Читать книгу - "Общество Розы - Мари Лу"

Ползущие по полу чудища наконец добираются до меня. Я не успеваю отпихнуть их, они бросаются на меня и проникают в мой мозг. Их мысли заменяют мои. Меня передергивает.

Да, конечно.

Теперь я знаю, зачем она это сделала. Она хочет занять мое место. Ей нужен трон, наверное, она мечтала о нем все это время. Обладая такой силой, какая есть у нее, можно контролировать любого из Элиты, кого захочется, и заставить его исполнять все, что ей вздумается. Я всегда знала, что она повернется против меня, и вот теперь, когда я выполнила за нее всю работу, перепачкала руки в крови и приняла на себя столько горя, она решила, что настал ее черед. Но самое главное: она нарушила нашу клятву. Мы обещали никогда не использовать нашу силу одна против другой.

Как ты могла? Как ты могла!

Я больше не в состоянии думать. Ярость заполняет каждый уголок в моем сознании. Даже лишенная силы, я ощущаю воздействие взывающих ко мне шепотков. Я вытаскиваю из-за пояса кинжал и бросаюсь на Виолетту.

Она едва успевает перехватить мое запястье, но мой наскок валит ее с ног, и она падает с глухим стуком. От удара весь воздух вылетает из ее легких, глаза расширяются, некоторое время Виолетта неуклюже барахтается на полу, как рыба на суше, и хватает ртом воздух. Я заношу руку с кинжалом над головой – хотя часть меня отчаянно взывает: остановись! – и опускаю ее.

Сестра откатывается в сторону и каким-то образом, несмотря на хрупкость, успевает сбросить меня с себя. Но я вскакиваю и снова кидаюсь на нее. Сгребаю в кулак ее волосы и тащу. Она вскрикивает. У меня нет силы, и от этого я паникую. Я мало что различаю вокруг себя, мир рушится. Я подтаскиваю Виолетту к себе и приставляю кинжал к ее горлу.

– Твои обещания ничего не значат! А я доверяла тебе! Тебе одной! – кричу я. – Отдай ее! Она моя!

Виолетта отчаянно всхлипывает:

– Аделина, пожалуйста!

Если бы я могла сейчас ощутить ее эмоции, то наверняка это был бы наплыв ужаса, ни с чем не сравнимый, такой, какого никогда раньше не бывало. Но сейчас она мне не сестра, а всего лишь еще один враг. «Предатель», – напоминают мне шепотки. И я их слушаю.

– Отдай мою силу, – говорю я ей прямо в ухо голосом, который не узнаю. Мой кинжал впивается ей в кожу. – Или, клянусь всеми богами, я вскрою тебе глотку прямо сейчас!

– Так забери ее, – вдруг прорезается голос у Виолетты. – И пусть она заберет тебя.

И тут я снова чувствую, как в меня потоком тьмы вливается сила и все потаенные уголки и закоулки в моем сердце и разуме наполняются знакомым ядовитым покоем. Я бросаю кинжал и отпускаю Виолетту, валюсь на пол, закрываю глаз и сворачиваюсь клубком, крепко прижимая к себе нити. Ярость кружит внутри меня водоворотом, пульсирует и постепенно оседает, я тяжело дышу.

Не сразу я замечаю, что Виолетте удалось подняться на ноги и она бежит к дверям. Кажется, она уже очень далеко.

– Куда ты собралась? – кричу я ей, но она распахивает дверь и не оборачивается.

– Виолетта! – зову ее я, не вставая с пола. – Подожди!

Что случилось? Что я ей сделала? Я встряхиваю головой и прищуриваюсь. Шепотки внутри постепенно стихают. В зале снова становится тихо. Когда я открываю глаз, мир вокруг больше не ходит ходуном, и на полу нет лужицы кровавых слез, и клыкастые твари не копошатся у ног. Моей сестры здесь нет, и никто не лишает меня силы.

