Читать книгу - "Случайный билет в детство - Владислав Стрелков"

Истомин матюгнулся, присев рядом, и замахал руками, помогая отгонять гнус.

– Вот ведь, наказание-то! Слушай, – спрашиваю у Истомина, вспомнив его выражение на борту, – а с каких пор ты Бога поминать начал?

– Ну, так, работа у нас такая, – Валера прихлопнул укусившего его овода и показал вверх. – С ней, родимой, у него можно очень быстро оказаться.

– М-да, все там будем… – Я посмотрел на мертвеца, затем на полторашки со смесью. – Я понимаю, что своих не бросаем, но шел бы ты, Валера, отсюда лесом, а? – Кивнул в сторону города. – Не забыл, что дома жена и дети ждут? Если эта смесь бабахнет, кто домой-то вернётся?

– А ты меня не гони, сам уйду, – оскалился Истомин, – вот вытащу твою задницу и уйду.

– А вот не уйдёшь, – оскалился в ответ я, – сначала все вместе в «Погребок» причащаться пойдём.

– Точно… – вздохнул Валера. – Такой стресс снимается только алкогольным «забвением».

Подошли сапёры.

– Ну как, – спрашиваю у них, – что решили?

– Твоё «бредовое» предложение откачать жидкость принято с поправкой – можно просто прорезать бутылку и слить, но видишь, какое дело, – нахмурился сапёр, – конструкция на устройствах больно замудрённая. В бутылках могут быть датчики давления.

– Да ну, не думаю. Откуда у них такие штучки? – Я даже привстал, заглядывая под пробку, где угадывались трубки детонаторов. – Мне интересно другое – почему они не подорвали заряды? Ведь времени было достаточно. Ни первый, которого Валера перехватил, ни второй, в которого тот гражданский вцепился…

– Вот у того, как раз времени было достаточно! – поддержал меня Истомин. – В своего я сразу вцепился, как только тот активатор достал и кнопку нажал.

– А может, это не взрывчатка вовсе, а сироп какой-нибудь? Ну не смертники же они в натуре?

Я не то чтобы нервничал, просто достало уже это всё – жара, труп, бомба и твари эти, кровососущие. Устал. И ребята устали.

– Ведь время было, чтоб подорваться, но ничего…

– Смертники не смертники, – задумчиво говорит сапер, – но исходить надо из худшего. Тогда стоило ли им всё это городить?

– Ну, чтоб достоверней…

– Внимание группе «Курс», – прошипела радиостанция, – есть новости.

– О, проснулись наконец, – прокомментировал Истомин.

– Новости хорошие, – продолжала вещать рация голосом Белкина, – Олега прооперировали. Жить будет.

Новость действительно хорошая, даже стало легче. Тем временем Белкин продолжал:

– Служба безопасности аэропорта прошерстила все данные регистрации и досмотра. Личности преступников уже установлены. Один сотрудник, что находился на пункте досмотра, вспомнил, что такие бутылки были у многих. Но у четверых их было по три.

Ага, на нашем трупе шесть полторашек. На том тоже.

– На вопрос – почему так много – пояснили, что сироп везут для пчел.

– Вот идиоты! – засмеялся Истомин. – Теперь при досмотре каждая бутылка будет вскрываться, а ещё на вкус проверять будут.

Видно новости кончились, так как Белкин вещать перестал. Мы переглянулись.

– Может, действительно сироп? – спросил я.

– А что тогда они подорвали там?

– Да хе их зе, – разозлился Валера, – может, жидкости у них было с гулькин хрен, так, для демонстрации. А эту лабуду соорудили для запугивания пассажиров с пилотами. Поэтому и не подорвали.

Истомин резко поднялся, отошел от тележки и нажал на тангенту:

– «Штаб», я «Курс-два», а что на этот счет сказал задержанный?

Все уставились на рацию, но молчание затягивалось. Только Валера собрался повторить запрос, как она шипнула и выдала:

– Клиент пока не сможет говорить, – скорбно сообщили нам, – по техническим причинам.

– Техническим, – передразнил Белкина Истомин, – наверняка ребята перестарались. Или Серёга вместо ноги что-то другое отстрелил.

– Стрелял куда положено, – отрезал я, – чтоб шок обеспечить и клиента живым взять. Конвою его вполне живым сдавали, – и повернулся к саперам:

– Ну что, так и будем сидеть и трепаться?

– Да, – кивнул Поспешаев, вытирая потный лоб, – раз другой инфы нет, то начнем с этого заряда.

Он показал на Истомина и Орловича:

– Отойти, буду работать я один. Тот труп с зарядом снять с тележки, перевернуть и укрыться за ней. И гражданского успокойте.

– Ну, Серёга, помни, тебе ещё за отпуск проставляться, – шепнул Истомин, – так что не отлынивай тут.

И вместе со вторым сапером удалился ко второй тележке. Там он помог перевернуть кару, затем вместе с бойцом отошел на двести метров, а Орлович остался с гражданским.

Поспешаев достал нож.

– Так, приступим.

– Надеюсь, мы правы, предполагая, что там нет датчиков давления.

– Будет смешно, – говорю я, – если там окажется простой сироп.

– Будет ещё смешнее, – бурчит сапер, – если там окажется настоящий акватол или что-то подобное. Иногда эти доморощенные Менделеевы изобретают такое…

Смех смехом, а по спине опять побежали ручейки пота. Холодного. Тем временем Истомин докладывал в «штаб»:

– «Штаб», я «Курс-два», начинаем разминирование.

– Ни пуха, ни пера, – отзывается Белкин, – вы осторожней там, ребята.

– К черту, – одновременно говорим мы с сапером.

Тот склонился над зарядом, а я, отмахиваясь от гнуса, смотрю на его осторожное шевеление.

– Красный… желтый… зелёный… – пинцетом перебирает провода Поспешаев, – а ещё белый и черный.

Замер, размышляя – какой провод резать.

– Мне зелёный больше нравится, – предлагаю я, – режь его. Или, может, сразу сливать начнём?

Тот что-то пробурчал под нос и обтер пот на лице.

– Ты меня не торопи, – тихо бормочет он, – тут надо осторожно и вдумчиво, а то, как в присказке – пух-х-х! И мы уже с Господом беседуем.

И развёл руками, изображая взрыв.

– Типун тебе на язык, – отвечаю, – твоё бормотание и так на заупокойную похоже. Лучше бы ты в семинарию пошел. Тоже к Богу близко.

Тот убирает руки от проводов и смеётся.

– Не смеши, блин. Я тут и так сосредоточиться не могу из-за этой летающей заразы.

– Извини, это у меня от стресса. И чем так воняет?

Переглянулись. Затем посмотрели на труп.

– Нет, не может он так быстро, того…

– Скорей всего ветром навевает.

Прихлопнув на щеке слепня, сапер говорит:

– С проводами полный песец. Ничего не разобрать. Ладно, будем резать бутылку. Надеюсь, там нет датчиков давления.