Читать книгу - "Фантастика 2025-33 - Владимир Николаевич Малый"

- Это все не то! – в очередной раз не дала мне закончить мысль Экуппа. – Ты просто уходишь от ответа! Вот я, например, точно знаю, что ты веришь в ваших святых, так?

Я охотно киваю ей в ответ.

- И ты считаешь это разумным?! Это нормально: обращаться к давно умершим людям, и это еще, если верить, что они вообще когда-то жили и совершали те деяния, которые им приписали те, кто веками использовал религию, как инструмент?!

- Хорошо, - улыбнулся я, - придется мне объяснить свою позицию еще тривиальнее. Раз этот афоризм знаю я, то знаешь и ты: «В окопах не бывает атеистов». И ты знаешь мою трактовку этой, скажем так, аксиомы. Дело здесь не в страхе. Точнее, не только в страхе. Каждый, кто оказывается в безвыходной или чрезвычайно неопределенной ситуации, молится. В независимости от того, знает ли он молитвы, или верит ли в повседневности в любого из богов. Он молится просто Богу. Я считаю, что в нас заложена вера. Кем или чем, не знаю. Хоть Создателем, если ты монотеист, хоть Вселенной, если ты буддист, хоть кем-то изначально непознаваемым, если ты агностик. Никакой разницы. Оказавшись на краю, практически все взывают к высшим силам. И это неопровержимый факт, которому, впрочем, грош цена в вопросах истиной веры. Да, я верю в святых. Но это моя вера, мой внутренний мир.

- Я никогда не смогу этого понять, - понемногу успокаиваясь, покачала головой Экуппа, - никогда. Сколько наша цивилизация себя помнит, у нас был Дар. И мы верили, что все явления природы – это просто результат применения Дара каким-то очень могущественным человеком. Только и всего. Но это была совсем другая вера, неспособная породить чего-то большего. Если все же подбирать аналогии, то из ваших мировых религий мы можем хоть как-то понять буддистов. Каждый из нас – носитель целой вселенной. В вашем языке нет точного аналога этому понятию, а моим языком ты не овладел настолько, чтобы до конца прочувствовать всю глубину этого термина. Да он, собственно, почти никогда и не употребляется вслух. Однако у него есть далекий, но разрешенный к употреблению в беседах аналог – душа. Все в нашей внутренней вселенной вращается вокруг нее. И если в твоем мире существует совокупность нескольких признаков живого организма, то у нас с этим одновременно и проще и гораздо сложнее.

- Слушаю тебя внимательно, - подбодрил я ее во время небольшой паузы, взятой девушкой для того, чтобы собраться с мыслями или просто перевести дух.

- Так вот, - продолжила она, - у нас каждый сам, исходя из глубокого внутреннего убеждения, решает для себя: живое перед ним существо или предмет по факту наличия или отсутствия у того души. Даже не так. Не просто души, а полноценной души. И для каждого человека этот выбор индивидуален. Отнять жизнь у существа с полноценной душой – аналог вашего греха. Многие переживают из-за своих грехов, но наверняка есть и такие, кому на них плевать. Повторюсь, здесь у нас все индивидуально.

- Неужели никаких общепринятых критериев по полноценности души? – удивился я.

- Почему же, - подумав, ответила Экуппа, - уверена, что насекомых подавляющее большинство считает носителями или вместилищами неполноценной души. А вот с существами побольше уже могут возникать разногласия, которые, опять-таки, редко выносятся за пределы внутреннего мира человека.

- Как-то это все странно, - обозначил я свои ощущения от услышанного.

- Ну, а мне странно то, как подобное различается у вас, - тут же парировала Экуппа, - это же логично, что в чужом монастыре устав совсем неправильный. Взять ту же Язву. Помнишь, как ей было плохо после вашей встрече с мышиным полчищем? Думаешь, что профессиональную наемную убийцу так долго выворачивало наизнанку только из-за боязни грызунов? Я вот почти уверена, что этот размер живого существа является для нее пограничным. Вот Язва и не смогла сохранить хладнокровие, когда вокруг происходило уничтожение сотен, если не тысяч потенциально одушевленных объектов. Повторюсь, вопрос души у нас здесь очень серьезен и чрезвычайно индивидуален. Индивидуален, - понимаешь?

Честно сказать, я не понимал, что именно девушка сейчас пытается вложить в это так тщательно выделяемое ей слово.

- Вижу, что не понимаешь, - улыбнулась Экуппа, - правы, все-таки женщины вашего мира – мужчины не понимают намеков!

- А еще эти самые женщины утверждают, что мужчина их болтовню не способен сосредоточенно слушать дольше пяти минут, - добавил я, - однако ж, вот он я – стою и слушаю!

- С пятью минутами ты себе сейчас льстишь в этом недоисследовании, что ты прочел мимоходом, говорилось о трех минутах! – не осталась в долгу Экуппа.

- Ладно, - сдался я, - мы так может вечность проговорить, а толку никакого не будет. Что, все-таки, ты хотела мне сказать, так налегая на индивидуальность?

- Это же элементарно! – всплеснула руками Экуппа. - Никто не должен знать, что в моем теле живет две души! Это же неслыханная ересь. Такого даже в детских страшилках не рассказывают или по пьяной лавочке. Собственно, нормальному человеку подобное и в голову прийти не может. А если и придет, то он до полусмерти испугается таких крамольных мыслей.

- Хочешь сказать, - что утечка этой информации может угрожать твоей жизни, и все это время ты была на волоске от смерти еще и по этой причине?

- Да, - коротко и ясно ответила девушка, - А еще, раз у нас тут такое трепетное отношение к душе, нужно помнить, что когда ты при обещании или заверении употребляешь слово «душа», то самое пустяшное обещание тут же превращается в нерушимую клятву.

- А ты не могла мне это сказать раньше?! – на этот раз уже я перебил Экуппу.

- Ну, ты не слишком-то религиозен, и на эти расхождения в наших с тобой ценностях я наткнулась далеко не сразу. А когда начала вникать, то сначала не поверила в серьезность всей этой вашей веры в кого-то великого и всеобъемлющего, которому есть дело чуть ли не до любой букашки! Для такого технологичного общества, как ваше, это, на мой взгляд, вообще нонсенс. Когда же я окончательно поняла, что это все всерьез, и напрочь отличается от того, что свято для меня, как раз открылась возможность отправить тебя домой. И вот, при первом же удобном случае, я тебе все объяснила.