Читать книгу - "Иное начало - Серослав Амадайн"

«А всё таки нехило их тут воспитали местные царьки. Тут вам никакой „толерастии“!»

Но вот день закончился окончательно, и о нём напоминала только истончающаяся с каждой минутой полоска света над макушками редкой лесополосы впереди.

— В ночи рыскать смысла нет! Увидеть не увидим ничего, только в овраг свалиться можно вместе с лошадьми. — Хата не жаловался, а констатировал факт. Скажи я «нет», и ему пофиг, будет ехать пока лошадь не сдохнет. Но я и сам прекрасно понимал ситуацию.

— Расположимся вон у того обрыва, — указал я левее от нас. — там вроде холм какой осыпался, или кусок скалы, можно кое как спрятаться от ветра. Да и деревья рядом, на дрова.

Так и сделали.

Место и правда оказалось вполне себе ничего. Это действительно лежал кусок скалы выглядывающий из земли в высоту метра на три, и в длину метров десять. Полностью от ветра он не спасал, но хоть уже не отмораживало лицо, когда дул.

В какой-то миг мне вспомнился момент с сыном, когда он был ещё совсем маленький. Тогда тоже была зима, и идя с бабушкой в садик она спросила его:

«Внучки, ты не замёрз?»

А он ей:

«Нет баба, только лито!»

«Что внучик?»

«Лито!»

«Что?»

А он не выдержал и как закричит:

«Молда замёзла!!!»

Мы так все смеялись когда она рассказала нам… Эх… Ну вот, даже слеза навернулась…

«Так! Нужно собраться, не раскисать!… Откуда тут только взялся такой кусок скалы здесь!? Словно вырос из земли.»

Разожгли пару костров, запахло разогретой пищей. Люди без лишней нужды словом не перекинулись даже когда поели из-за бушующей непогоды. Настроение у всех было на нуле. Кроме наёмника!

Хата, в отличие от других, то лошадей проверит, то с часовыми потреплется, то ещё до кого до%бётся, за что пару раз получил зуботычин. Люди хотели отдыхать и многие уже провалились в дрёму пригревшись у горячего костра.

«Во, гляди ка, и ко мне добрался!»

— Не против компании? — спросил он подходя и доставая кожаную флягу из-за пазухи.

— Нет. Присаживайся. И давай делись, чё там у тебя? — я протянул руку и принял на ладонь тяжёлую фляжку.

Я сделал удивлённый вид:

— Полная?

— Вторая! — парировал Хата ухмыляясь.

— А я уж грешным делом думал ты заболел.

— Алагаты редко болеют.

Я сделал сперва маленький глоток, опасаясь снака Каменюки. Но нет, это было хоть и креплёное, но вино, и к тому же очень не дурно на вкус. Так что второй глоток я сделал уже от души.

«Хорошооо!» — утёр я губы. — «Конфетку бы, так и вообще красота была б! А потом бы ещё закурить… Эх!»

— И что, такая погода тебя не напрягает? — поинтересовался я у него, передавая флягу назад.

— Совсем нет. У нас в горных долинах почти всегда такая. Только если подняться в Харадан, высоко в горах, там ветра почти не бывает. Там тихо. — он на мгновение замечтался. — Из Харадан видно, как солнце бывает так ярко отражается от ледяных пиков, словно бы зажигает их, передавая часть своей силы, а воздух там такой свежий, что аж голова кружится. Харадан в ясные дни просто тонет в отражающемся свете тысячелетних ледников, и выйдя на улицу днём, можно совсем не одеваться. Даже жителям низин. — он многозначительно осмотрел собравшихся у костров людей. — Но если задует пурга, то только держись! — Хата солидно припил из флянчика, шумно выдохнул утёршись рукавом. — Вьюги у нас в горах такие, что местные им не по чину, замёрзнуть можно на раз!

— Ну тут тоже не Афри… Не жаркое лето! — возразил я, подкидывая дров в костёр и смахивая с плеч поднакопившийся на них маленькими сугробами снег. — Зима только набирает силу.

Хата кивнул:

— Ледень скоро закончится, а с ним и год. Зима разгуляется в полный рост уже к концу недели, а в новне так и вовсе заметёт все дороги. Даже верхом на лошади будет не проехать. Золотое время для волков зимы и арданов.

