Читать книгу - ""Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев"

Через два часа он был в Гродно. «Опель» подкатил к бывшему губернаторскому дому и остановился у крыльца. Водитель выскочил из кабины и распахнул пассажирскую дверцу. Фон Зюдов выбрался наружу и стал подниматься по ступеням. Разглядев погоны, часовые у дверей взяли на караул. В просторной прихожей оберст снял шинель и фуражку, сбросил их на руки подбежавшему солдату и поднялся по ступеням на второй этаж. Там прошел к широким дверям из красного дерева и толкнул их. В большой приемной за письменным столом сидел офицер с погонами гауптмана. Завидев фон Зюдова, он вскочил.

— Доложите обо мне! — приказал оберст.

— Яволь! — отозвался адъютант и скрылся за дверями кабинета. Обратно он явился почти сразу. — Герр генерал примет вас, — сообщил посетителю.

Фон Зюдов кивнул и прошел в кабинет. Людендорф сидел за заваленным бумагами столом. Фон Зюдов встал на пороге и щелкнул каблуками.

— Герр генерал!

— Проходите, фон Зюдов! — начальник германского Полевого штаба кивнул на свободный стул у стола. Он подождал, пока посетитель займет предложенное место, и спросил: — Как поездка?

— Безрезультатно, герр генерал! — доложил фон Зюдов. — Разведывательный аэроплан подбит русскими «парасолями» сразу за линией фронта. Пилот едва сумел посадить на аэродром горящий «Альбатрос». Наблюдатель убит.

— Третий случай, если не ошибаюсь? — спросил Людендорф.

— Четвертый, господин генерал. Еще пять аэропланов просто не вернулись с задания. Ранее мы стольких не теряли. Потому я и поехал на аэродром — хотел лично убедиться в достоверности докладов. К сожалению, они подтвердились. Русские не позволяют разведывательным аэропланам проникнуть на их территорию. Помимо истребителей этому препятствует многочисленная зенитная артиллерия, которая выставлена вокруг железнодорожных станций и штабов. Стреляет она на редкость метко, заставляя наши аэропланы менять курс или забираться высоко, а то и вовсе поворачивать обратно. Прежде такого не было, и это наводит на подозрения.

— А что доносят лазутчики?

— Почти ничего. Во-первых, их мало. Наше отношение к жителям оккупированных территорий не пробуждает у местного населения симпатий к рейху. Завербовать толковых агентов не получается. Те же, кто идет на сотрудничество, не обладают необходимыми знаниями и умениями или же плохо знают местность. Из заброшенных за линию фронта лазутчиков почти никто не вернулся. Они или задержаны русскими, или же перешли на сторону врага. Это серьезная проблема, господин генерал! Если мы и далее будем считать русских существами низшего сорта, толковых помощников не найти.

— Вы видите ситуацию только с одной стороны, оберст! — покачал головой Людендорф. — Если мы признаем русских равными германцам, то возникает вопрос: зачем мы здесь? Почему пришли на земли цивилизованного государства? А вот захватить территорию у варваров, которые не в состоянии ею распорядиться… Это знает каждый солдат, это вбили ему в голову, что дает возможность не испытывать угрызений совести, убивая русских. Вам такая политика создает трудности, но в целом она идет на пользу империи. Или вы не согласны?

— Согласен, — буркнул фон Зюдов.

— Тогда жду ваших выводов.

— Русские готовят наступление. Иначе трудно объяснить их поведение.

— Неужели? — улыбнулся Людендорф. — А вот я попытаюсь. Позиционная война на застывшей линии фронта позволила противнику накопить силы. Он не несет тяжелых потерь в людях и амуниции. Отсюда у них больше орудий и аэропланов. Появилось время для совершенствования навыков применения этого оружия. Они эвакуировали население с прилегающих к линии фронта территорий, поэтому легко обнаруживают ваших лазутчиков. Тем более, как вы заметили, особыми умениями те не обладают. Как вам такое?

— Правдоподобно, герр генерал, — согласился оберст. — Но я счел своим долгом доложить о своих соображениях. Нельзя недооценивать противника, тем более русских. Сто лет назад они разгромили сильнейшую армию мира.

— Вы о французах? Что ж, русские задали им трепку. Но тогда им помог генерал Мороз. Какое сегодня число, фон Зюдов?

— Первое марта, господин генерал.

— И о чем это говорит?

— Не знаю, герр генерал.

— Зима закончилась, фон Зюдов, а русские хорошо воюют только зимой. Летом и осенью французы гнали их до Москвы, да и мы не сплоховали, — Людендорф самодовольно улыбнулся. — А затем русские воспользовались морозами. У французов получилось пройти дальше, потому что они собрали под свои знамена лучших солдат Европы, в том числе немцев, которые задали тон в кампании. Мы, к сожалению, воюем в одиночку, а силы рейха не беспредельны. Но и русские измотаны. У них большие потери в живой силе и амуниции. Об этом доносят наши агенты в России, я получаю сводки из германского Генерального штаба. К сожалению, мы потеряли агентурную сеть в Минске, русские смогли ее раскрыть, поэтому нет сведений из их Ставки. Но не думаю, что они отличаются кардинально. Нам известно, что на фронт идут эшелоны с войсками и вооружением, но это всего лишь пополнение. Русским не до наступления. Тем более что наступила весна, а она принесет распутицу. Дороги в этой варварской стране раскиснут и станут непроходимыми. К лету мы накопим силы и нанесем решающий удар. Пора заканчивать эту войну, она обходится слишком дорого. До Москвы нам не дойти, но не думаю, что это необходимо. Германии достаточно белорусских лесов и украинских черноземов. Не забывайте, что у нас уже есть Польша. Захваченные земли следует переварить. А лет через двадцать повторим, — Людендорф улыбнулся. — Германская нация несет свет цивилизации на Восток, это ее историческая миссия. У вас есть, что добавить, фон Зюдов?

— Нет, герр генерал! — вскочил оберст со стула.

— Тогда я вас не задерживаю.

Оберст боднул головой, сделал четкий поворот кругом и вышел из кабинета. На первом этаже солдат-гардеробщик поднес ему шинель и помог одеться. Машина ждала у крыльца. Заметив хозяина, шофер выскочил наружу и распахнул дверцу. Фон Зюдов забрался в салон.

— В казино! — приказал водителю. «Поужинаю и напьюсь, — решил он про себя. — Возможно, сыграю партию в винт, если подберется компания. И идут они все к дьяволу! Людендорфу я о своих соображениях доложил, если русские вздумают наступать, упрекнуть меня не в чем. Эти кретины из Генерального штаба числят себя безгрешными, вот пусть и хлебнут дерьма!»

Фон Зюдов не подозревал, что не пройдет и трех недель, как он предстанет перед трибуналом. Решающим на суде станет выступление Людендорфа. Тот сообщит, что обвиняемый безобразно относился к своим обязанностям, в результате чего разведка фронта не раскрыла планы противника, что привело к катастрофическим последствиям. Более того, обвиняемый в разговоре с начальником Полевого штаба, сочувствовал русским и предлагал признать их равными немцам. Эти слова вызовут бурю возмущения у присутствующих. Председатель трибунала зачитает приговор, а затем лично сорвет погоны с