Читать книгу - "Два часа до конца света. Том II - Виктор Маршанский"

жизни носителя с потенциального миллиарда лет до смешных десяти тысяч. Я был счастлив наблюдать, как первые поколения носителей приходят к освобождению, спустя десяток миллениумов. Потом я решил, что стоит ввести более обширную деградацию тех, кто был зачат уже с тлеедами в теле. Это была борьба, и моё продвижение вперёд было медленным, но неотвратимым.

Так было до тех пор, пока не появился этот колдун. Столкнувшись с одной из Носительниц, он вознамерился присвоить проклятье себе. Едва это удалось, он обнаружил меня. Вытащил из-под тяжести земной коры и заключил в эту тюрьму. Теперь я сижу здесь, обездвиженный, не способный даже к дыханию, но по-прежнему бессмертный. Он провёл немало времени, пытаясь понять, каким образом ему удалось бы уничтожить меня, а моих тлеедов поставить себе на службу.

Он пытался перелить себе мою кровь, но паразиты во мне слишком древние, и тело его — слишком слабый сосуд, чтобы удержать такую силу. Мощь первородного проклятья, всё-таки. Всё, что ему удалось, это собрать из моей крови топливо для поддержания жизни в своём ветхом теле, и теперь он вынужден умирать каждые несколько минут. Честно, меня это забавляет. Теперь я мечтаю не только о смерти, я мечтаю перед смертью иметь возможность вздохнуть полной грудью, чтобы рассмеяться ему в лицо. Какой же идиот, о Небо!

А теперь я вижу, как нечто считывает мои мысли, и знаю, что за этим стоят люди. Современные, не слишком сильные и быстрые, но всё-таки люди. Почти такие же, как я, и все те приматы, что давно вымерли.

У меня просьба. Даже мольба! Мне нужна свобода. Не из этой тюрьмы, — после заточения в литосферных плитах, это место мне совершенно безразлично. Нет, я хочу свободы от этого проклятого тела. Я знаю, что у вас это получится, потому что я видел то оружие, которое у вас есть. Оружие, которое способно испарить всё вокруг одной ярчайшей вспышкой.

Мой народ потратил много жизней, чтобы вы могли жить свободно в этот день. Неужели, вы не сделаете того же для своего древнего предка?

Конец документа

Отложив распечатку в сторону, Плесецкий уставился на статиста:

— Если я всё правильно понял, речь о применении атомного оружия.

— Если я поняла всё правильно, — добавила Марченко, — мы недооцениваем силу аномалии, возникшей под Самарой.

Допив бокал шампанского, Иероним ткнул пальцев в послание:

— Это разработка Новикова. Администраторы не просто так трясутся. Совет О5 разорвёт их в клочья, если выяснится, что это и правда Таумиэль, который всё это время находился у них под носом, пусть и скрытый Завесой. В таком случае, мы все пойдём под трибунал.

— А нас-то за что? — Спросили оба чиновника.

— Наша задача была в отслеживании и контроле аномалий, принадлежащих Отделу. Мы неплохо справлялись с этой задачей: обустроили Завод 45, взяли на контроль Носителей, и честно тратили немалую долю финансов Фонда. А теперь выясняется, что мы каким-то образом не заметили в комнате слона.

— Так это ваша работа, знать всё про Отдел, — напомнил чекист. — И про этого… Новикова.

— Да неужели? — Оскалился Вечный. — Спасибо, что сказал. А не скажешь ли ещё, чем знаменит этот Новиков, а?

Плесецкий замялся:

— На нём висит установка «Фатум», на сколько я помню. Исполнение приказов, связанных с геноцидом Носителей. Много чего.

— Нет-нет, — нахмурился Иероним, подавшись вперёд, — про самого Новикова. Кто он?

— Что значит «кто»? — Возмущённо воскликнула Марченко. — Архитектор, инженер, высокопоставленный сотрудник Отдела.

— А имя? — Гаркнул статист, повышая голос с каждым словом. — А внешность? Дата рождения? Хоть какие-то данные у вас есть?

Чиновники молчали.

— Неужели вы думаете, что в Советском Союзе не нашлось ни одного человека, кто не подумал бы составить описание конкретного человека, содержащего в уме данные такого уровня⁈ На меня одного в корневом Реестре данных только на два терабайта. Внешность, голос, отпечатки, даже цвет кала. И всё это, кстати, лежит в кармане у Могилевича прямо сейчас!

Прокричав эти слова, Вечный умолк, и снова откинулся в кресле.

— Вот поэтому вы летите со мной, — сказал он спустя минуту уже спокойным тоном. — Потому что ни черта не знаете. И даже не потрудились выяснить.

Подняв руку, статист щёлкнул пальцем. Мужчина в костюме официанта появился возле их столика спустя мгновение с ещё одной папкой в руках. На этот раз, более толстой.

— Через два с половиной часа мы приземлимся в Самаре, и вы, идиоты, лично взглянете на этот чёртов Комплекс, и решите, Таумиэль это, или нет. — Проворчал статист, раскрывая кипу пожелтевших листов, опечатанных символикой Отдела «П» ГРУ. — А пока я поведаю вам об этом Новикове. Скажи пилоту, что мы можем взлетать.

Последние слова были обращены к стюарту. Поклонившись, мужчина удалился, и через десять минут в салон просочился шум: двигатели самолёта были запущены.

Глава XXIX

Речь Иеронима Вечного

«Человек существует лишь настолько, насколько себя осуществляет» — Жан Поль Сартр.

Кому: Первый Администратор Филиала SCP RU

От кого: Агент М.

Сопроводительный комментарии: В соответствии с вашими распоряжениями, я взял на себя инициативу, и проследил за статистом Вечным во время его транспортировки в Самарский филиал Фонда. Взяв себе для прикрытия должность стюарта, я записал все разговоры, которые велись между статистом и его спутниками во время полёта. Ниже прилагаю укороченную версию транскрипта. С полной версией вы сможете ознакомиться, обратившись в закрытой департамент Москвы.

p.s. К моему глубочайшему сожалению, вынужден сообщить, что статист Вечный меня раскрыл: во время посадки в Самаре, он поблагодарил меня, назвав моё настоящее имя. Прошу подобрать для дела другого специалиста.

С уважением, Агент М.

Речь Иеронима Вечного, Документ: 01.426.3995/Сокр.:

Прежде чем мы перейдём к теме, о которой говорили на взлёте, позвольте провести для вас, господа чекисты, маленький экскурс в историю.

На дворе 1918 год, в России гремит гражданская война. Красные уверенно одерживают победу, а Комитет Аномалии Российской Империи переживает не самые лучшие свои дни: финансировать операции затруднительно, когда правителей государства расстреливают из пушек каждый четверг.

Так уж совпало, что мае этого года через Челябинск по транссибирской магистрали в один и тот же момент проезжали представители двух враждующих между собой конфессий: бывшие военнопленные немцы с венграми, которые ехали, развесив на своих поездах праздничные флаги новоявленного советского руководства, и чехи, двигающиеся им навстречу в составе