Читать книгу - "Обнаженный Бог. Феномен - Питер Гамильтон"

Дисплей погас. Женевьева, моргая, смотрела на сестру, стараясь поймать ее в фокус. Луиза была убеждена: увлечение электронными играми вредно для зрения девочки.

— Что?

— Мы сейчас уходим. С этим блоком мне не справиться, поэтому я решила приобрести нейросеть. — Ну вот, она сказала это вслух. Теперь уже пути назад нет.

Женевьева смотрела на нее широко открытыми глазами.

— Луиза, ты это серьезно? Нам ведь не разрешают.

— Нам не разрешали. А сейчас мы на Земле, вспомнила? И здесь можно делать все, что захочешь, были бы деньги.

Женевьева склонила голову набок. На лице ее появилась обаятельнейшая улыбка, которая Луизу ничуть не обманула.

— Луиза, а мне можно такую же? Ты же знаешь, когда мы вернемся домой, мне не разрешат ее приобрести.

— Мне очень жаль, но ты еще не взрослая.

— Взрослая!

— Джен, не спорь. Ты и сама это прекрасно понимаешь.

Она топнула ногой, кулачки гневно сжались.

— Это несправедливо! Нет, нет! Ты всегда меня дразнишь, потому что я младше тебя. Задира!

— Я тебя не дразню. Тебе ее нельзя иметь, ведь твой мозг еще растет. И к нему нельзя подсоединиться. Я узнавала. Это запрещено, потому что разрушает клетки детского мозга.

— Не хочу быть маленькой.

Луиза прижала к себе девочку и подумала, что с тех пор, как они покинули родину, она часто ее обнимала. Дома они к таким нежностям не были приучены.

— Когда-нибудь и ты повзрослеешь, — шепнула она, уткнувшись во взлохмаченные волосы сестренки. — Когда вернемся домой, все будет по-другому.

— Ты так думаешь?

— Да!

Женщину-администратора их вопросы позабавили: ох уж эти провинциалы. Но она очень помогла им. Луиза узнала, что за одеждой лучше всего идти на улицы Оксфорд стрит и Нью-Бонд стрит, а на Тоттенхэм Корт Роуд можно купить любую электронику. В этих районах, заверила она, совершенно безопасно, и девушкам можно ходить без провожатых. Она вручила Луизе электронную карточку для входа в отель.

Луиза ввела в свой блок карту города и объединила ее с программой-гидом.

— Готова? — обратилась она к Джен. — Пойдем тратить семейное состояние.

Обри Эрл, с которым они беседовали в салоне лифта, сказал им правду: жители аркологов уважали личную свободу других людей. Луиза никак не могла понять, как людям на улице удавалось в самую последнюю секунду проскользнуть мимо, не задев другого пешехода. Ей самой с трудом удавалось найти щель, через которую можно было протиснуться в нескончаемом потоке людей. Местные же двигались абсолютно спокойно и при этом не глядели по сторонам. Некоторые пешеходы буквально скользили мимо них. Молодежь их возраста носили высокие сапоги, подошвы которых, казалось, не соприкасались с плитами тротуара. Женевьева смотрела на них с завистью и восхищением.

— Я тоже хочу такие сапоги, — сказала она. Подземный переход под Пикадилли вывел их к Ныо-Бонд стрит. На этой улице была устроена уютная пешеходная зона с восхитительными бутиками. Золотые буквы на мраморных фасадах сообщали год создания того или иного магазина. Моложе трехсот лет там не было ни одного, но встречались и надписи, утверждавшие, что их магазину более семисот лет. Товарные знаки сестрам ни о чем не говорили. Они судили по ценам, что там, вероятно, продается самая лучшая одежда на планете.

— Какая красота, — вздохнула Луиза, глядя на мерцающее вечернее платье, алое и бирюзовое, похожее на хвост русалки. Оно, правда, мало что прикрывало. Такое платье она надела бы летом, на балу в Норфолке. То-то бы они удивились.

— Ну так купи его.

— Нет. Нам нужно быть благоразумными. Купим себе одежду на каждый день. Не забудь, я должна буду дать отчет папе.

Вечернее платье было лишь началом соблазнов Ныо-Бонд стрит. Когда они пошли мимо витрин, Луиза готова была скупить все скопом.

— Сегодня нам придется ужинать в ресторане отеля, — начала издалека Женевьева. — Бьюсь об заклад: в наших костюмах нас туда не пустят.

Ничего не скажешь, коварное предложение.

— Ну ладно. По одному платью. И все.

Они переступили порог бутика. В магазине о личной свободе человека не беспокоились. Трое продавцов бросились к ним со всех ног. Луиза объяснила, что им нужно, а потом в течение сорока пяти минут бегала туда-сюда из примерочной кабины. Они с Джен осматривали друг друга, оценивали увиденное и бежали на новую примерку.

За это время Луиза многое узнала. Продавцы с большой похвалой отозвались о волосах сестер. Правда… на Земле сейчас причесывались по-другому. Да и комбинезоны с большими карманами хотя и носили, но модными назвать их никак нельзя. Да, в магазинах на Оксфорд стрит продают замечательную уличную одежду. Луиза готова была поклясться, что память ее блока крякала от обилия имен, которые в нее входили. Когда же девушка подала продавцам кредитный диск, испытала лишь легкий укор совести.

Выйдя на улицу, они вдоволь посмеялись друг над другом. Джен остановилась на алом платье и пурпурном жакете, а Луиза купила длинное темно-синее платье из материала, напоминавшего одновременно бархат и замшу. К нему она приобрела короткий жилет цвета имбиря.

— Да, — счастливо вздохнула Луиза. — Это настоящая терапия.

На Оксфорд стрит они пока не пошли: сделали остановку в салоне на Нью-Бонд стрит. Визажисты чрезвычайно оживились: нечасто приходится работать с таким богатым материалом. Даже владелец салона, выйдя из кабинета, подавал советы (ознакомившись предварительно с их кредитным диском).

Через два часа, выпив несколько чашек чая, Луиза сняла с плеч пеньюар. Она смотрела в зеркало, не веря, что до сих пор могла обходиться без должного ухода за волосами. Дома она их попросту мыла шампунем и кондиционером, а потом причесывала щеткой. Сейчас о ее волосах впервые позаботились профессионально, и вот результат: волосы по всей их длине испускали мерцающий, звездный свет. Они текли. Каждый день своей жизни Луиза сдерживала густую шевелюру с помощью лент и заколок, иногда просила служанку заплести их в затейливые косички. Шампуни последнего поколения сделали все это ненужным. Волосы непринужденной волной спадали ей на плечи, оставаясь при этом аккуратными. Они к тому же слегка шевелились, словно голову окружал ее собственный, постоянный ветерок.

— Ты такая красивая, Луиза, — внезапно оробев, сказала Женевьева.

— Спасибо, — волосы Джен распрямили, а концы их слегка подогнули. Они тоже отливали красивым темным блеском. И форму держали сами по себе.

Вдоль барьеров, огораживающих улицу от проезжей части, выстроились уличные лотки. Товары там были намного дешевле тех, что продавались в магазинах. Женевьева увидела полюбившиеся ей чудесные сапожки. Сапоги-скороходы, сказал веселый продавец, когда она подобрала себе нужный размер. Молодежь до пятнадцати лет их просто обожает. С ними и нейросети не нужно: подошвы до земли не достают.