Читать книгу - "История царя Пирра Эпирского - Саркис Суренович Казаров"

Предположение, что на аверсе монеты изображен Ахилл, основано на интерпретации сюжета реверса. Сидящая на гиппокампе женщина — Фетида, мать Ахилла, а щит, который она держит, был, согласно мифологии, изготовлен для Ахилла Гефестом. Таким образом, если на реверсе изображена Фетида, то логично думать, что на аверсе показан ее сын Ахилл.

Подобная точка зрения имеет, однако, два уязвимых места. Во-первых, то, что на реверсе изображена Фетида, всего лишь допущение (хотя, на наш взгляд, достаточно убедительное). Во-вторых, идентификация молодого человека на аверсе с Ахиллом базируется на столь же недоказуемом предположении о том, что аверс и реверс монеты должны быть взаимосвязаны.

Довольно остроумную трактовку изображения головы молодого человека на данной монете предложил С. Люке[1115]. По его мнению, лицо этого молодого человека имеет сходство с изображением Геракла-Ахилла на монетах Александра Великого[1116]. В самом деле, при внимательном рассмотрении оба изображения поражают удивительным сходством.

При этом заметим, что попытка сравнения «Ахилла» на монете Пирра с изображениями ахейского героя на других монетах ничего не дает. И даже две монеты, относящиеся ко времени императора Адриана и точно идентифицируемые с помощью легенды, обнаруживают, что изображенный на них Ахилл хотя и имеет шлем, но никоим образом не походит на «Ахилла» с монет Пирра.

Представленная С. Люке тетрадрахма, которая относится ко времени Александра Великого и которая была отчеканена, по-видимому, в Александрии, прямо указывает на соответствие присутствующего здесь изображения с «Ахиллом» на монетах Пирра (по форме носа, рта и глаз)[1117].

Можно ли на основании этого считать, что на монетах Пирра находился портрет Александра? Утверждать это с полным правом мы опять-таки не можем, хотя для подобного предположения имеются все основания.

Как уже говорилось, для Пирра Александр был идеалом полководца и государственного деятеля, которому следует подражать. Для него образ Александра — образ великого предшественника, зовущего вперед, подающего пример и служащего своего рода знаменем в борьбе за свободу греков. Эти доводы, конечно, не могут служить стопроцентным доказательством того, что на монетах Пирра находился портрет Александра. Однако приведенные аргументы позволяют допустить, что изображение Александра, как и изображение Ахилла, на монетах вполне могло соответствовать тем пропагандистским идеям, которые ставил перед собой Пирр, отправляясь сражаться с неизвестным ему доселе варварским народом.

Но если на монетах Пирра изображен не Ахилл, а Александр, то можно ли тогда Нереиду, представленную на другой стороне монеты, считать именно Фетидой, матерью Ахилла? Ответ, как кажется, должен быть утвердительным. Ахилл, изображенный с лицом Александра (получающим щит Гефеста от своей матери Фетиды), или сам Пирр в образе Александра, связанный с морским божеством, — это могут быть «две стороны одной медали». Не исключено, что монеты Пирра отражают два аспекта царской пропаганды: первый — привязка к Александру как к борцу с враждебным варварским миром под знаменем панэллинизма и создателю великой греческой империи; второй — привязка к Ахиллу, продолжателем дела которого (борьбы с троянцами уже на италийской земле) являлся эпирский царь.

* * *

Подводя итоги рассмотрению идеологической политики Пирра, необходимо указать на ту продуманность и четкую направленность, которая была ей свойственна. Царь доселе мало кому известного за пределами Греции Эпира стал и новым Ахиллом, продолжившим в новых условиях борьбу с потомками троянцев, и носителем, опять же в новых условиях, панэллинской идеи, которую до него успешно осуществлял Александр Великий. При этом Пирр, если так можно выразиться, успешно применял идеологическую пропаганду и для «внутреннего пользования»: он наделил себя божественными символами и сверхъестественными способностями, что поставило его в один ряд с героями мифов. Даже прозвище «Орел», которое получил Пирр от своих соотечественников, весьма символично: орел — птица, которая была связана с верховным богом эллинов Зевсом. Все это, несомненно, создавало Пирру достойный имидж как внутри Эпира, так и за его пределами.

Глава IX

ДИПЛОМАТИЯ ПИРРА

Переговоры Пирра с римлянами

как историческая проблема

В античной традиции, посвященной царю Пирра, нет более сложной и запутанной проблемы, нежели вопрос о его переговорах с римлянами. Не случайно Р. фон Скала назвал эти переговоры «темной главой Пирровой истории»[1118].

Многие годы почти все антиковеды, которые так или иначе занимались изучением деятельности Пирра, пытались реконструировать последовательность его переговоров с римлянами[1119]. Вместе тем то, что они пришли в данной связи к различным, а зачастую и просто противоположным выводам, заставляет нас еще раз вернуться к этой проблеме.

Главная трудность в реконструкции данных событий заключается в противоречивости и скудости античной исторической традиции. Зачастую мы сталкиваемся с тем, что о каком-то важном событии упоминает лишь один автор, тогда как все остальные хранят о нем полное молчание. Источники, сообщающие о переговорах Пирра с римлянами, представляют собой своего рода мозаичную картину. В этих условиях многое зависит именно от выбора того источника, той версии, которой мы намерены следовать. Таким образом, все это предполагает определенный элемент субъективизма в изучении интересующего нас вопроса.

Как бы там ни было, первым шагом в данной связи должна стать классификация и систематизация имеющихся в нашем распоряжении источников. В научной литературе существуют различные виды подобной классификации и систематизации. Так, О. Гамбургер классифицировал источники, исходя из последовательности представленных в них событий[1120]. Опираясь на его построения, мы получаем такую картину:

Из приведенной классификации О. Гамбургера видно, что, во-первых, некоторые важные события, упоминаемые одной группой античных авторов, иногда полностью отсутствуют у других и, во-вторых, что представленная здесь последовательность событий сильно запутанна, результатом чего являются трудности с их реконструкцией.

По другой классификации, предложенной Д. Кинастом, вся историческая традиция разделяется на три четко отличающихся друг от друга группы.

Первая представлена Титом Ливием и его эпитоматорами — Евтропием и Флором (Liv. Per., 13; Eutrop., Il, 12–13; Flor., I, 13, 14–21), к которым примыкают Дион Кассий и Зонара (Dio Cass., fr. 40, 29–41, 44; Zon., VIII, 4, 4–12; 5, 8–9). Согласно их описанию событий, после битвы при Гераклее и похода Пирра на Рим римские послы во главе с Г. Фабрицием появились у царя с просьбой об освобождении пленных. Пирр освободил всех пленных без выкупа и направил Кинея в Рим для заключения мира. Вмешательство Аппия Клавдия привело к краху переговорного процесса. Далее, в 278 г. до н. э. имело место второе