Читать книгу - "Кайзер Вильгельм и его время. Последний германский император – символ поражения в Первой мировой войне - Майкл Бальфур"

Бисмарк подвергся давлению консерваторов с другой стороны. Много лет основное количество зерна, выращенного в крупных поместьях к востоку от Эльбы, отправлялось за границу, в первую очередь в Британию. Но улучшение коммуникаций, большие инвестиции за пределами Европы, появление пароходов из железа и открытие в 1869 году Суэцкого канала привели на европейские рынки зерно, как с других континентов, так и из России, по более низкой цене, чем прусское. Вместе с тем в Германии теперь начался рост населения, сопровождавший первую волну индустриализации. Следовательно, внутренний рынок мог поглотить все производимое в Германии зерно, и еще нужны были запасы. Конституция давала имперскому правительству право повышать доходы только косвенным налогообложением. Бисмарк хотел больше средств на военные и другие нужды, так что установление фискальных тарифов его устраивало. Тяжелая промышленность тоже ожидала защиты тарифами. Сразу после 1870 года по Европе прокатилась мощная волна инвестиций в производственное оборудование, которая оказалась даже слишком сильной. Производственные мощности создавались в масштабах, временно превысивших спрос, и это (основная причина большинства депрессий девятнадцатого века) привело к простоям и снижению цен. Еще бы несколько лет накопления капитала и роста населения, и спрос опять сравнялся бы с предложением. Однако такой анализ ситуации был за пределами возможностей современных промышленников. Слабость экономики добавила весомости утверждению, что страна, начавшая индустриализацию позже других, не может надеяться производить на конкурентоспособных условиях, даже на внутреннем рынке, пока не будет получено достаточно капитала, чтобы цены упали. Тем не менее свободная торговля оставалась частью либерального кредо, и с 1870 года Бисмарк стал полагаться на либералов для обеспечения большинства в рейхстаге. Переход к протекционизму означал бы революцию.

В мае 1878 года молодой рабочий попытался убить императора. Бисмарк, отказавшийся обсуждать возможность превентивной войны против Франции, не имел подобных предубеждений во внутренних делах. Он внес в рейхстаг законопроект, наложивший строгие ограничения на социал-демократов и партии левого крыла. Он был отклонен, и сразу последовало второе покушение на жизнь императора. Бисмарк отреагировал внесением закона против социалистов и нового тарифа. Голосование показало существенный уклон вправо, и законы были приняты без особых трудностей. Насколько помогли новые тарифы немецкой промышленности – вопрос сложный. Она определенно процветала в следующие несколько лет, но обстоятельства были таковы, что она процветала бы в любом случае. Новые тарифы, пожалуй, облегчили ценообразование и развитие картелей, поделивших рынки. Однако главный эффект был заметен в сельском хозяйстве. Землевладельцы, особенно к востоку от Эльбы, добавили к трехклассной франшизе еще одну дамбу, чтобы защититься от естественного хода событий. Не только немецкий рабочий был вынужден платить за еду больше, чем необходимо, но и заморские страны, производившие продовольствие, зарабатывали меньше, чем могли бы, и потому меньше тратили на продукцию германской промышленности. Переселение в города сократилось, и больше людей остались работать на земле, где прусский закон 1851 года запрещал им собираться вместе и бастовать. На самом деле лучшим способом выжить для сельскохозяйственного рабочего было прослужить двенадцать лет в армии, а затем искать должность мелкого чиновника. Поскольку большинство офицеров шли в армию из класса землевладельцев и необходимый уровень жизни обеспечивали им их крестьяне, так же как и жалованье, военные Германии всегда подсознательно ассоциировались с фигурой земледельца.

Конец 1870-х годов также был поворотным моментом во внешней политике Германии. Основная цель Бисмарка – сохранение изоляции Франции. Одновременно он желал избежать трений между другими европейскими державами, особенно между Россией и Австрией. Он опасался, что соперничество приведет к тому, что одна из сторон обратится за помощью к французам. Когда происходили события, которые могли вызвать столкновение, как это было на Балканах после 1875 года, он делал все возможное, чтобы приглушить конфликт и найти урегулирование, одновременно стараясь держаться в стороне. Он позволил в 1878 году созвать Берлинский конгресс, на котором назвал себя честным брокером. Некоторые немцы, включая императора Вильгельма и его внука, кайзера, считали конгресс дорогостоящей ошибкой и были уверены, что Бисмарк не должен был вмешиваться. Существовало опасение, что Россия и Австрия могли вступить в войну, и тогда Германии придется или вмешаться, или смириться с разгромом Австрии. Но русским не понравился отказ Бисмарка поддержать их против Австрии, и в 1879 году царь потребовал заверений, что на этот раз поддержка будет. Когда к требованию добавилась смутная угроза, Бисмарк всполошился. Андраши, прогерманский мадьяр, почти десять лет бывший министром иностранных дел Австро-Венгрии, намеревался подать в отставку. Перед уходом Бисмарк уговорил его договориться о тайном соглашении, в котором Германия и Австро-Венгрия пообещают друг другу взаимную помощь, если кто-то из них подвергнется нападению русских, и нейтралитет, если будет иметь место нападение другой страны. Старому императору не понравилась идея назвать возможным агрессором страну, вместе с которой он в юности победил Наполеона, и только настойчивость Бисмарка заставила его подписать соглашение.

Были или нет действия Бисмарка слишком поспешными – вопрос, на который никогда не будет дан ответ. В то, что Россия всерьез обдумывала нападение, поверить трудно. Тем не менее, поставив Германию на сторону одного из двух антагонистов, он создал реальную возможность союза России и Франции. С 1879 года и до самой отставки главной целью Бисмарка было предотвращение превращения возможности в реальность. И в этом он преуспел. То, что он решил поддержать Австрию против России, вполне понятно, учитывая извечное тевтонское презрение к славянам, презрение, корни которого уходят вглубь веков. Кроме того, в Австрии слишком много людей говорили по-немецки. При всем этом Бисмарк, устроив этот союз, соединил Германию с державой, для которой любое расширение принципа национальной независимости стало бы роковым. Двадцатью пятью годами раньше он сам говорил, что ему было бы неприятно, если бы «Пруссии пришлось искать защиту от возможного шторма, пришвартовав наш красивый новенький фрегат к старомодному, изъеденному древоточцем австрийскому линейному кораблю». Но это именно то, что он теперь сделал. Всегда существовала опасность, что Россия, перейдя дорогу Австрии на Балканах, натравит ее на Пруссию. Бисмарк говорил, что такая ссора не представляет интереса для Германии – «она не стоит костей померанского гренадера». Но необходимость не допустить разгрома Австрии никуда не денется, независимо от того, какая страна начнет войну. Не допустить возникновения проблемы можно, только тщательно контролируя австрийскую политику. Вечная бдительность германского министерства иностранных дел с тех пор стала главной страховкой для гренадеров.

Германская политическая сцена в 1889 году

В 1880 году в политике Германии крайнее правое крыло занимали консерваторы. Это были люди, выступавшие против политики объединения Бисмарка и вхождения Пруссии в империю. После этого они относились к Kulturkampf с большой подозрительностью и были частично ответственны за ее