Читать книгу - "Ветлужцы - Андрей Архипов"

Тем временем новгородец немного помялся, обдумывая слова Свары, и решительно выдал, не обращая внимания на усмешку своего собеседника:

— Наш род не самый захудалый в Великом граде, а отец мой золотой пояс носит! Кто нас посмеет тронуть? Мигом Якуна в бараний рог скрутим! — После такой выспреной речи, которой вторил костер, разбрызгивающий веселые искры в стороны рассевшихся вокруг него людей, Завидка немного обмяк и признался: — Хоть и неважно в последнее время у нас с гостьбой,[121]но силой бранной мы еще не оскудели.

— Любая сила напрямую черпается от доходов торговых, — несогласно мотнул головой Свара, припоминая, что в молодые годы тоже не испытывал сомнений в своем великом будущем. — Да и что ты купцу предъявишь? Стрелу, неведомо откуда прилетевшую? Нож от татей залетных, коих он когда-нибудь тайком наймет и на тебя натравит? Так Якун в ответ тебе гирьку припомнит и видоков к этому несколько десятков призовет. И будет в своем праве! И на чью сторону посадник княжеский встанет, как думаешь?

— Так я же вас и спасал! — запальчиво выкрикнул Завид, возражая уже лишь из-за противоречивых чувств, раздирающих его юную душу. — А ты мне доказываешь, что я не прав!

— Прав, не прав… Какая разница посаднику, коли это новгородских дел напрямую не касается? Выгоды у него с вашего раздора никакой, так что совать свою голову между жерновами ваших родов ему вовсе не резон. Лишь бы замятня между концами и улицами не учинилась, а до иного ему и дела нет.

— Это почему? Если рассудит по правде, то его чести это лишь на пользу!

— Ох, Завидка, путаешь ты справедливость и эту самую Русскую Правду, сиречь покон Ярослава и детей его! — задумался Свара, припоминая все разговоры, которые в его присутствии вели воевода и полусотник. — По этой правде любую обиду, учиненную нам, можно вовсе за пустое место считать. Отчего так? Понеже мы для вас не наемные варяги и даже не колбяги,[122]кои в сих грамотках прописаны, а просто чужаки, которые живут по иному покону! А ты причинил обиду новгородскому вятшему боярину! Вдумайся! И очнувшись, он тебя не прикончил лишь из-за твоего отца и других мужей вашего рода! Да-да, именно из-за боязни навлечь их гнев на себя и своих родичей! Они ведь за твою жизнь кровью спросят и не посмотрят на все писанные князьями законы! Понял? Так что прими не самый глупый совет: пусть батюшка твой обиженному купцу такую виру заплатит, дабы он про свою месть забыл бы во веки веков!

— Этот не забудет… — Молодой новгородец удрученно покачал головой. — Он хоть со Славенского конца, но род свой ведет от свеев.[123]У него и имя от тех же корней: Акун, или Хакон, высокорожденный. А они зело памятливые на такие дела…

— А почему один из концов Новгорода Славенским зовется? — вмешался Тимка, сонливость которого после возобновления разговора сдуло в один миг. — Ведь и на других концах славяне живут?

— Что за славяне? — искренне удивился Завидка, недоуменно подняв брови. — Не ведаю про таких. Или ты словен так называешь?

— Как это не ведаешь?! — стал возмущенно озираться по сторонам Тимка, не встречая поддержки. — А кривичи? А поляне в Киеве? А древляне, дреговичи? А уличи и вятичи? Это что, по-твоему, не славяне? У них другой язык?

— Не понимаю, о чем ты речь свою ведешь… — поморщился Завид, больше обеспокоенный подтверждением со стороны старшего из присутствующих ветлужцев, что нажил себе долгосрочные проблемы из-за своего вспыльчивого характера. — Это все разные племена, хоть многие из них от одного корня идут. Но не все! А словенский язык… — новгородец покосился на Свару и на встрепенувшихся мальчишек. — Если есть желание и в сон не клонит, то могу и рассказать, от кого он идет, а заодно и про становление города нашего.

Бурная радость молодого поколения и снисходительные кивки двух старших воев заставили Завида немного приосаниться, дабы хоть немного соответствовать образу степенного мужа:

— Кхм… рассказывать буду, как батюшка заповедовал… вот. После потопа трое сыновей Ноя — Сим, Xaм и Афет — разделили всю землю. Симу достались страны на восходе, Хаму — на полудне, а Афет принял запад и полунощные страны. Но был в то время един народ и един язык. Однако умножились люди на земле и замыслили они создать столп до неба рядом с городом Вавилоном. Строили его сорок лет и никак завершить не могли. Посмотрел Господь Бог на сии деяния, рассердился и смешал народы и языки, разделив на семь десятков и еще два, а потом рассеял их по всей земле. От сыновей Афета пошли норики, иже суть словене, и разошелся язык их по разным племенам.

Если Русь брать, то по полянам, что сели по Днепру, по древлянам, кои осели рядом в лесах, а также между дреговичами, что расположились между Припятью и Двиной. А еще по полочанам, что прозвались по имени Полоты, притока Двины, и по северянам, кои живут ближе всех к половцам: по Десне, Семи и Суле. Все эти люди словенского языка, но не суть словене. Кроме них в Афетовой части осела русь и всякие другие племена: меря, мурома, весь, мордва, заволочьская чудь, пермь, печера, ямь, югра, литва… А к Варяжскому морю прибилась чудь и ляхи с пруссами. Все эти земли на восходе доходят до пределов Симовых, до тех же булгар. А еще в Афетово колено входят: варяги, свеи, урмане, готы… Еще англяне, что по сути своей даны, а также галичане, римляне, немцы, фряги… Все последние селятся на западе, а на полудне соединяются с племенем Хамовым.

— Кха… — прокашлялся Свара, который уже начал видеть выгоду от такого разговора. От того, как преподнесет молодой воин всем известную историю, можно было сразу понять, что за мысли обуревают его самого и весь его род. Надо было лишь подтолкнуть Завидку к той части, которая касалась его самого напрямую. — Как бы про сам Новгород послушать, а уж про пределы чуждых нам земель не больно и знать охота… — Однако такая речь вызвала недовольство остальных слушателей, и Свара в итоге махнул рукой, оставляя рассказчику говорить, как заблагорассудится.

— Так вот, о Новгороде… — все-таки перебрался к сути тот, прислушавшись к мнению вятшего ветлужца. — Издревле там жили весь и чудь, еще в те времена, когда Волхов тек вспять…[124]