Читать книгу - "Суворовец. Том 2 - Анна Наумова"

Училка… «пустая»…

Училка… Не Ирина ли наша Петровна?

Точно она!

И напали на нее не случайно! А по наводке!

Я вспомнил! В тот день зарплату выдавали в училище!

Я же сам слышал, как «Красотка» со своей подружкой, другой учительницей, обсуждали, что в каком-то там магазине «выбросили» дефицит — хорошие теплые колготки. Которые нигде не жмут и почти не протираются. И надо вот прямо сейчас пойти и купить эти нужные колготки. А то, как всегда, очередь подойдет, когда товар уже закончится.

Да и химик с физиком, кажись, на авторынок собирались…

Я похолодел еще больше.

— Угу… «засветились». Точняк. Так и сказал! — Миха кивнул в попытках согреться потер себя по тощим веснушчатым рукам. — И вроде все. А, не, стоп, Андрюх! И еще сказал Тополю, чтобы поторапливался… А не то вроде как будет худо…

Вот и сложились разрозненные детальки! Правда, пока еще не все…

— Догадки какие есть? — живо спросил меня Миха.

Этот все подмечает!

— Может, и есть! — ответил я обтекаемо. — И хорошо, если про нашу честь. Ладно, Мих, и впрямь пойдём по койкам, пока совсем не околели.

* * *

Утром на завтраке в столовой, уминая кашу, я будто невзначай краем глаза наблюдал за своим давним знакомым — будущим полковником, а ныне — старшекурсником — Тополем.

Обычно хамоватый, развязный и насмешливый, сегодня юный «полковник» был сам на себя не похож. Осунулся, бледный, как поганка. И круги под глазами. Будто неделю не спал. И аппетита у Тополя, в отличие от меня, нет никакого не было. Ни бутеры не взял, ни к каше не притронулся.

Я смотрел на Тополя и не понимал, откуда в нем, пока еще семнадцатилетнем, столько мерзости и подлости?

И на кой я ему сдался?

Я сунул руку в карман, чтобы достать носовой платок. И случайно нащупал что-то еще.

Фотографию. Настина фотография. Я всюду таскал ее с собой, под мундиром. А на ночь клал под подушку. Хранил бережно. Но, как ни старался, а уголок чуток все же помял.

Доставать снимок при пацанах я, конечно, не стал. Так, украдкой погладил.

Прекрасное фото. Милое, нежное. Стоит моя девушка на своем любимом катке, все в том-же красно-белом свитере. Правда, на черно-белом фото этого не видно. Но я-то знаю. Держит в руках какую-то медальку и улыбается… А ямочки на щеках так и просятся: «Ну поцелуй нас!».

А ведь точно! Как это я сразу не догадался! Вот и причина, почему меня «заказали»!

Подтянулась последняя деталька! Хорошенькая такая, милая, фигуристая… в красном-белом свитере и беретике с помпоном… Та, от которой я потерял голову сразу же, как только увидел, как она лихо крутится на льду в парке Горького…

Теперь я понял все. И готов был поспорить, что дело обстояло так.

Тополю очень понравилась моя ненаглядная. Нет, не то что бы он влюбился. Такие, как Тополь, не способны ни дружить, ни любить. Гнилой он был. С ранних лет. Таких людей бабушка моя звала гнилыми от рождения. А дедушка, как я помню — так и вовсе непечатно.

Тополь не был влюблен в Настю. Он просто хотел обладать ей. Как красивой вещью. Как новенькими заграничными шмотками. Как крутым японским «мафоном». Чтобы хвастаться перед товарищами. Не более. Да и товарищей у Тополя, по большому счету, не было. Даже весьма миролюбивые однокашники-«старшаки» — Саня Раменский и Сема Бугаев — и те его недолюбливали. Даже табло грозились поправить за чересчур активное прессование молодняка.

Будущий полковник, недолго думая, решил подкатить к Насте. В прямом смысле, на катке. Только вот нужен был Насте «Макарон», как собаке пятая… Он ей сразу не понравился. С первого взгляда. Не обломилось ему ничего. Да и я опередил его, первым предложив девчонке знакомство.

Однако Тополь не оставил своих намерений захомутать красавицу из парка Горького. Даже когда на Суворовском балу увидел нас вместе и понял, что у нас все на мази и, как говорится, дама занята.

Но хрен бы он подошел к ней даже на сто метров, пока я рядом! Он это хорошо понимал. Вот и слил меня будущий начальник без всякого зазрения совести гопникам во главе с «Ризотто». Да и совести у него отродясь не было.

Скорее всего, за мзду какую-то. Бесплатно эти упыри работать не станут.

Однако все пошло не по плану. Стрясти «копейки-семечки» у «Ризотто» и его подельников не вышло. Да и отпор они получили от нас нехилый. Сам «Ризотто» благодаря Михе «Пи-пополам» даже лишился пары-тройки зубов, на что явно не рассчитывал. Особенно если учитывать габариты моего приятеля. Сидит сейчас дома, наверное, дырки залечивает, да думает, где протезы доставать.

Убивать меня упыри с Шипиловской, конечно, не стали бы. Так, морду бы только разукрасили. Как, собственно, и случилось. Но даже пары синяков и разбитой губы достаточно суворовцу, чтоб лишиться увала. А то и двух… А там, глядишь, и обычная очередь подойдет заступать… То, се, вот и пройдут недельки две. А то и все три.

Вот и фора Тополю — чтобы к моей ненаглядной снова подкатить. Пока я тут, за забором, у него руки развязаны. Я не сомневался, что он разузнал уже, где она живет, и собрался караулить. За ним станется.

Но все обломалось. И остался незадачливый киллер должным. А быть должным уркам, пусть и малолетним — это очень опасно.

Крошечные мозги Тополя, которого активно прессовали гопники, активно заработали. Да не в ту сторону. И он вспомнил про «училку».

Вариант в его глазах был просто беспроигрышным! Железобетонным!

Это ж одним махом можно с гопотой рассчитаться! И даже делать ничего не придется.

Ирина Петровна, то бишь «Красотка» — маленькая и хилая с виду. Ростом — не больше семиклассницы. Килограмм сорок пять, не больше. Соплей перешибешь.

— Уроки у нее во столько-то заканчиваются! — скорее всего, так сказал наводчик гопоте. — А потом она к метро «Бабушкинская» пойдет. Там и встретите!

И «Ризотто» со своими шестерками «встретил» Ирину Петровну, которая торопилась скорее в магазин — занять очередь за дефицитом. А потом, как водится, решил не медлить и попросту дернул у нее из рук дамскую сумочку.

Но и тут все пошло не по плану. Исполнение плана было таким же дебильным, как и его замысел. «Красотка» наша оказалась не робкого десятка.

Не дала сумку. Как бы не так! Еще и крик подняла. И тогда упыри, не ожидавшие