Читать книгу - "Неизвестный М.Е. Салтыков (Н. Щедрин). Воспоминания, письма, стихи - Евгения Нахимовна Строганова"
Аннотация к книге "Неизвестный М.Е. Салтыков (Н. Щедрин). Воспоминания, письма, стихи - Евгения Нахимовна Строганова", которую можно читать онлайн бесплатно без регистрации
Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке. В приложении помещены статьи, посвященные членам семьи писателя и его внукам.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Утин – не Эвель, а Евгений – тоже сделал ребеночка и ждет его появления. Утин, Лейба[79], сошел с ума и содержится у Балинского[80] в заведении.
Из письма к А. Л. Боровиковскому от 18 ноября 1882.
Петербург (19–2, с. 149–150).
18
Окрестивши суворинское чадо[81], отобедавши у Панаева[82], поцеловавши Стасюлевича и переговоривши с Краевским насчет направления внешней политики, Вы, вероятно, уделите несколько свободных минут и Новгороду. В этой надежде я и адресую туда сие письмо, тем более что наступает обряд истребления буженины, строго соблюдаемый всеми христианами «от потрясенного Кремля до стен недвижного Китая»[83].
‹…›
Говорят, будто выжившая из ума Пассекша[84] рассказывает об крестинах следующее: уж мы вокруг купели-то плясали, плясали… затормошили меня, старуху, совсем. А потом, сударь, обедать подали. И чудо только! провизия, кажется, отменнейшая, и стерлядь живая и ростбиф – а точно кто в нее насмердил![85]
Говорят, даже Бога на крестины приглашали, да он отговорился: хлопочу, говорит, о Стасюлевиче в Комитете м‹инис›тров[86], так некогда. И прислал будто бы Иуду Искариотского, который розничную продажу газет выдумал[87].
Из письма к М. А. Языкову[88]
от 22 декабря 1882.
Петербург (19–2, с. 163).
19
Неделю тому назад я послал Вам письмо, в котором изложил подвиги каждого из компании мушкетеров, одним из членов которой (вроде отсутствующего сенатора) считаетесь и Вы. С тех пор в положении воюющих сторон ничего нового не произошло. ‹…›
Елисеев очень интересуется знать, где Вы и как живете? Я отвечал, что Вы живете в мифологической местности, именуемый Саксагань, в большой дружбе с Аполлоном, который играет на лире, а Вы – трисвятую песнь припеваете. И камни пляшут.‹…›
‹…›
Представьте себе: на днях смотрю в железнодорожную мою карту и не верю глазам своим: река Саксагань! Бежит себе и даже впадает в Ингулец, т. е. некоторым образом в Борисфен! И даже неизвестно, кто тут Ингулец: может быть, Саксагань эта самая и есть Ингулец[89]? Ведь не Станлей[90] определяет, кому быть Ингульцом, а кому Саксаганью, а простая русская баба. Во всяком случае, Саксагань есть – и слава богу.
Из письма к А. Л. Боровиковскому от 6 января 1883.
Петербург (19–2, с. 169–170).
20
Вчера был у меня Островский, который с братцем посетил Кавказ. Ужасно хвалит Батум: вот, говорит, куда ступайте! Климат – чудесный; губернатор – добрейший, а вице-губернатор – еще добрее. Вот истинное определение русской жизни. Климат хорош; но все-таки только тогда вполне хорош, ежели и губернатор и вице-губернатор соответствуют. Я это чувство давно испытываю. Хочется мне оседлость какую-нибудь купить, да вдруг вспомнишь: а каков-то губернатор? каков исправник? становой? мировой судья? Затаскают, засудят; из убежища отдохновения устроят каторгу. Вообще, мне в этом отношении не везет. Не могу найти себе убежища, да и конец.
Из письма к H. A. Белоголовому от 18 декабря 1883 (19–2, с. 255).