— Не поминал бы ты их, а то беду накличешь! — буркнул Рон, вытирая бороду с усами какой-то тряпицей. Льдинки в его бороде таяли от тепла костра и казалось, будто туримский капитан пил из ведра, да всё мимо.

«Странно, хоть год здесь и длиннее земного, но время летит всё так же незаметно…»

— Наверное гулянья будут, в честь нового года? — тонко поинтересовался я. Уж очень мне интересно как тут Новый Год встречают.

Мужики переглянулись в недоумении:

— А чего его встречать то? Ну минул год, и слава богам.

— Что, совсем не отмечаете? — тут уже удивился я.

Хата с Роном отрицательно покачала головами.

«Эх вы, темнота! Да разве ж можно такой праздник упускать?! Ничего, вот придёт время — удивлю!»

Вдруг, среди бесконечного завывания ветра и мистического скрипа замёрзших деревьев, раздался вой! Вой был глубокий, с хрипом. Сравнить его с чем то похожим не представлялось возможным, так как я такого никогда не слышал.

Рон нехотя встал и грозно глянул в сторону варвара:

— Накликал таки, язык с червями! Пойду дозорных проверю, теперь уши надо держать востро, зимние волки хорошие охотники. Если нарвёмся на стаю — можем не отбиться.

Едва он скрылся в белёсой мгле, Хата выругался, и приложившись к фляге убрал её было за пазуху, но потом вопросительно глянул на меня. На его немой жест-предложение я только отмахнулся. Хватит с меня на сегодня спиртного.

— Ещё ничего не случилось, а он уже боится.

— Рон кто угодно, но не трус. — возразил я. — По крайней мере выглядит он вполне по чину. Ставить малодушного туримским капитаном — это глупо как минимум.

— Можешь даже не объяснять. — зевнул Хата, поплотнее кутаясь в меховой плащ собираясь вздремнуть. — У наёмников тоже вроде так заведено, да вот бывают осечки!

На несоблюдение субординации я не обратил внимания. Когда мы в походе, акцентировать внимание на таких вещах я счёл лишним.

Минуту помолчав, обдумывая его слова, и в душе согласился с ним. Была у меня похожая ситуация в той жизни… Даже самые храбрые на вид, могут поддаться страху в любой момент!…

«Но, будем думать о хорошем, а расчитывать на плохое!»

Ночь, проведённая под завывания ветра и периодический вой волков, особого отдыха не принесла. Ну хоть погода миловала! Солнце светило хорошо, иногда перекрываясь правда серыми облаками, но хоть без ветра и снега.

А вот то самое «плохое» встретилось нам по дороге на следующий день. Вернее место, где случилось не просто плохое, а чертовски дерьмовое!

Разбитые в хлам, крытые сани валялись перевёрнутыми набок. Подмороженные трупы людей и лошадей жуткими тенями выделялись под снегом. Щиты, оружие, какие то вещи, седельные сумки раздербаненные напрочь.

— Не расслабляемся, всё внимание вокруг! Ищите следы. — приказал я, а сам, спрыгнув с лошади, стал осматривать трупы людей и животных.

Мои поиски прервались уже на втором трупе лошади… Это был Даржик, каурый сестры! Его легко опознать по странной окраске морды. Но людского трупа рядом не было. Значит всадник умер не сразу. Это давало огонёк надежды. Когда я увидел место побоища, у меня сердце дрогнуло, словно молотом приложили. Ощущение настолько сильного переживания за Сарану, словно… за родную сестру!?

— Поможешь? — спросил я, стоя в пол оборота к Хате.

Наёмник только молча кивнул и стал осматривать трупы людей. Я же сразу направился к перевёрнутому фургону на салазках. До полноценной санной кареты он явно не дотягивает.

Не останавливаясь я рывком отдёрнул порванный полог и заглянул внутрь…

— Ну твою ж мать!… Сука!!!

Эвейн был мёртв! Стрела пробила мальчишке грудь и пригвоздила к переборке фургона. И хоть я его никогда не видел в лицо, это был без сомнения Эвейн. Сарана рассказывала о нём: крепкий мальчишка, с тёмно-русыми волосами и кровяной родинкой под левым глазом… Всё при нём!

«Твою ж мать!» — я с досады пнул ногой по саням. — Так, стоп! Трупа девочки в фургоне нет, а значит она тоже может быть жива.»

— Хата, — не своим голосом обратился я к варвару. —