Читать книгу - "Нежные страсти в российской истории. Любовные треугольники, романтические приключения, бурные романы, счастливые встречи и мрачные трагедии - Сергей Евгеньевич Глезеров"

Именно у Марии фон Таддеи будущий «железный канцлер» познакомился с Иоганной фон Путткамер. Бланкенбург сказал о ней: «Она чрезвычайно умна, очень музыкальна, мила, и у нее глубокое, благочестивое сердце… Если тебе она не нужна, я возьму ее себе — второй женой».

В декабре 1846 года Бисмарк попросил ее руки, обратившись к ее отцу, Генриху фон Путткамеру, с «письмом-предложением». В письме содержался своего рода отчет о прежней жизни: «Я воздерживаюсь от каких-либо уверений, касающихся моих чувств и намерений относительно Вашей дочери; ибо шаг, который я предпринимаю, говорит об этом громче и красноречивее слов. Обещания на будущее Вас также не могут устроить, поскольку Вам лучше моего известна ненадежность человеческого сердца, и единственный залог благополучия Вашей дочери — это моя молитва о благословении Господнем».

Бисмарк не сразу получил согласие. Отцу невесты приходилось слышать о Бисмарке «много дурного и мало хорошего», поэтому он медлил с ответом. Бисмарк проявил изрядную настойчивость и добился положительного решения.

Свадьба состоялась 28 июля 1847 года. Политику 32 года, Иоаганне — 23 года. Молодожены совершили длительное свадебное путешествие. Бисмарк сообщал брату: «Так что все путешествие обошлось нам обоим приблизительно в 750 талеров, значит, за 57 дней приблизительно — 13 талеров в день… Хуже то, что в мое отсутствие я потерял из-за сибирской язвы шесть коров и одного быка, и все лучшие экземпляры».

И. Путткамер — жена О. Бисмарка

Молодой жене поначалу не слишком нравилась профессиональная политическая деятельность мужа, полная постоянных интриг и смертельной опасности. Затем, став послом, Бисмарк иногда подолгу не видел семью. Жена одна занималась воспитанием детей. Но Бисмарк не забывал о родных и старался подать о себе знак: из Бордо присылал полевые цветы, из Петергофа — ветки жасмина.

В России он провел три года посланником Пруссии — с 1859 по 1862 год. Как раз тогда, когда в стране происходили исторические события: Александр II отменил крепостное право, началась эпоха «великих реформ».

Будучи в Петербурге, Бисмарк хорошо изучил русский язык. В письмах сестре Бисмарк писал, что в Петербурге его многое удивило. Например, как до сих пор не оглохли еще жители, разъезжая по городу на извозчиках, у которых все дребезжит и грохочет? «Потом я удивился, — замечал Бисмарк, — фривольности петербургских уличных нравов… Представь себе, мой друг, в Петербурге, на самых людных улицах, среди белого дня, кавалеры и дамы едут на дрожках обнявшись».

Бисмарк побывал в Петергофе, куда его пригласила вдовствующая императрица Александра Федоровна. «Я мог слушать ее глубокий голос, чистосердечный смех и даже ворчание часами, все было так по-домашнему… Я давно не чувствовал себя так хорошо», — вспоминал Бисмарк.

В письме к жене он признавался, что «сильно обрусел». И добавлял: «Если бы не дороговизна дров и не безумные чаевые лакеям, я желал бы оставаться в России послом короля до последних дней жизни…»

Если даже Бисмарк и не видел подолгу супругу, то постоянно находился с ней в переписке. Как отмечают биографы «железного канцлера», их послания друг другу были полны нежности и заботы, а день своей свадьбы канцлер называл не иначе, как «солнечным лучом, осветившим его существование». Бисмарк высоко ценил жену и не стеснялся говорить об этом перед знакомыми, которым заявлял: «Вы не поверите, что сделала из меня эта женщина!»

О. Бисмарк и И. Путткамер

Историки нередко приводят анекдот из семейной жизни Бисмарка. Мол, однажды его посетил какой-то посол. После долгой беседы он посетовал Бисмарку, что того, наверное, тревожат многие и подолгу, и тут же полюбопытствовал, как он освобождается от назойливых или неприятных визитеров. «Очень просто, — ответил Бисмарк. — Как только жене покажется, что тот или другой гость меня задерживает слишком долго, она посылает за мной человека, и наша беседа кончается». Не успел Бисмарк окончить свое объяснение, как в комнату вошел лакей и доложил, что княгиня просит к себе Бисмарка на несколько минут. Посол покраснел и тотчас удалился…

Когда Иоганна родила дочь Марию, Бисмарк радовался, «что первенец — девочка, но будь это даже кошка, я бы все равно на коленях благодарил Бога за то, что Иоганна разрешилась от бремени…» Затем родилось двое сыновей — Герберт и Вильгельм.

В своих детях «железный канцлер» не чаял души. Однажды в письме жене он заметил: «Эти трое — самое прекрасное, что у меня когда-либо было, и это единственная причина, по которой я все еще здесь».

Казалось бы, семейная идиллия, да и только… Однако на пятнадцатом году счастливого брака Бисмарк пережил бурный роман, который навсегда изменил его жизнь. Впоследствии известный современный писатель и кинорежиссер Эдуард Тополь посвятил этой истории свой роман «Бисмарк. Русская любовь железного канцлера», основанный на реальных фактах.

Причем фактически он стал первым, кто углубился в этот сюжет. Эдуард Тополь полагал, что умолчание об этой связи князя и графини на протяжении полутора веков вызвано двумя войнами Германии с Россией, поэтому «никому, ни политикам, ни историкам, ни биографам было не нужно упоминание о том, что создатель немецкого государства был влюблен в русскую княгиню».

Любовь, как это нередко бывает, вспыхнула на курорте, но едва ли это можно назвать обычным курортным романом. Летом 1862 году Бисмарк, будучи в Биаррице, встретил своего давнего знакомого по службе — чрезвычайного посланника и полномочного министра при бельгийском дворе Николая Алексеевича Орлова, героя Крымской войны, кавалера ордена Св. Георгия, Золотого оружия и других высших наград Российской империи. При штурме турецкой крепости Араб-Табия он получил девять тяжелых ран, лишился подвижности правой руки и потерял левый глаз, вследствие чего носил черную повязку.

О. Бисмарк на посту канцлера Германии, 1871 г.

Его жена Екатерина Николаевна, урожденная Трубецкая, младше его на тринадцать лет, ей исполнилось 22 года. Она получила прекрасное образование, увлекалась литературой, свободно говорила по-французски, по-английски, по-немецки… Когда весной 1858 года граф Лев Толстой, увлеченный ею, узнал о ее помолвке с князем Николаем Орловым, он записал в своем дневнике: «Известие о свадьбе Орлова с Трубецкой возбудило во мне грусть и зависть…»

Вот эта очаровательная девушка и приглянулась Бисмарку на биаррицком курорте. «Железный канцлер» — человек вовсе не лишенный сентиментальности и ярких эмоций. Недаром еще в молодости он получил прозвище «бешеного юнкера». Любое неосторожно брошенное слово, которое могло показаться ему обидным, он считал