Постепенно туман надо мной рассеивается. Я лежу, сжавшись в комок, и по кусочкам восстанавливаю картину произошедшего. Кинжал. Ее волосы. Горло. Дрожащее тело. Рыдания.

У меня сводит живот.

– Виолетта! – снова кричу я. – Виолетта, постой. Вернись!

Нет ответа. Я в зале одна.

Я совершаю новую, более решительную попытку и повторяю:

– Виолетта! – Неужели иллюзии вновь взяли надо мной верх? – Прости меня! Я не хотела, я бы не причинила тебе вреда! Вернись, давай поговорим!

Но она уже ушла.

Я опираюсь ладонями на мраморный пол и опускаю голову. Я дернула ее за волосы с той же злостью, с какой делал это мой отец в ту ночь, когда умер. Рядом посверкивает кинжал. Я целилась им в нее, хотела ранить, убить. Я видела все будто сквозь красную пелену. Почему я сама себя не остановила?

– Виолетта! Виолетта! – кричу я, голос хриплый и слишком тихий, чтобы она услышала. – Вернись. Прости меня. Это была ошибка. Не оставляй меня здесь.

Тишина.

Ты – все, что у меня есть. Прошу, не оставляй меня.

Я зову и зову ее, пока не появляются инквизиторы, чтобы проверить, все ли со мной в порядке. Я понимаю, что плачу. Сквозь мутный поток слез я различаю встревоженное лицо Маджиано и удивленное – Сержио. Он смотрит на меня с подозрением, слишком хорошо мне знакомым. Такой взгляд был перед смертью у Джеммы. Так глядели на меня члены Общества Кинжала, прежде чем изгнали.

– Убирайтесь! – кричу я всем, кто собрался вокруг.

Они отворачиваются и оставляют меня в комнате одну. Я всхлипываю. Скребу и скребу по мраморному полу сломанным пальцем. Кинжал лежит там, куда я его бросила, на лезвии – крошечная капелька крови моей сестры. Эта кровь не иллюзия, она реальна.

Пожалуйста, не бросай меня, не бросай меня. Я передумала, забери у меня силу, шепотки не остановятся.

В окна бьет солнечный свет. Я остаюсь лежать на полу.

Сколько прошло времени, я не имею понятия. Долго ли я плакала? Не знаю, куда могла уйти Виолетта, куда пропал Маджиано и что он мог подумать. Через некоторое время я наконец выплакала из своей груди все, и во мне больше не осталось слез. Продолжая лежать, я наблюдаю за тем, как кружево теней медленно движется от окон по полу. Свет меняется, становится золотистым. Тени и лучи тянутся, тянутся и наконец добираются до меня, омывают светом. Даже тепло солнца не способно разогнать царящую во мне тьму.

Постепенно мысли начинают крутиться у меня в голове. И медленно, медленно… возвращаются шепотки. Они утешают меня.

Нет, Аделина, так лучше.

И нечего переживать, что она ушла. Разве я еще не выучила урок: любовь и понимание менее важны для меня, чем сила страха? Контроль над теми, кого я знаю?

Я киваю, пусть эта мысль укрепится во мне. Мне ни к чему опираться на сестру, чтобы стоять прямо. Сама справлюсь. Без посторонних.

Я медленно поднимаюсь на ноги, вытираю лицо рукавом и провожу трясущимися пальцами по изуродованной безглазой стороне лица. Выражение его бессмысленное и жесткое. Я поворачиваюсь и смотрю на стоящий наверху лестницы трон. Иллюзии снова начинают рассыпаться искрами вокруг, и края поля зрения затягивает тьмой. Вижу только трон, больше ничего.

Поднимаюсь к нему по лестнице. Вокруг меня шныряют туда-сюда призраки тех, кого я когда-то знала, оставила позади, кто оставил меня. Я встаю на каждую ступеньку, шепотки в голове ревут, пролезают во все щели, выталкивают из меня свет и впускают внутрь тьму.