Читать книгу - "Эйфельхайм: город-призрак - Майкл Фрэнсис Флинн"

Том не сдавался:

— Но опытный обвинитель всегда мог найти лазейку.

— Или продажный. Несомненно. Инквизиция больше походила на современный следственный совет присяжных, нежели на суд.

— Ты уверена? Я всегда думал…

— Этому была посвящена моя диссертация по нарративной истории.

— Ой. Так вот откуда, значит, ты выучила латынь?

По правде говоря, Тома часто удивляли мелкие детали истории. Он работал с общей картиной, и в результате частности зачастую сводились к безликим стереотипам.

Том изучил распечатку заново. Сколько же еще информации скрывалось в черном лесе слов толщиной в семь столетий?

— Думаю, это были китайцы. Гости Дитриха. Замечание о цвете кожи и форме глаз. Выходцы с Востока, точно.

— В XIV веке предпринимались подобные путешествия, — согласилась Джуди. — Марко Поло с отцом и дядей. А еще Гийом Рубрук, друг Роджера Бэкона.

— А как насчет противоположного направления? Кто-нибудь из Китая на Запад не путешествовал?

Джуди не могла сказать наверняка, но в «Скворечнике» был беспроводной доступ в Сеть, поэтому она достала ноутбук, залезла в Интернет и несколько минут спустя кивнула:

— Нам известно о двух китайцах-несторианах, которые отправились на Запад. Хм! В то же самое время Поло отправился на Восток Они могли встретиться друг с другом по дороге. Одного из них тоже звали Марко. Странно. Марко и Саума. Когда они добрались до Ирака, то Марко избрали Catholicos,[204]несторианским папой, и он отправил Сауму с посольством к римскому папе, английскому и французскому королям.

— Значит, Дитрих мог приютить подобную миссию, — сказал Том, дергая себя за нижнюю губу, — миссию, попавшую в беду. Может, на нее напали феодалы-разбойники, например. Дитрих говорит, некоторых ранили.

— Возможно, — согласилась Джуди. — Только…

— Что?

— Китайцы не настолько отличаются от нас. И летать не могут. Так зачем же называть их летающими демонами?

— Если их прибытие совпало со вспышкой галлюцинаций из-за отравления спорыньей, то в народном сознании два события могли соединиться.

Джуди поджала губы:

— Если так, то Дитрих обратил, по крайней мере, одну галлюцинацию в католичество. Иоганн. Как полагаешь, это не тот самый Иоганн фон Штерн, вопрос о крещении рассматривался в епископальном суде?

— Думаю, да. А это было ответом Дитриха. Помнишь документ «Moriuntur»?

— Да. Полагаю, это отрывок из дневника пастора Дитриха.

— Bestimmt.[205]В такой маленькой деревушке, как Оберхохвальд, священник, вероятно, был единственным грамотным человеком. Вот. Пришло от Антона по электронной почте сегодня утром. — Том передал ей распечатки нескольких pdf-файлов. — Он откопал их во Фрайбурге.

Джуди жадно пробежала листки глазами. Конечно, она была научным сотрудником, но это не означало, что сам процесс расследования не приносил ей радости. Дойдя до конца, она положила листки на стол и слегка нахмурилась. Затем пролистала их вновь и перечитала некоторые отрывки.

— Ты обратила внимание на ту часть, где говорится об их именах? — спросил Том. — «Его зовут Иоганном, потому что его настоящее имя слишком труднопроизносимо для нашего языка». Он же никогда не слышал языка не индоевропейской группы. Джуди рассеянно кивнула:

— Он, наверное, изучал иврит, если был тем самым doctor seclusus, о котором упоминает Оккам. И, вероятно, слышал арабский. Но…

— Ты читала тот раздел, где Иоганн и некоторые его товарищи помогают жителям деревни во время чумы? — Том вырвал листки у Джуди, та еще какое-то время не отрывала взгляд от места, где они были. Клиолог послюнявил палец и зашуршал страницами. — Вот. «Ганс и трое его соотечественников ежедневно навещали больных и хоронили мертвых. Как печально, что те, кто прятались при их виде, не восстанут засвидетельствовать их подлинную христианскую любовь к ближнему. — Том отпил газировки. — Так Иоганн и я молились, желая укрепить силы друг друга и дать утешение тем пилигримам, что все более падали духом».

И тут Джуди пришла идея. Всего лишь интуиция, и ей трудно было ее сформулировать. Она забрала распечатки у Тома, пролистала их и отчеркнула ногтем строку.

— Что ты думаешь об этом? — Резкость в ее голосе заставила Тома бросить на нее любопытный взгляд, прежде чем он прочел указанный абзац.

— Я не очень понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал он, закончив чтение. — Дитрих однажды встретил Ганса, тот сидел в одиночестве и смотрел на звезды. Они поговорили немного, и пилигрим спросил, сможет ли он когда-нибудь найти путь домой. Ностальгия путешественника, ne c'est pas?

— Нет, Том. Он пишет, что Ганс указал на звезды и спросил, сможет ли найти путь домой.

— И что? Люди в те дни путешествовали, ориентируясь по звездам.

Она отвела взгляд, оттолкнула тарелку в сторону.

— Я не знаю, — сказала она. — Это всего лишь предчувствие. Записи Дитриха. Они значат нечто другое… Не то, что мы думаем.

Том не ответил. Он прожевал кусок хлеба и отложил сандвич недоеденным. Несмотря на обилие обнаруженных ими материалов, они не приблизились к объяснению причины, почему в Оберхохвальде так никто и не поселился. Вот над чем стоило поразмыслить.

Остерегайся их, как остерегаемся мы нечестивой земли Тойфельхайма. В последний год своего существования это была обычная деревушка. И всего поколение спустя ее назвали Обителью дьявола.

Он не осознавал этого, но сейчас с головой погрузился в тайну — суть дела оставалась сокрытой, — а чтобы найти отгадку, ему понадобится немного магии.