Читать книгу - "Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу: 1939-1941 годы - Михаил Иванович Мельтюхов"

что задержки и аресты советских и зафрахтованных Советским Союзом судов не способствовали улучшению англо-советских отношений. В ответ на торговую дискриминацию СССР также сократил свои поставки в Англию и Францию. Однако Англия, заинтересованная в получении советского леса, 18 сентября предложила обменять его на задержанные советские заказы. В итоге 11 октября было заключено советско-английское соглашение об обмене советского леса на каучук и олово[899].

Намереваясь достичь торгового соглашения с нейтральными странами на период войны, Англия в начале октября зондировала Советский Союз на предмет начала торговых переговоров. 25 октября СССР направил Англии ноту, в которой констатировал нарушение ею международного права и заявлял, что не признает правомерности блокадных мероприятий и «оставляет за собой право требовать от Британского Правительства возмещения убытков», наносимых этими английскими мерами[900]. В Лондоне эта нота была воспринята с неудовольствием, но английское правительство старалось не толкнуть СССР к сближению с Германией и 26 октября вновь предложило начать торговые переговоры[901]. 11 ноября Советский Союз заявил, что сочувствует намерениям некоторых членов английского правительства в желании «улучшения англо-советских политических и торговых отношений», но «не видит в данный момент благоприятных перспектив в этом деле», поскольку Англия занимает враждебную позицию в отношении СССР, а «улучшение отношений между СССР и Англией требует, чтобы подобная политика английских властей была изменена в лучшую сторону»[902]. Это не помешало Англии 27 ноября вновь поинтересоваться у Москвы, желает ли она торговых переговоров, поскольку, по мнению Лондона, никаких враждебных актов по отношению к Советскому Союзу не предпринималось[903].

28 ноября Англия законодательно оформила запрет на германскую торговлю и право западных союзников досматривать все суда на предмет поиска товаров для Германии. 30 ноября Германия попросила СССР заявить Англии протест по вопросу ужесточения мер экономической войны[904]. 10 декабря СССР направил Англии ноту, в которой протестовал против таких мер экономической войны, нарушающих международное право, и оставлял «за собой право требовать возмещения понесенных убытков»[905]. В условиях обострения отношений СССР с Англией и Францией в связи с началом советско-финляндской войны вопрос о торговых переговорах отпал. Помимо пропагандистской и торговой войны, в Англии и Франции не исключали применения и число военных мер против СССР, который рассматривался ими в качестве невоюющего союзника Германии. Уже в конце сентября 1939 г. началась разработка планов боевых действий против Советского Союза с использованием его восточноевропейских соседей, а также против кавказских нефтепромыслов.

В ходе начавшейся войны на море английские ВМС быстро выяснили, что часть германских судов укрылась в Мурманске. Понятно, что вскоре в Баренцевом море появились и английские корабли, имевшие целью перехватить немецкие в момент их выхода в нейтральные воды. Однажды командир одной из береговых батарей советского Северного флота открыл огонь по 2 английским эсминцам, которые, по его мнению, находились в советских территориальных водах. Поставив дымовую завесу, эсминцы вышли из-под огня советских дальнобойных орудий в открытое море. Впрочем, никакой ноты протеста со стороны Англии не последовало: видимо, корабли и в самом деле зашли в советские территориальные воды или же находились буквально на их кромке. Кроме того, советское военно‐морское командование опасалось появления англо-французской эскадры в Черном море. Поэтому Черноморский флот вел напряженную разведку на подступах к Одессе и Севастополю. Помимо воздушной разведки на подступах к этим советским портам, румынскому порту Констанца, болгарским Варна и Бургас, у о. Змеиный и у входа в Босфор 17 сентября были развернуты на позициях советские подводные лодки. Всего в море выходили 10 подводных лодок, но никакого реального противника у моряков-черноморцев так и не появилось[906].

Совершенно иначе в отношении СССР вела себя Германия. Уже 6 сентября с германской стороны было заявлено о необходимости расширения экономических отношений с Советским Союзом, а «существующее товарно-кредитное соглашение будет соблюдаться Германией в точности, несмотря на войну»[907]. События 17 сентября – 12 октября на территории Польши дали пример успешного советско-германского сотрудничества. В ходе второго визита И. фон Риббентропа в Москву 28 сентября между ним и В.М. Молотовым произошел обмен письмами, в которых стороны подчеркнули свою готовность «всемерно развивать экономические отношения и товарооборот», чтобы он «по своим размерам достиг высшего объема, достигнутого в прошлом». Одновременно СССР дал согласие на организацию германской транзитной торговли с третьими странами[908].

Кроме обсуждения политических вопросов Восточной Европы и экономических проблем советско-германских отношений, И. фон Риббентроп высказал пожелание устроить в Мурманске ремонтную базу для немецких кораблей и подводных лодок. 5 октября В.М. Молотов заявил Ф. фон дер Шуленбургу, что «Мурманск недостаточно изолирован для этой цели», и предложил взамен бухту Териберка, расположенную восточнее Мурманска. 15 октября Германия обратилась к советской стороне за разрешением использовать советские порты (Мурманск, Владивосток и др.) и верфи для снабжения и ремонта германских кораблей и с просьбой организовать снабжение германских рейдеров и подводных лодок в море советскими судами. Однако германский военно‐морской атташе в Москве капитан 1‐го ранга Н. фон Баумбах сообщил в Берлин, что на положительное решение всех этих вопросов рассчитывать не приходится, так как порты Мурманск и Владивосток слишком открыты для иностранных судов, посещения которых могут затруднить сохранение тайны и создадут угрозу нейтралитету СССР, а бухта Териберка не подходит для базирования флота, потому что недостаточно защищена от непогоды[909].

В результате переговоров, как доложил А. Гитлеру 16 октября командующий германскими ВМС гросс-адмирал Э. Редер, «русские предоставили в наше распоряжение хорошо расположенную базу западнее Мурманска, где можно будет расположить плавучую мастерскую». Этой базой «Норд» стала бухта Западная Лица на южном побережье Мотовского залива, переданная в распоряжение немцев с ноября 1939 г., которую первоначально предполагалось использовать в качестве секретного пункта снабжения и ремонта подводных лодок и рейдеров. Однако в действительности в этом качестве она никогда не использовалась, хотя там находилось 6 судов снабжения, одно из которых было задействовано в период Норвежской операции. С середины сентября 1939 г. в Мурманске укрылся от английского флота германский лайнер «Бремен», при отходе которого 6 декабря советские власти на 3 суток задержали в порту все другие суда, чем облегчили его переход в Германию, куда он прибыл 12 декабря[910].

23 октября в Кольский залив прибыл пароход «Сити оф Флинт», захваченный в Атлантике германским линкором «Дойчланд» с грузом стратегического сырья. В тот же день советские власти интернировали немецкую команду. 25 октября в ответ на запрос Германии о судьбе парохода советская сторона заявила,