Авторская дарственная надпись А. Н. Островскому
21
А между тем случилось следующее. Ко мне обратился кунгурский 1-й гильдии купец Наркиз Богданович Кормильцын[91] с вопрос‹ом›: нет ли в моем ведомстве (очевидно, он еще не знает, что ведомство мое распущено) стихотворца, который мог бы написать стихи на бракосочетание его дочери Ирины Наркизовны, но так, чтобы стихи были по 1-й гильдии, и что это будет стоить. Я указал ему на Вас, думая, что это Вас развлечет. Но при этом написал ему, что так как стихи требуются непременно по 1-й гильдии, то цена им будет 1 р. 25 к. за строку, ежели не меньше 200 строк. Или, короче говоря, за все стихотворение 250 р., если же Вы напишете меньше 200 строк, то за каждый недописанный стих платите по 5 р. неустойки. Кроме того, я объяснил ему, что Вы надворный советник (кажется, так?) и занимаете несменяемую должность, которая, впрочем, вскоре сделается сменяемою, и что, ввиду этого, Вы, может быть, пожелаете, чтоб стихи были прочитаны под псевдонимом Случевского[92]. Кроме Вас, я указал на Аполлона Майкова, который тайный советник и имеет через плечо орден[93].
Не знаю, на что решится г. Кормильцын, но, во всяком случае, считаю нужным Вас предупредить, чтоб Вы не испугались, получив из Кунгура предложение. ‹…›
Дама, которую Вам адресовал Унковский, воротилась от Вас в восторге; говорит: не знаю, что такое у него в панталонах, но совершенно как фимиам. А Унковский ей на это: да Вы не у Победоносцева ли по ошибке были?
Из письма к А. Л. Боровиковскому от 11 июня 1884.
Сиверская (20, с. 32–33).
22
О стихах на бракосочетание Ирины не беспокойтесь: их уже сочинил Надсон[94] и отослал по назначению. Стало быть, он и деньги получит. Бедный, по-видимому, немного поживет. Головин (доктор)[95] говорит, что у него чахотка. К счастию, Головин очень часто ошибается, и в этом единственное спасение. Может быть, диагноз его даже означает: сто лет здравствовать. На днях у нас кухарка стала часто в обморок падать. Послали к Головину (он здесь же на Сиверской) – он освидетельствовал и говорит: хроническое воспаление почек. Надо ей одним молоком питаться. Та было поверила; но потом вдруг спохватилась: у меня, говорит, совсем не почки болят, а мне мужика надо. И уехала в Петербург для случки, а когда оплодотворится, то назад приедет.
‹…›
Но кроме этого, есть и еще важная политическая новость. Ераков собрался жениться на девице Малоземовой[96], пьянистке в‹еликой› к‹нягини› Екатерины Михайловны, у которой два зуба изо рту выперло наружу, да два зуба там… Вот Ераков и собрался это обстоятельство проверить – инженер ведь он. Но тут его лукавый попутал. Показалось ему, что у него из огорода по ночам клубнику воруют, вот он и дал себе слово подкараулить. Ночью, услышав подозрительный шорох, в одной рубашке, без подштанников, ползком вышел в огород и засел в куст. Кстати, думает, я там и за большой нуждой схожу. А в кусте между тем змея спала. Не ядовитая, но все-таки змея. Услышала, что кто-то сбирается на нее класть, взяла да и укусила в самое причинное место. Взревел Ераков, а брачные пули в одно мгновение раздулись, как картечи. Прибежал домой, всполошил дочерей; те пристают: что у Вас, папенька, болит?
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим впечатлением! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Оставить комментарий
-
Гость Елена12 июнь 19:12 Потрясающий роман , очень интересно. Обожаю Анну Джейн спасибо 💗 Поклонник - Анна Джейн
-
Гость24 май 20:12 Супер! Читайте, не пожалеете Правила нежных предательств - Инга Максимовская
-
Гость Наталья21 май 03:36 Талантливо и интересно написано. И сюжет не банальный, и слог отличный. А самое главное -любовная линия без слащавости и тошнотного романтизма. Вторая попытка леди Тейл 2 - Мстислава Черная
-
Гость Владимир23 март 20:08 Динамичный и захватывающий военный роман, который мастерски сочетает драматизм событий и напряжённые боевые сцены, погружая в атмосферу героизма и мужества. Боевой сплав - Сергей Иванович Зверев