Читать книгу - "Железное Сердце - Станислав Дарков"

Я повернул к нему голову, прищурившись:

— В чём именно?

— Ты действительно держишь всех на расстоянии. Иногда это раздражает. Кажется, будто ты никогда полностью не здесь. Всегда где-то в своих мыслях, в своих тенях.

Я усмехнулся:

— Возможно. Так проще. Чем меньше люди о тебе знают, тем меньше у них ожиданий.

Лорен задумчиво кивнул:

— Но иногда именно ожидания делают нас тем, кем мы становимся.

Возможно, он был прав. Может, я действительно слишком увлечён игрой в "Призрака", забывая, что за маской всё ещё остаётся человек. Я встал, похлопал Лорена по плечу и направился к выходу.

— Отдохни, Лорен. И не забывай: иногда самое трудное — это просто позволить себе быть собой.

Он кивнул мне вслед, а я вышел в холодный, слегка сырой вечер, думая о том, что, возможно, самые сложные битвы мы ведём не на арене, а внутри себя.

***

Учебные будни постепенно утопали в рутине, но для меня они обретали иной, особый ритм. Каждое занятие с Веларием становилось не просто уроком, а погружением в бездну моей собственной сущности. Магия перестала быть просто силой — она становилась частью меня, пульсируя в венах, как вторая кровь, наполняя лёгкие жаром, который невозможно было охладить. Каждый вдох ощущался, будто я втягиваю не воздух, а саму суть этого мира, насыщаясь энергией, что бурлит за гранью видимого.

Я открыл в себе способность управлять энергией не только на уровне элементарных заклинаний. Я мог поглощать свет, создавая вокруг себя густую, вязкую тьму, в которой звуки казались глухими, а воздух — плотным, будто можно было разрезать его ножом. Эта тьма не была просто отсутствием света — она жила своей собственной жизнью, словно дышала вместе со мной, обволакивая меня тёплым, но в то же время зловещим коконом. Я учился направлять потоки энергии так, чтобы одним движением разрушить камень, заставить металл скручиваться, словно воск под пальцами, или, наоборот, соткать из неё невидимую защиту, отражающую удары, как зеркальная стена.

Иногда я мог чувствовать тепло чьей-то ауры, даже если человек находился в другой комнате, как будто моё сознание вытягивалось за пределы физического. Это было похоже на ощущение легкого тока под кожей, только вместо электричества я чувствовал эмоции и намерения. Я мог угадывать, когда кто-то лгал, по незначительным изменениям в энергетическом поле вокруг них. Казалось, нет границы, которую я не мог бы переступить, нет предела, который нельзя было бы раздвинуть.

Но чем дальше я продвигался, тем более нестабильной становилась моя магия. То, что раньше подчинялось с лёгкостью, теперь порой взрывалось неконтролируемым выбросом энергии. Один раз я случайно расплавил металлическую цепь, просто задумавшись о её прочности. Другой раз попытался создать простой энергетический разряд — и вызвал всполох молнии, который оставил на стене ожог, выжженный до чёрных прожилок, словно рана на плоти здания. Даже воздух вокруг меня порой начинал вибрировать, напоминая о том, что сила живёт своей жизнью.

С каждым днём я чувствовал, как магия внутри меня растёт, но вместе с этим росло и нечто иное — тревога. Я замечал, что мои руки дрожат, когда я пытаюсь удержать поток энергии под контролем, и в сердце закрадывался холодный страх: что если я не смогу остановиться? Что если однажды моя сила вырвется наружу, разрушая всё на своём пути? Иногда мне казалось, что сама магия шепчет мне, как голос, что слышен только на границе сна и реальности.

Веларий наблюдал за моими успехами с тем спокойствием, которое казалось почти неестественным. Он хвалил меня, восхищался моими способностями, иногда бросал короткие комментарии вроде: «Это феноменально, Максимус», или «Ты двигаешься быстрее, чем я ожидал». Но в его глазах иногда мелькала тень. Что-то неуловимое, словно мысль, которую он прятал за привычной маской равнодушия. Он никогда не заговаривал о природе моей силы, как будто сам избегал этих вопросов. И иногда, когда я ловил его взгляд, мне казалось, что он что-то знает. Что-то важное. Но он никогда не говорил об этом вслух.

Однажды, когда мы тренировались на опушке леса, я попытался создать щит из чистой энергии. Но вместо того чтобы сформировать защитную оболочку, поток магии вырвался из-под контроля, образовав вокруг меня вихрь из пульсирующего света и огня. Ветер взметнул листья и пыль, словно сама природа пыталась укрыться от того, что я создал. Веларий поспешил ко мне, его руки двигались быстро, как у человека, который знает, что делает. Он успокоил магию, погасил её, как бы накрыв невидимой тканью. Затем, когда всё закончилось, он просто посмотрел на меня, слегка улыбнувшись:

— Удивительно, — сказал он тихо, будто для себя.

Но в его глазах я увидел не восхищение. Там было что-то иное. Что-то, что он старательно прятал. В его взгляде мелькнула доля беспокойства, неуловимая, но ощутимая, словно рябь на поверхности спокойного озера. Он больше ничего не сказал, но я чувствовал, что за его молчанием скрывается больше, чем просто профессиональный интерес.

Иногда я ловил себя на мысли: что если моя магия не просто сила, а нечто иное? Что, если она растёт не потому, что я учусь, а потому, что просыпается то, что должно оставаться спящим? Возможно, эта сила — не мой дар, а проклятие. Но я отгонял эти мысли, убеждая себя, что всё под контролем. Хотя глубоко внутри я чувствовал — контроль — это иллюзия, и иллюзия эта трещит по швам. Каждый раз, когда я закрывал глаза, я слышал тихий шёпот магии, словно голос из глубины, который звал меня всё дальше от того, кем я привык себя считать.

В один из таких дней, когда усталость от постоянных тренировок смешивалась с раздражением от нестабильности моей магии, я не выдержал.

— Веларий, — резко сказал я, глядя прямо в его спокойные, как всегда, глаза. — Что ты от меня скрываешь?

Он моргнул, как будто я выдернул его из собственных мыслей.

— О чём ты?

— О моей магии. Ты всё время наблюдаешь за мной с этим выражением, будто я какой-то эксперимент. Что-то не так, и ты это знаешь.

Он медленно выдохнул, и на миг его маска спокойствия треснула.

— Ты слишком быстро развиваешься, Максимус. И это… не совсем обычно.

Я сжал кулаки, чувствуя, как магия снова начинает пульсировать где-то под кожей.

— Не совсем обычно? Это всё, что ты можешь сказать?

Он сделал шаг ко мне, его лицо оставалось спокойным, но голос стал тише, словно