Читать книгу - "Избранные труды. Норвежское общество - Арон Яковлевич Гуревич"

впечатление, что название Meöalhüs носила не только усадьба, но и — по ней - вся местность, ее окружавшая. В действительности, Орм владел усадьбой Bÿnes, а не Meöalhüs (см. ниже)

193 Hkr: Óláfs s. Tryggvas., кар. 40.

194 Saga Óláfs Tryggvas., кар. 67. Здесь упомянут большой боевой корабль Стюркара.

195 Hkr: Óláfs s. Tryggvas 48, 49.

196 Hkr: Haralds s. gráfeld., кар. 14.

197 B Morkinskinna, s. 208 и Haraldssona s., кар. 2 среди сторонников конунга Сигурда Slembidjákn упомянут Гуннар из Gimsar.

19Х Hkr: Óláfs s. hJga, кар. 107, 108, 109.

199 Hkr: Óláfs s. helga, кар. 110, 139, 183, 242, 248, 259; Magniiss s. ins gööa, кар. 14, 15.

200 Hkr: Óláfs s. helg кар. 228.

201 Однако Morkinskinna, s. 25—27 говорит о дружбе между конунгом Магнусом и родственником Кальва Арнисона Трандом из Уппланда.

202 Hkr: Haralds s. Siguröarsonar, кар. 52.

203 Óláfs s. ins hclga, кар. 53 (Formanna sögur, 4. Bd., Kaupinannahofn, 1829).

204 Hkr: Óláfs s. helga, кар. 40.

205 Morkinskinna, s. 133: Hkr: Magniiss s. berfœtts, кар. 5.

206 Ñó. Schreiner J. Tradisjon og saga om Olav den heilige, s. 115-116.

207 Hkr: Óláfs s. helga, kap. 171.

2l,x Многократно высказываемая в сагах точка зрения, что Трандхейм составляет «главу Норвегии» (hafuö Norcgs), возможно, объясняется трандхеймской традицией, положенной в основу некоторых саг, но в то же время, несомненно. связана с тем, что «сильные», т.е. самостоятельные и политически активные бонды в XII и начале XIII в. действительно сохранялись преимущественно в этой области (см. Fagrskinna, кар. 40 П).

209 Нкг: Óláfs s. belga, кар. 178.

210 «Mærr» — «страна», «пограничная земля». Слово Mœrin, по-видимому, было синонимом языческого святилища вообще. В «Книге о заселении Исландии» оно однажды употребляется именно в таком смысле: Торгадд Старый, большой хёвдинг и годи из Mærin в Трандхейме, переселившись в Исландию и желая присвоить себе земли по фьорду, куда он прибыл, освятил их (lagöi Mærinahelgi á alian fjoröinn). Lnb. Isl., bis. 276.

211 Hkr: Óláfs s. belga, kap. 105; cp. kap. 162.

212 Hkr: Óláfs s. belga, kap. 130. Термин ríkismenn как синоним термина lendirmenn употребляется в сагах многократно (см. Fagrskinna, кар. 27, 44; Hkr: Óláfs s. Tryggvas., кар. 97).

21 ’ Hkr: Magnússona s., кар. 1.

214 Hkr: Haralds s. ins bárfagra, кар. 14: En 1эаг er 1эіі minntir mik, at ek væra ßinn maör. 1эа veit ek bitt eigi siör, at 66 ert minn maör.

2,s Hkr: Óláfs s. belga, кар. 74.

216 Hkr: Óláfs s. belga, кар. 62. Цитируемая Снорри виса Брюньольва подтверждает факт награждения Брюньольва усадьбой.

217 Hkr: Óláfs s. belga, кар. 134; Haralds s. Siguröars., кар. 100; Hákonar s. heröibreiös. кар. 13; Magnúss s. Erlingssonar, кар. 38; Fagrskinna, Tillæg, s. 391.

215 Бонды о-ва Хисинга противились норвежским конунгам еще в середине XII в., за что подверглись суровым репрессиям (см. Morkinskinna, s. 224).

