Читать книгу - "Крик родившихся завтра - Михаил Савеличев"

Закончив процедуры с Кюри, Наталья стояла около ширмы и наблюдала за происходящим, пытаясь догадаться о содержании проводимых Филом бесед. По всему видно, он был как на иголках. В его карманах наверняка скопилась уймища пуговиц – не только от лабораторных халатов, но и от кителей, пиджаков. Причина нервозности – в дополнительных стульях, что расставили вблизи площадки отправки. Точнее, в тех, кто на них будет восседать во время очередной пробы.

Кюри не любила, когда рядом курят, поэтому Наталья пошла к Филу. За свой халат, застегивающийся сзади, ей можно не бояться. На этот раз в цепких пальцах руководителя находился Брысь собственной персоной.

– Меня гнетут смутные сомнения, – вещал Фил. – Не похожи ли мы на тех динозавров, которые приютили землеройку, не понимая, что та не только сожрет их потомство, но и сотрет ящеров с лица Земли?

Величественный и огромный Брысь благоразумно молчал.

– Мы вообще очень мало знаем об эволюции, согласись, Брысь? – Брысь величественно качал головой. – Еще меньше мы знаем о том, как действует механизм смены доминирующих видов. Метеорит? Пятна на Солнце? Нет, Брысь, не все то Солнце, на чем пятна. А если оно так и происходит – буднично, незаметно? Сегодня этих землероек раз и обчелся, а завтра они кишат, как носороги в городе?

– Выпей чаю, – посоветовал величественный Брысь, отнял у Фила оторванную пуговицу и удалился.

– У меня предложение, – сказала Наталья.

– Разогнать всех к чертовой матери и взорвать капище? – Фил протянул клешни к ее халату, но остановился в смущении. – Комиссия для этого и приехала. Так что не беспокойся.

– Предлагаю сделать сегодняшнюю пробу без разряда, даже щадящего.

– И ты, Брут?! Ты видела кривую симуляции? Она прет в небеса по экспоненте, – Фил отпустил собственную пуговицу, захлопал по карманам, словно собираясь предъявить ей график. – Открой последний отчет – раздел ка-эр двести семьдесят пять, код доступа…

– Видела. Еще немного, и мы сделаем ей лоботомию.

Фил пожевал губами, провел пальцем по клетке, отчего щенок вскочил и тявкнул.

– Кюри на пределе, Фил. Девочка держится, но…

Фил огляделся, потом схватил Наталью за руку и потащил за собой. В его щели не имелось даже стульев, поэтому они стояли друг напротив друга, прижавшись к голым бетонным стенам.

– Во-первых, она не девочка, – шепотом сказал Фил. – Она – землеройка, а мы с тобой – динозавры.

– Подожди…

– Т-с-с-с, во-вторых, у нее черт знает какая стадия СУРа, и здесь мы уже на финише, за которым нас макнут в бочку с дегтем и обваляют в перьях. Поэтому сегодняшнее представление для ревизоров – это даже не Гоголь, это крик души.

– Что такое «сура»? Или «сур»? Фил, не надо на меня так смотреть… Пойми…

– Не хочу даже понимать. Займись делом.

– Не груби.

Когда Наталья вернулась за ширму, Ангелика почти всё сделала – установила капельницы, подсоединила провода к торчащим из-под бинтов электродам, оставалась только инъекция «парацельса» и всё. Дальше как обычно – резиновый мундштук в рот, ремни на конечности, разряд и… и… Щенок исчезает, щенок появляется. Или то, что от щенка осталось. Скалярное смещение в действии.

Кривые на ленте еле дрожали над нулевым уровнем. Активность зоны в области гипоталамуса угасала. Наталья повернулась к Кюри и погладила по руке. Девочка шевельнула губами.

Какая же она белокожая, внезапно подивилась Наталья. Совсем не похожа на японку. А много ли ты видела этих японок за время, что ты здесь? Пару? Или тройку? Память ни к черту. Так почему же она такая белоснежка? Почти как Ангелика, которой только в фильмах про фашистов сниматься. Белокурая бестия.

– Наталья, – позвала легкая на помине Ангелика. – Всё готово.

– Подгузник смени. Хотя нет, я сама. Сама.

Если встать на цыпочки, то можно разглядеть комиссию. Знакомые официальные лица из самолета. Неужели до сих пор здесь ошивались? Вряд ли. Опять прилетели. Отец в закутке с Филом. Странно, что комиссия решила наблюдать зону отправки воочию, так сказать, без всякого монтажа. А то, может, здесь объявился доморощенный Кио, который выдает собственные фокусы за сверхчеловеческие возможности. Кстати, при всей их въедливости, визит официальных лиц к Кюри не состоялся. И не планировался.

– Не вставляй мундштук, – сказала Наталья, отрываясь от созерцания комиссии. – Сегодня обойдемся без электрошока.

Ангелика посмотрела на Наталью.

– Планом эксперимента предусмотрено…

– Я переговорила с Филиппом. Он дал добро.

– Это не в его компетенции, – упрямо завела Ангелика. – Генерал Бехтерев…

Бестия. Белокурая.

– Я переговорила с отцом, – ударение на последнем слове. Использование семейственности в корыстных целях.

– И… и что? – Ангелика развела руками. – Как тогда будет осуществлен эксперимент?

Наталья отсоединила провода от электродов. Ежик, а не девочка.

– Мы пойдем другим путем.

Щенка ловили все. Он исчез со стола отправки и появился за ширмой собственной персоной, рассевшись толстым задом на стерилизованных инструментах. Его окутывала снежная буря – крупные снежинки метались в ограниченном пространстве, носимые невидимым ветром, и если пересекали невидимую границу пузыря, то превращались в капельки воды. Деритринитированная собака, как мысленно обозвала ее Наталья, неудобств не ощущала – сидела спокойно и лишь изредка чесала задней ногой ухо.

– У-тю-тю, – только и сказала от неожиданности Ангелика, а Наталья прекрасно себе представила, что творится в зоне приемки. И еще официальные лица.

Звука голоса оказалось достаточно, чтобы собака вскочила и рванула со столика вместе с инструментами. Звон стекла, грохот инструментов, собачий визг словно дали сигнал массовому помешательству.

Щенок метался по всему геофронту, и поначалу его ловила сокращенная смена, потом подключились техники, а затем и все остальные.

Невероятно, но неуклюжий пес ускользал из всех наскоро устроенных ловушек и самых цепких рук. Казалась, вот-вот, и мохнатый Д-пес запутается в брошенном на него халате, пробежит по выстроенному из стульев коридору в загон, или на его лапе сомкнутся пальцы наиболее ловкого оператора. И, что самое странное, щенок путался в халате, бежал по коридору из стульев в загон, и даже ловкий оператор торжествующе сжимал собачью шерсть, но через мгновение пес успешно преодолевал все препятствия и вновь вырывался на простор геофронта. Если бы глупая скотина умела пользоваться лифтом, тогда поминай как звали.

Наталья с трудом удерживалась, чтобы не подпасть под всеобщий разгул страстей. Она стояла в проеме между ширмами, закрывая щенку путь возможного возвращения, иначе вошедшая в раж толпа снесла бы и аппаратуру, и Кюри, и их с Ангеликой. Наталья оглядывалась через плечо и видела, что Ангелика говорит с Кюри, размахивая руками, видимо, живописуя подопечной подробности погони, которую сама не видела, но слышала. Не видела, но расскажу.