Читать книгу - "Сага о Тидреке из Берна - Автор Неизвестен"

не умела так хорошо лечить его, как королева; с его ранами было плохо, и затягивались они медленно, и выходил от них тяжелый дух. А когда Тидрек, сын Вальдемара, выздоровел, он берет свои доспехи, надел поножи (brynhosom) добрые, облекся в броню, надел себе на голову шлем гладкий, как стекло, белый, как серебро, и (твердый) как сталь. Тут заговорил он со своим шлемом. «Ты, крепкий шлем мой, сказал, он, много сильных ударов вынес ты от Тидрека, конунга Бернского, и за все эти удары, которые я получил от него, я отплатил ему, не легче и не меньше, и он лежит еще в ранах, а я здоров. Если бы то сделал другой муж, я убил бы его, но это такой славный боец, что я не могу убить его, ибо теперь он не способен к бою. Теперь я поеду из Сузы и по всему моему пути, пока не прибуду домой в Русь, не помешает мне в этом ни конунг Аттила, ни Тидрек Бернский, ни из других кто». И вот когда заметила королева Эрка, что он задумывает уехать, спрашивает Тидрека, родича своего: «Что ты такое затеваешь про себя», сказала она. Говорит тогда Тидрек, сын Вальдемара: «Слишком долго пробыл я здесь в гуннской земле, а теперь хочу ехать обратно в свое царство». Тогда сказала королева Эрка: «Ты уезжаешь отсюда с невеликой честью и так-то платишь мне за то благодеяние, которое я оказала тебе; я поручилась за тебя своей головой, а ты на то не обращаешь внимания, что меня убьют, если ты уедешь». Тут Тидрек сказал: «Ты могущественная королева, и Аттила конунг не убьет тебя, а если я дождусь его, то он наверное убьет меня». Он идет туда, где покоился Тидрек, конунг Бернский, и спрашивает заросли ли его раны, здоров ли он и силен? Тидрек отвечал: «Ран у меня много и тяжелых, так что дух идет от них, и я не могу ни ехать, ни идти, пока я в таком состоянии». Тогда Тидрек, сын Вальдемара, пошел, где был его конь, накинул на него седло и затем вскочил ему на спину. А конь тот был конунга Аттилы. Сказала тогда королева Эрка своему родичу Тидреку: «Останься здесь со мной, и я помогу тебе так, чтобы вы, конунг Аттила и ты, помиритесь. А если ты не хочешь этого, то конунг Аттила так свиреп, что, когда вернется домой, отрубит мне голову». Тидрек уехал, как будто она ничего не говорила.

Главы 302–315

(по M²)

Гл. 302. Горько сетует королева Эрка, плачет и рвет на себе одежду и идет туда, где лежал в ранах Тидрек Бернский. И говорила Эрка: «Тидрек, добрый молодец, пришла я сюда поискать у тебя благого совета. Вылечила я Тидрека, сына Вальдемара, а он отплатил мне тем, что уехал. А как возвратится домой конунг Аттила, знаю я, что мне верная смерть, если не получу твоей помощи». Сказал тогда конунг Тидрек: «Хорошо, что он отплатил тебе так за то, что ты лечила его и делала ему добро, приносила ему всякого рода лакомства, делала ему ванны и одаривала его драгоценностями. А сюда ко мне так прислала самую негодную служанку, которая не умела, да и не хотела лечить мои раны, а лежала с мужем каждую ночь: это не в обычае врачей. Теперь мои раны наполовину хуже, чем когда я получил их впервые, ибо на них омертвелое мясо. Вот я ранен и болен, так что не могу ни ходить, ни сидеть и ни с кем сражаться. И не приходила ты ко мне, госпожа, доныне, с тех пор как я в этой постели». Тогда засетовала королева Эрка, плакала и жаловалась, зная, что так (именно) было, как он говорил о своих ранах. И снова она молвила: «Добрый господин, конунг Тидрек, ты первый из всех в мире мужей по храбрости и по мужеству. Горе мне, сказала она, что не лечила тебя так, чтоб ты мог помочь мне. Если бы я сделала так, не уехал бы Тидрек, сын Вальдемара. Нет теперь у меня ни единого мужа в моем царстве, который бы мне помог; отрубит конунг Аттила мою голову, и разгласится это по всей земле. О, господин, конунг Тидрек, коли бы ты был теперь здоров, тогда бы я осталась в живых и правила моим царством». И много раз повторяла она то же самое, и плакала, и рвала на себе одежду и волосы, и била себя в грудь.

Гл. 303. Тут молвил конунг Тидрек: «Принеси мне сюда мой панцирь и оружие». И еще молвил он: «Принеси мне мой щит, и мы съедемся с Тидреком. Когда конунг Тидрек вооружился, велел привести своего коня и возложить на него седло; затем вскочил ему на спину и поехал как скорее мог. И когда едет, его раны точат кровь, так что и панцирь его и конь — все в крови. Едет он, пока не приехал к замку вилькинов. В этом замке убит был Фридрек, сын конунга Эрминрика, что устроил Сифка. В этом замке на одной башне стояла девушка, дочь ярла, владевшего замком; видела она поездку Тидрека, сына Вальдемара, а теперь видит, едет за ним поспешно какой-то муж. И она пошла к воротам замка, как только могла скрытнее и скорее. Конунг Тидрек подъехал так близко, что она могла разговаривать с ним; он сказал: «Не видала ли ты, госпожа, проезжал здесь один муж, на нем белый панцирь, у него белый щит и конь серой масти; это был мой товарищ, и я хочу следовать за ним в его царство». Она сказала: «Видела я того мужа, о котором ты говоришь, недалеко он проехал в лес». Понудил он шпорами коня своего Falk’a и едет вдвое быстрее, чем раньше. Догадалась тут дочь ярла, что не друг он тому, что вперед проехал, а вернее хочет убить его, и показалось ей, что она слишком поспешила сказать, что между ними короткое расстояние, и она обратилась к нему еще раз: «Добрый господин, заезжай сюда, я вижу, ты сильно ранен, кровь течет по твоей броне. Добрый господин, подъезжай сюда, я перевяжу твои раны, тогда ты можешь скоро поехать за тем человеком, которого ты хочешь догнать. Да и не можешь ты ехать так скоро, чтобы догнать его, вследствие твоих ран, ибо из всех них сочится кровь. А если угодно будет тебе погодить,