219 Hkr: Magnúss s. Erlingssonar, kap. 19.

220 Восстание было вызвано, по-видимому, происшедшим при этом государе усилением нажима государственной власти на бондов. Бонды требовали восстановить их прежние вольности и отказывались исполнять военную службу и платить полати королю (см. Гуревич А.Я. Свободное крестьянство феодальной Норвегии, с. 199-200).

221 Morkinskinna. s. 66—69. Достоверность этого факта подтверждается висой конунга Харальда, в которой он требует от Ульва отдать ему все свое имущество.

222 Ibid., s. 25.

223 Ibid., s. 85, 128-129.

224 По мнению Ю. Скрейнера, «аристократия бондов» Трёндалага как политическая и общественная сила, державшая под своей властью эту область и отстаивавшая ее независимость, была сломлена при Магнусе Олавссоне, т.е. в середине XI в. {Schreiner J. Trondelag og rikssamlingen, s. 56, ff., 68).

225 Слой людей, обозначаемый в сагах как «могучие», или «лучшие», бонды, в Трандхейме был довольно широк. Автор Fagrskinna, рассказывая о том, что бир-кебейнеры в 1176 г. получили поддержку населения этой области, говорит: на их сторону стали переходить многие могучие люди, и вождь биркебейнеров Эйстейн Мейла собрал у себя «сыновей всех лучших бондов» со всего Трёндалага, так что его отряд возрос до 2400 человек (Fagrskinna, кар. 112).

226 Владения некоторых трандхеймских «могучих бондов», наоборот, перешли в руки королевских слуг (см. Schreiner J. Trondelag og rikssamlingen, s. 62—64).

227 Как уже отмечалось, жители Трандхейма, природные условия которого благоприятствовали развитию земледелия в большей мере, чем в Вестланде, принимали сравнительно незначительное участие в викингских походах на запад.

22S Одно из немногих упоминаний «могучих бондов» в этой области см. в Fagrskinna, кар. 19: rikr bonde из Агдера сообщает ярлу Хакону о нападении викингов из Йомсборга. Когда в источниках упоминаются «наиболее знаменитые люди» из Гулатингслага, они оказываются представителями родовой или служилой знати (см. Saga Óláfs Tryggvas., kap. 54, 55).

229 О его роли предводителя бондов Вестланда см.: Нкг: Óláfs s. Tryggvas., кар. 57. Соглашение его с конунгом привело к принятию христианства всеми бондами. Ср. Fagrskinna, кар. 28. По мнению Г. Сандвика, Снорри, изображая Эрлинга и других хёвдингов в качестве защитников бондов против притеснений конунга, создает собственный идеал исландского магната начала XIII в. (Sandvik G. Hovding og konge i Heimskringla, s. 36, 44, 49, 51).

23(1 Hkr: Óláfs s. helga, kap. 181: «Долгое время в Норвегии было в обычае, чтобы сыновья лендрманов или могущественных бондов уезжали на военных кораблях и приобретали богатства, занимаясь грабежом за пределами страны или внутри нее». Ср. Hkr: Óláfs s. helga, кар. 130; Fagrskinna, кар. 112.

231 Нкг: Óláfs s. helga, кар. 91 и др.

232 Ср. Steenstrup J.H.R. Den danske Bonde og Friheden. Kjobenhavn. 1888, s. 8; Олъ-гейрссон Э. Из прошлого исландского народа, с. 75, след, (о богатых бондах Исландии).

233 См. Гуревич А.Я. Свободное крестьянство феодальной Норвегии, с. 65, след. В цитированной выше работе о верхушке траидхеймских бондов Ю. Скрейнер, подробно анализирующий их роль в политической борьбе в Норвегии в ІХ-ХІ вв., совсем не останавливается на вопросе о социальной природе «могучих бондов» и, на мой взгляд, неправомерно по существу сливает их воедино с родовой аристократией. Экономическая основа могущества этого общественного слоя представляется ему, по-видимому, неизменной на протяжении всего периода вплоть до