Читать книгу - "Носорог - Антон Витальевич Демченко"

Посему, спустя пару минут я глянул на саксготтца и тот, понимающе кивнув, хлопнул бормочущего мага по лбу, отчего тот, мгновенно заткнувшись, потерял сознание.

— Полагаю, у вас ещё есть дела где-то поблизости? — осведомился танатолог и, поднявшись с колен, указал своему невесть откуда возникшему слуге на тело Бима. «Цапль» склонился в коротком полупоклоне и, молча подхватив будущего подопытного старого химеролога, исчез в темноте так же беззвучно, как и появился.

— Кхм… кхаажется, вы пр-равы, — прохрипел я в ответ, старательно давя в себе удивление. На фоне своевременности появления мейна Тодта несколько минут назад, его проницательность… к тому же, не мне об этом беспокоиться. Уважаемый доктор, как я успел узнать, очень широко понимает термин «врачебная этика». Иными словами, о его молчании волноваться не приходится, тем более, что я его довольно щедро оплатил… материалом для исследований, скажем так.

— В таком случае, мейн Грым… могу я попросить вас… немного бережнее отнестись к следующим образцам? — всё так же предельно вежливо проговорил танатолог.

— О! — я бросил взгляд в ту сторону, где скрылся слуга доктора и, вспомнив, до какого вида довёл подельников Бима, понимающе кивнул. Но всё же не удержался от вопроса: — а… вы ув-вер-ррренны, что эти обр-разцы обязатель-кха-но появятся?

— Чутьё, уважаемый мейн Грым. Меня ведёт чутьё танатолога, — пожал плечами саксготтец. — А оно ещё ни разу меня не подводило. Смерть идёт за вами следом, но интересуют её совсем другие разумные. Учитывая же ощущаемую мною силу этого самого «интереса», до его объекта рукой подать. Так что, вы уж постарайтесь, уважаемый мейн Грым, душевно вас прошу. В моём деле, знаете ли, кондиции материала имеют весьма большое значение, что бы ни говорили по этому поводу иные… знатоки.

— Постар-раюсь, мейн Тодт, — с хрипом отозвался я и, кивком попрощавшись с пугающим доктором, припустил вверх по улице. Ведь если замечание танатолога о расстоянии до цели правдиво, то… мне и впрямь стоит поторопиться.

На знакомый двор я влетел, перемахнув через высокие ворота, умудрившись при приземлении придавить какого-то зеленуху. Учитывая же, что ему здесь вообще не место… в общем, печалиться о судьбе орка я не стал. Свернул ему шею, памятуя наставление доктора, да и двинулся дальше. Высокое крыльцо, веранда, тёмные стёкла больших окон и тишина… Шаг за порог, и всё это умиротворяющее ночное спокойствие тут же сменилось ослепляющими вспышками, грохотом и гудением магии.

В доме разгром, мебель переломана, местами тлеют доски пола и деревянные стенные панели. Мерзко воняет жжёным ворсом ковра. А кое-где виднеются оплавленные, словно съеденные кислотой чьи-то кости и сожжённые до головешек тела. Жуть…

Осторожно двигаясь по полутёмным комнатам и коридорам, я, наконец, добрался до полуразрушенной лестницы и, оттолкнувшись, прыгнул через разваленный пролёт на площадку второго этажа, туда, откуда и доносились звуки магической битвы, чьи-то крики и сдавленный мат.

Первым на моём пути встретился приземистый цверг, поливающий коридор комками гудящего пламени, с пулемётной скоростью вылетающими из какого-то громоздкого артефакта, похожего на усеянный множеством коротких трубок, круглый щит. Рассматривать, куда именно целился этот бородатый огрызок, я не стал. И так понятно, что пробить непроницаемую для взора, магическую завесу в конце анфилады комнат ему пока не удалось. Комки огня бессмысленно тухли в чернильной темноте щита. Удар по голове увлёкшегося пальбой цверга, отправил бородача в беспамятство. Хруст шейных позвонков… второй экземпляр для доктора готов.

Здесь я бывал нечасто, но расположение комнат второго этажа помню неплохо. А потому, я не стал ломиться через ту неприятную чёрную завесу, что колыхалась в конце анфилады комнат, ведущих в холл перед хозяйским крылом и, шагнув в сторону, осторожно приоткрыл… не пожелавшую открываться, а потому просто вывернутую мною из косяка, дверь в «малую» гостиную. На самом деле, это была длиннющая проходная комната, через которую можно пройти в библиотеку и в личное крыло хозяев, встретила меня темнотой и тишиной.

Прислушавшись, я проскользнул через пустое пространство гостиной и, остановившись у дверей, ведущих к хозяйским комнатам, осторожно приоткрыл одну створку. По лицу прокатилась волна жара, а грохот и мат стали слышны куда отчётливее. Кажется, сюда…

Для верности, я попытался было проверить библиотеку… ну, чтобы не оставлять за спиной возможные проблемы, но та не поддалась даже моему недотелекинезу. От прикосновения к двери ведущей в хранилище знаний, у меня вообще осталось впечатление, будто я пытаюсь не деревянную створку толкнуть, а каменную стену подвинуть… несущую.

Ну, в принципе, логично. Библиотека в этом доме и должна быть защищена почище банковского хранилища. Я так думаю.

Вернувшись к дверям, ведущим в хозяйское крыло, я глубоко вздохнул и, переступив с ноги на ногу, попытался «прислушаться» к ощущениям в стопах. Не сказать, что этот фокус у меня получался на пятёрку, но… сейчас мне и не требовалось прочувствовать давление на грунт в сотне першей от себя. А пяток-другой рядов, для моей нынешней чувствительности, это не расстояние.

Определив местонахождение целей, устроивших побоище в холле хозяйских апартаментов, я глубоко вздохнул и, хорошенько оттолкнувшись, да так, что доски под моими ногами вздыбились размолоченной щепой, пушечным ядром вломился в помещение. Носорог плохо видит, да… Но ей-ей, это не его проблемы!

Оказавшуюся на траектории моего пути, пару нападавших, сосредоточенно паливших из дросданов по плёнке сияющей алым светом магической защиты, преградившей путь к хозяйским спальням, я снёс своим телом, размазав зеленух вместе с их дробовиками по каменной стене. И, не теряя времени, повернулся к замершим в ошеломлении трём другим бойцам. Губы сами собой разошлись в широченной улыбке, и стоящий за спинами двух своих помощников, высокий, затянутый в чёрный сюртук, человек попятился, встретившись со мной взглядом и… тут же окутался маревом какого-то личного щита. Не поможет.

— Добр-рый вечер-р, мр-рази!

* * *

Когда дед вдруг прервал ворчание на давно ускакавшего по своим авантюрным делам Падди, и, замерев посреди гостиной, нахмурился, а после зачем-то погнал Фари на второй этаж, та поначалу даже не поняла, что происходит. Но тут на дом опустилась тяжёлая, совершенно непроницаемая тишина, и в ней отчётливо послышался жалобный звон разбитого вдребезги внешнего контура защиты. Хаффла испуганно ойкнула, впадая в ступор, и только резкий окрик деда привёл её в чувство. Фари и сама не поняла, как оказалась на втором этаже и, пролетев через анфиладу комнат, слыша как щёлкают за спиной замки самостоятельно