и ретировался. Скептически настроенный спортсмен взял пистолет, который Освальд только что забраковал, и попал в яблочко четыре раза из пяти. С оружием было все в порядке. Просто Алик был никудышным стрелком. Он больше никогда не появлялся на стрельбище.

В середине июня Освальд вступил во Всесоюзное добровольное общество охотников и рыболовов, чтобы иметь законную возможность вооружиться. Он купил дробовик и отправился на охоту с группой других охотников с завода. Американец снова показал себя плохим стрелком и бросил охоту.

Если Освальд и принимал участие в одних мероприятиях, то он полностью игнорировал другие, предпочитая социальные и культурные политизированным. Таким образом, после первоначального непродолжительного интереса он перестал ходить на собрания по политическому просвещению, которые проводились на регулярной основе с обязательным посещением всеми работниками. Позже он перестал ходить на демонстрации, посвященные праздникам 1 Мая и Октябрьской революции4. Вместо этого американец предпочитал хорошо выспаться. Алик зачастил на танцы в заводской клуб и концерты для рабочих, которые проходили в здании Оперного театра, расположенном недалеко от радиозавода. При всем этом Освальд оставался сдержанным и не распространялся о себе даже после того, как его русский улучшился и перестал быть препятствием в общении.

Молодой человек мало рассказывал о себе, но было известно, что он не женат, служил в морской пехоте США и по службе побывал на Филиппинах, в Тайване и Японии. Освальд показал свое армейское удостоверение личности – ламинированный листок бумаги, который стал настоящей диковинкой. Он подчеркнул долговечность пластика, который не поддавался даже огню. Карточка содержала много информации о ее владельце, включая все, что нужно было знать о его одежде, вплоть до размера обуви. Значение этого не ускользнуло от его коллег, многие из которых только недавно вернулись с военной службы. Именно рациональная простота карточки в сочетании с содержащейся в ней исчерпывающей информацией производила впечатление на бывших советских военнослужащих. Сам Освальд воздерживался от проявления открытого интереса к документам военнослужащих Советской армии и взял за правило никогда никого не просить их показать.

Освальд не любил, когда его коллеги начинали выпытывать у него, как и почему он оказался в Советском Союзе. Когда на него наседали, требуя ответа, он просто вставал и уходил. Так что вскоре все поняли, что этот вопрос был своего рода табу, которое нельзя было затрагивать.

Ходили слухи, что американец прибыл в СССР из Западного Берлина через Финляндию. Но можно было только догадываться, что стояло за его приездом в Советский Союз. Эта часть из прошлого Освальда была окутана тайной. Его нежелание распространяться о своей частной жизни рассматривалось как вызов обществу. Оно вступало в конфликт с советским менталитетом. От коллектива нечего скрывать. Индивидуализм здесь не приветствовался, и Алик постепенно стал белой вороной.

Освальд был слегка встревожен, когда рабочие его цеха, похоже, хотели втянуть его в политическую активность. Они предложили ему выступить на общем собрании, очевидно, ожидая услышать от него какие-то разоблачения капитализма. Алик решил, что лучше всего не ввязываться во что-либо подобное, и вежливо отклонил предложение. Здесь он пошел вразрез с желаниями коллектива, что несколько охладило первоначальный энтузиазм окружающих.

Итак, учитывая все обстоятельства, Освальд был для начала доволен. Его работа была несложной, хотя и не такой, которая приносила удовлетворение. Алик следующим образом описывал в своем дневнике начальный период работы на радиозаводе: «Я работаю слесарем, зарплата 700 рублей в месяц, работа очень легкая. Все очень дружелюбны и добры. Я встречаюсь со многими молодыми русскими рабочими моего возраста; у них разные личности, все они хотят узнать обо мне, даже предлагают провести общее собрание, чтобы я мог поговорить. Я вежливо отказываюсь… Я получаю чек от Красного Креста каждое 5-е число текущего месяца „в помощь“. Чек на 700 рублей. …каждый месяц я зарабатываю 1400 р. [рублей], примерно столько же, сколько директор фабрики!»5

Приведенная цитата пронизана оптимизмом. Освальд, должно быть, полагал, что все, что он перенес как физически, так и морально на пути к своему нынешнему положению, не было напрасным. Он зарабатывал хорошие деньги на легкой работе и находился в центре внимания.

Судьба продолжала улыбаться Освальду. К откровенной зависти его коллег по работе ему вскоре была выделена квартира. Получение квартиры никогда не было тривиальным событием и заслуживает особого внимания. И это было особенно важно, потому что в случае Освальда за этим стояло нечто большее, чем казалось на первый взгляд.

Глава 5. Жилищная проблема Освальда решена

Мечта реальна, друзья мои. Неспособность осознать это – единственная нереальность.

Тони Кейд Бамбара

Всего через два месяца после того, как Освальд осел в Минске, он получил квартиру. По местным меркам его проблема с жильем была решена за невероятно короткий промежуток времени. На радиозаводе такое чудо не случалось ни с одним другим молодым неквалифицированным новичком. При благоприятном стечении обстоятельств такой рабочий в лучшем случае был бы счастлив заполучить койку в общежитии в комнате с другими жильцами.

В Советском Союзе имела место хроническая нехватка жилья, что представляло острую социальную проблему. Для рядового гражданина это означало ожидание, растянутое на неопределенный период времени, возможно,