Читать книгу - "Добрые русские люди. От Ивана III до Константина Крылова. Исторические портреты деятелей русской истории и культуры - Егор Станиславович Холмогоров"

Ни одному из монархов-тиранов той страшной эпохи не был брошен публичный словесный вызов, как это случилось с посланиями князя А. Курбского. И уж тем более ни один монарх не счёл бы нужным на такой вызов ответить, как это сделал Иван. Та, дошедшая до точки кипения, атмосфера публицистических споров, начавшихся в России с конца XV века, попросту исключала отказ от ответа.

Эта публичная дискуссия царя и боярина ещё раз напоминает: Россия Ивана Грозного — это страна исключительно высокой культуры, скрестившей православную русскую традицию со стремительно усвоенными культурными принципами Ренессанса. В литературе, архитектуре, живописи это период активного, высокоидеологизированного масштабного творчества, в котором мизерное количество делателей компенсировалось необычайной их плодовитостью и масштабностью работ: Храм Покрова Пресвятой Богородицы на Рву (Храм Василия Блаженного) и церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи в Коломенском, икона «Церковь воинствующая», «Домострой», «Великие Четьи Минеи», «Лицевой свод», «Казанская история», «Степенная книга», публицистика, включая произведения самого царя. Невозможно переоценить вклад учителя царя святителя митрополита Макария в то, что множество региональных культур удельной Руси было собрано в единое организованное целое общерусской культуры. Именно при Иване Грозном и не без его решающего участия русская культура оформилась как система.

Итак, если говорить о царствовании Иоанна Грозного, то это было оформление России, причём сразу в четырёх аспектах: оформление России как пространства; оформление места России в глобальной системе; оформление России как национального государства современного типа; и оформление русской культуры как целостной системы. Совершенно очевидно, что исторический масштаб Государя, в правление которого совершились такие тектонические изменения, заслуживает уважения.

И не следует ни в коем случае соглашаться со словесными манипуляциями, приписывавшими все достижения добрым советникам, а все провалы — лично царю. Каждый властный монарх выдвигает целую плеяду советников и деятелей, которые и составляют славу его царствования и их слава вплетается в его славу. Наличие таких энергичных «птенцов гнезда» говорит многое о талантах самого монарха.

Иван Грозный тоже выдвинул целый ряд великих советников. Вначале это были его наставники — митрополит Макарий, Адашев, Сильвестр, а также такие значительные фигуры как дьяк Иван Висковатый, боярин Михаил Воротынский, военный инженер Иван Выродков. Эти советники и соратники сошли с исторической сцены или были казнены царем. Но если бы он был той бездарностью, которой его ославляют клеветники, то им на смену никто бы не пришел.

Однако, не говоря об опричниках, среди которых было немало одаренных людей, попавших под нож породившей их системы, на день своего ухода царь Иван оставил целую плеяду выдающихся личностей, которым смело мог поручить государство.

Князь Иван Мстиславский — выдающийся полководец и один из столпов государства. Князь Иван Шуйский — славный защитник Пскова. Воевода Дмитрий Хворостинин, настоящий военный гений, герой Молодей, выигравший войнуреванш у Швеции, что позволило России вернуть все потери собственной территории по итогам Ливонских войн. Братья дьяки Андрей и Василий Яковлевич Щелкаловы, руководившие внешней политикой и администрацией России, взявшие курс на восстановление внешнеполитического суверенитета и ограничившие английские торговые привилегии.

После смерти Иван Грозный оставил не менее сильную команду, нежели та, что помогала ему в молодости. Хотя характер этой команды, не будем спорить, изменился — на смену масштабным и самостоятельным политикам пришли надежные и хитроумные исполнители. Что свидетельствует — «абсолютистский» замысел царя в целом ему удался.

Вряд ли возможно нарисовать одной лишь краской Ивана Грозного и тот исторический путь, который проделала при нём Россия. Царь был личностью яркой, харизматичной, нервной, жестокой; он был амбициозным политиком с грандиозными замыслами — и слишком своевольным и злоязычным дипломатом для их воплощения; он истомил себя излишествами и управлял последние десятилетия, превозмогая чудовищные боли, порой мутившие ясный рассудок; способный к сильным решениям, он проявлял в них бессмысленную театрализованную жестокость. Способный каяться за свои зверства и замаливать грехи, он так и не осознал, похоже, системной проблемы развязанного им террора. Глубоко религиозному православному христианину, ему категорически не хватало смирения перед Церковью.

Показательна в этом смысле была трагедия царского сына Ивана, которую одни подают в ключе картины Репина, другие пытаются вовсе отрицать. Что же произошло на самом деле? Определенное политическое напряжение между сыном и отцом вырвалось 9 ноября 1581 года во время приступа царского гнева на невестку. Пытавшийся остановить приступ ярости отца сын был избит с помощью острого посоха, получил раны, которые привели к заболеванию, от которого он, несмотря на лечение лучших иностранных докторов (или как раз из-за этого лечения), скончался спустя несколько дней, что повергло царя Ивана в неописуемую скорбь.

Царь причинил смерть сыну не намеренно, очень печалился, и этот случай сильно смягчил его сердце — он счел смерть наследника Божьим знаком и поехал на богомолья замаливать грехи, послал богатые подарки в монастыри, прося молитв за упокой сына и за себя, составил особые списки пострадавших от его гнева — синодики — и разослал их по монастырям с просьбой молиться за упокой жертв.

Реальное поведение царя Ивана гораздо лучше показывает, что он был человеком, способным к покаянию и нравственному изменению, действительным христианином, твердым в православной вере, чем попытки ценой явной софистики и лукавства снять с него те преступления и грехи, которые он и в самом деле совершил.

Но после себя Иван Васильевич оставил наследником другого сына. Не менее, хотя и совершенно иначе великого, нежели отец. Пора уже наконец-то избавить святого Феодора Иоанновича от клейма «неспособного к правлению дурачка», закрепленного не очень удачной в историческом смысле драмой А. К. Толстого. Он и в самом деле не был воином или «эффективным менеджером». Он был молитвенником. И доказал, что царство на молитве стоит прочнее, чем стояло на страсти, как у его отца, или даже на уме, как у его шурина Годунова.

Именно при Фёдоре Иоанновиче Россия присоединила Сибирь, двинулась на Дикое Поле, застраивая его крепостями, приросла городами — Архангельском, Тобольском, Саратовом, Царицыным. Блестяще проведена война-реванш со Швецией и возвращено устье Невы. Царь вымолил у Бога и новую славу для русской Церкви — именно при нём московский владыка наречён был «Патриархом Московским, Всея Руси и Северных стран». Неверующие историки, конечно, все успехи этого царствования связывают исключительно с деятельностью умного правителя Бориса Годунова, состоявшего при вечно молившемся царе. Однако в 1598 году правитель остался один и у него всё рухнуло за четыре года. Тогда-то современники и поняли, что человеческое хитроумие было ничто без благочестия царя-праведника.

«У него не было „брани против плоти и крови“, но неприятелей своих он одолевал молитвою. — писал о