Читать книгу - "«Ваш Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Китае. 1930-1932 годы. Книга 2 - Михаил Николаевич Алексеев"

советников не было агентов, часть из них была хитра, осторожна и опасна, другая – простодушна и болтлива, но «дружбой» было «можно многое извлечь» из каждого из них.

«№ 115. Профессора

Среди инструкторов больше всего годятся как для информации следующие: поручик Блёдхорн, совершенно молодой офицер рейхсвера, числящийся временно в отпуску и все думающий о том, чтобы вернуться в рейхсвер. Исключительно интеллектуальный и образованный человек. Немного тип авантюриста, единственный, который при помощи усердной обработки мог бы быть привлечён близко к нам. Лично связан с Шлейхером, который его протежирует.

Круммахер, способнейший из них и доверенное лицо генерала Ветцеля, очень молчалив и осторожен, но дружбой можно многое извлечь из него.

Майор Котц. До войны был унтер-офицером, прост и болтлив. Любезностями к его жене можно обмотать [обвести] вокруг пальца. Отдаёт даже для просмотра свои работы по обучению китайских войск… Очень простодушный и очень болтливый.

Штреппель. Способный, но малообразованный старый офицер. Дружбой всё можно узнать у него.

Летчик Лейманн, дружбой всё можно узнать у него.

Руф, топограф нанкинского правительства. Из дружбы даёт все сведения о топографической съёмке для просмотра и объясняет подробности методов работы. Он очень хитрый и очень опасный человек.

И так ещё многие, с [от] которых дружбой можно извлечь многое. Всё зависит от личных качеств человека, связанного [с] ними, через них можно связаться также с переводчиками».

«Все зависит от личных качеств человека» – ключевая фраза, определявшая успех Зорге не только в Китае, но и в Японии.

Капитан Эрих Блёдхорн, майор Рихард Котц и обер-лейтенант Курт Штреппель состояли при армейской инспекции. Капитан Фридрих Круммахер являлся адъютантом главы группы германских военных советников в Китае генерала от инфантерии Георга Ветцеля. Обер-лейтенант Отфрид Лейманн был приписан к военному министерству, а картограф обер-лейтенант Ганс Руф – к главному генеральному штабу.

«Рамзай» продолжал поддерживать отношения и с бывшими германскими военными советниками. Среди них были обер-лейтенант Фридрих Мёлленхоф, капитан Симон Эберхард, лётчик Бриль. Все трое бывших советников были отмечены в «Характеристике» Рамзая.

№ 302 – «Бывший немецкий инструктор Мёлленхоф. Ушёл с нанкинской службы, чтобы связаться с японцами и Семёновым. Связан с Араки, очутился в бедном [бедственном] состоянии, ибо Араки и Семёнов оставили его в Дайрене ни при чём. По нашему мнению, совершенно деклассирован, но чрезвычайно интеллигентный. Только Рамзай мог бы его использовать, к которому он питал приятельские чувства. Теперь через № 6 (Войдт. – М.А.) к нему подойти нецелесообразно».

№ 46 – «Бывший немецкий инструктор капитан Симон Эберхард. Теперь издатель немецкой газеты в Шанхае с хорошими связями с остальными инструкторами. Хороший военный специалист. Ярый немецкий националист, который может быть полезен для информации и для военной экспертизы».

№ 47 – «Бывший нанкинский лётчик Бриль. Теперь совершенно деклассирован».

Все вышеперечисленные германские военные советники, и бывшие и действовавшие, были личной связью «Рамзая», с которыми он поддерживал доверительные отношения, и никому другому переданы быть не могли. Хотя делалась попытка использовать для этой цели Войдта.

«Рамзай руководил резидентурой в течение двух с половиной лет. Он начал свою деятельность буквально на „голом“ месте, работал в условиях весьма затруднённой связи с Центром и всё же добился определённых результатов, заложив основу нашего нелегального разведывательного аппарата в Китае (выделено мной. – Авт.). Слабости и недостатки созданного Рамзаем механизма, о котором речь будет ниже, не могут умалить того, что им было сделано», – отметил в своих воспоминаниях Я. Г. Бронин («Абрам»).

6.2. «Судя по тому материалу, оценки на который мы вам при этом присылаем, работа ее [разведывательной сети] значительно продвинулась вперед»

Назначение зарубежных резидентур любой разведки, находящихся в различных точках мира, состоит в том, чтобы используя существующие источники (в том числе и агентов) – через «связи», выражаясь терминологией «Рамзая», получать устную и документальную информацию для освещения различных проблем, поставленных Центром. Другого не дано. И Зорге находился в Китае именно для этого.

Не требовавшие отлагательства информационные задачи ставились шанхайской резидентуре направлением шифрованных радиограмм. Обычно это были отдельные, частные задачи. Предполагалось, что и ответ на них будет поступать в такой же форме – кратко и лаконично. По рации Зорге отправлял информацию не только с ответами на запросы Центра, но и те сведения, которые, по его мнению, должны были быть доведены в срочном порядке не только до начальства Разведуправления, но и до военно-политического руководства страны.

Однако комплекс задач, подлежавших освещению в течение продолжительного времени, обычно формулировался в организационнвх письмах, отправлявшихся из Центра почтой. Существовала практика направления полугодовых заданий по информационной работе, однако эти задания приходили в резидентуру с большим опозданием. Хотя, владея ситуацией, можно было сформулировать универсальное, ёмкое задание, не подверженное влиянию времени, не отвлекаясь при этом на частности. А в бытность Зорге резидентом такая попытка была предпринята один раз и завершилась тем, что задание было возвращено на доработку, но так и не дошло до Шанхая.

Возникавшие же сиюминутные задачи следовало ставить в радиограммах.

Зорге почтой отправлял доклады, справки, чаще всего подготовленные им самим, а также документальные материалы по военной проблематике, в том числе картографические. Большинство материала переводилось в резидентуре на английский язык; значительно меньшая его часть направлялась в Центр на китайском языке. Справки и доклады «Рамзая» были написаны на немецком языке.

Степень полноты этих материалов и докладов зависели от информационных возможностей «связей» шанхайского аппарата.

С почтой из Центра в Шанхай поступала и «Сводка оценок» (далеко не всегда) полученных ранее материалов, чаще всего с большой задержкой.

Известны были случаи, когда информационные полугодовые задания отправлялись шифртелеграммами.

«В Шанхай. Тов. Шерифу

11/6. 1930 г.

Основное внимание в своей работе на этот год уделите следующим вопросам:

1) Составу и организации войск группировок Яна [Янь Сишань], Фэна [Фэн Юйсян], Чан Кайши и кантонцев; особое внимание формируемым Чан Кайши образцовым дивизиям; поставьте задачей добыть штаты первой образцовой дивизии и всех её подразделений; вышлите новые уставы, инструкции, программы обучения и т. д.

2) Состоянию группировки Чан Кайши, её взаимоотношений с шанхайской буржуазией, группировке внутри армии, её поддержке со стороны империалистов.

3) То же, о состоянии Северного блока.

4) Роли и работе немецких инструкторов.

5) Позиции империалистов, их ориентировку на милитаристические клики, особое внимание усилению активности САСШ как в экономике, так и в политике.

6) Ходу и описанию военных действий.

7) Деятельности различных фракций внутри Гоминьдана.

Еженедельно, не реже одного раза в месяц давайте военно-политическую оценку.

ТАИРОВ».

Спустя чуть ли не год в оргписьме из Москвы от 2 сентября 1931 г. перед «Рамзаем» с небольшими нюансами ставились практически те же задачи, которые, как и в прежнем полугодовом задании,