Читать книгу - "Плач феникса - Дмитрий Шебалин"

— Из всех провонявших проклятой силой выблядков я меньше всего ожидала увидеть кого-то вроде тебя, — грубые и наполненные желчью слова, произнесённые устами ребёнка, резали слух. — Я даже имени твоего не знаю, а значит, ты посвящён в круг недавно. Уж не место ли скользкого слизняка Хирузена ты занял?

Не говоря ни слова в ответ, маг ковена открылся для силы и стал её проводником. Первым же ударом он уничтожил обоих свидетелей их разговора, развоплотив выставленную ими защиту. А вторым атаковал столетнюю волшебницу, обменявшую своё служение на вечную молодость.

Но вся обрушившаяся на Шаади мощь не причинила ей вреда. Лишь разметала в разные стороны её длинные и густые волосы. Они так и остались трепыхать будто на сильном ветру, даже намёка на который не было под этим древним куполом.

Юное и милое лицо исказила гримаса презрения, а зал вдруг начал наполняться треском и яркими всполохами. Между ними то и дело выгибались дуги ослепительного белого пламени. Они словно ручные молнии, послушные и податливые облизывали своими длинными языками пространство вокруг волшебницы. Сама она раскинула руки в стороны и воспарила, оторвавшись от пола на высоту двух локтей.

— Не хочешь разговаривать? — ехидно спросила она. — Ничего, я умею правильно задавать вопросы.

За мгновение до её ответной атаки Джебуса окутал сотканный из мрака щит. Уже находясь под его защитой, он раз за разом принимал на себя посыпавшиеся со всех сторон разящие молнии, даже не пытаясь при этом сдвинуться с места. Бежать бесполезно, пробовать увернуться — тем более. Всё вокруг превратилось в непригодную для жизни среду, и оставалось лишь верить, что канал, связывающий Господина со своим слугой, окажется достаточно прочным, чтобы справиться со всё возрастающим давлением.

— Только пришёл в ковен, а уже в любимчиках? — голос Шаади перекрывал даже раскаты беснующихся молний. Теперь он казался ниже и грубее, будто от задействованных усилий с волшебницы начала облетать её фальшь.

— Или наоборот, попал в немилость? — не унималась магичка. — Почему именно тебя они отправили на смерть?

Джебус умирать не собирался, как и отвечать на вопросы. Он сосредоточенно ждал, пока иссякнет первая волна. Та, что поддерживается начальным уровнем её связи со своим покровителем. В это же самое время он готовился действовать, тщательно и безошибочно выстраивая сложную последовательность элементов. Он не мог заглянуть в их суть, но зато мог их повторить.

— Уж поверь, мне известно куда больше, чем тебе. Ведь когда-то и я чуть было не измаралась в вашей мерзости. Но Трое даровали мне иной путь. И я могу показать его тебе. Соглашайся, познай силу Троих и обрети истинное служение.

Юное с первого взгляда тело вдруг подёрнулось рябью и словно показало свою память. Глубокие морщины прорезали кожу и тут же прятались обратно. Ровная осанка сменялась сгорбленной фигурой, но мгновение спустя распрямлялась вновь. А белоснежные зубы на короткое время уступали место почерневшим пенькам.

— Вся ваша кодла служит почти мёртвому божеству. Проклятью миров, что цепляется за подобие собственной жизни, укрывшись на таком же умирающем, как и он сам, мирке. Это ничего не изменит!

Ведьма сорвалась на крик, и теперь Джебус уже не мог понять чей именно голос он слышит, юной девы или харкающей старухи.

— Уже совсем скоро его противоестественные замыслы сгинут вместе с ним самим, растворившись в первозданном небытие. Время Отрёкшегося давно прошло!

Когда шквал из искр и молний уже начал проникать сквозь тёмную сферу щита, а сам Джебус почувствовал первые болезненные ожоги своей плоти, на противоположном краю купола появились первые перламутровые всполохи. В этот момент он ощутил, как его собственная связь с печатью оборвалась, а переданный патриархом паучий артефакт в последний раз исторг из себя колоссальный объём энергии и вместе с ней передал ключ к заклинанию.

— Тогда почему вы так боитесь встретиться с ним? — впервые прервал своё молчание Джебус. — Чувствуете свою ущербность?

Мерцающая пелена светилась всё ярче. Кто-то пытался открыть Мост с другой стороны, но не мог в одиночку этого сделать. Не тогда, когда здесь находилась прислужница Троих, а весь купол был покрыт её печатями.

— Нет! Он не пройдёт! — истошно завизжала парящая в воздухе дряблая старуха.

— Это неизбежно, — с леденящим душу спокойствием ответил колдун, обронив из своей руки абсолютно чёрную сферу. Шар размером с яблоко с гулким стуком упал на каменный пол, заставив храм забытых богов содрогнуться. Тёмная волна пронеслась по залу, смывая все проявления чужой магии. Невидимые до этого печати, наложенные на стены и пол, вспыхивали своими сложными узорами и письменами, после чего осыпались истлевающей пылью.

Барьер был разрушен, а Мост открыт.

— Не-е-ет! — крик старой ведьмы вдруг наполнился страхом и отчаяньем. Но не слугу ковена она сейчас боялась. И даже не его Господина.

Маленькое и скорченное тело вдруг с хрустом треснуло, и из спины наружу вылезли растопыренные в разные стороны костяные наросты. Цепляясь за них, вокруг замолчавшей волшебницы начал нарастать исполинского размера силовой каркас. Сотканные из потустороннего света рёбра, кости, череп… Будто неприкаянная душа великана решила ненадолго вернуться в мир живых и поиграть со своими останками. При этом отдельные части, казалось, не были ничем друг с другом связаны, но несмотря на это держались вместе. В каждой из четырёх двухметровых рук аватара появилось копьё из белого пламени, и таким же огнём загорелись его пустые глазницы.

Сам Джебус, временно потерявший связь со своим Господином, в который раз за сегодня ощутил горький вкус страха и паники. Оставшийся без защиты и заемных сил, он лишь мог наблюдать, как неотвратимо вздымается над ним рука призрачного гиганта. И как за его спиной во всём своём великолепии пронзает пространство Мост.

Огромная чёрная тень ступала по сплетённому из разноцветных нитей пути. Она никуда не торопилась, это весь мир застыл в её ожидании. Само время стало густым и вязким и почти не текло вперёд. Но каким-то образом Джебус сохранял ясность ума, хоть всё остальное его тело подчинялось изменившимся законам материального мира. Шаг, другой… Нерушимый и вечный храм гулом отзывался на каждый из них, а полотно Моста мерцало и трескалось, грозя обрушиться в любой момент.

Чем ближе становилась тень, тем чётче вырисовывались вселяющие трепет очертания. И вдруг время снова продолжило