Читать книгу - "Побочный эффект - Вадим Юрьевич Панов"

— Кстати, что бросишь в котёл ты? — поинтересовался Паскаль.

— Ты до сих пор не понял?

— Я не такой умный, как тебе кажется.

— Мой взнос — обратная связь.

Несколько мгновений Паскаль изумлённо таращился на старика, а затем выдавил из себя:

— Ты всё-таки сделал это?

— Всего-то двадцать лет понадобилось, — самодовольно отозвался Кармини.

— Снимаю шляпу, Габриэль, ты — гений.

— Не такой, как ты.

— Такой. Только в своей области. — Паскаль покрутил головой. — Обратная связь… Кто бы мог подумать, что она возможна…

за два часа до описываемых событий

— Всегда, — ответил Паскаль. И взял Джаду за руку. — А теперь скажи, кто ты?

— Ты знаешь, что такое «обратная связь»? — тихо спросила Джада.

— В общих чертах, — медленно ответил Паскаль.

Он не сказал, что не знает, но дал понять, что хочет услышать развёрнутый ответ, и девушка послушалась.

— Классический биочип — это цифровое устройство, которое подключается к мозгу и берёт на себя вспомогательные функции, те, которые мозг не умеет выполнять. Биочип — это общее название, мы привыкли называть так всё устройство, но в действительности оно состоит из двух частей: собственно биочипа, съёмного процессора, и «гнезда», в которое он вставляется. «Гнездо» заменить невозможно, потому что именно оно обеспечивает связь с мозгом и его подключение — необычайно сложная операция, на которую способен только робохирург. Биочип постоянно сканирует состояние организма, контролирует движение генофлекса и управляет новыми органами, вроде хвоста, ядовитых желез и всего прочего, что люди себе выращивают. Это и называется прямой связью. Но с того момента, как первый биочип подтвердил свою функциональность, начались работы над следующей модификацией «гнезда», которое могло бы… — Посылать сигналы в мозг, — произнёс Паскаль.

— Командные сигналы, — уточнила Джада. — Биочип не способен взять на себя все функции мозга, ни один современный чип не сможет его заменить, но этого и не требуется. Идея в том, чтобы мозг продолжал работать

в обычном, фоновом режиме…

— Но верховное управление шло через биочип.

— Это и назвали обратной связью. — Девушка помолчала. — Задача оказалась неимоверно сложной, понадобилось больше двадцати лет, чтобы её решить, но в конце концов это удалось.

— «MechUnited»?

— Нет, независимый разработчик. — Ещё одна пауза. — Мой отец.

— Я должен был догадаться… — Паскаль прищурился. — Габриэль всё-таки научился управлять человеком извне.

— Не управлять, — ответила Джада. — К сожалению, не управлять.

— А что?

Он или не мог, или не хотел верить в то, что лежало на поверхности.

— Человек — это уникальная биологическая машина. Во многих смыслах наше строение совершенно. Теперь же, благодаря тебе, мы влезли во внутренности этой машины и научились вносить в них изменения. Мы можем модернизировать машину под любые условия: под повышенную или пониженную силу тяжести, под невесомость, под отсутствие света, под жизнь под водой… — Я понял.

Однако останавливаться Джада не собиралась.

— Но есть проблема: управляющая система машины ведёт себя непредсказуемо. Мы не можем гарантировать, что человек сохранит хладнокровие в кризисной ситуации. Мы не можем гарантировать верность человека, ведь его можно переубедить, перевербовать, купить или надавить на болевую точку. Но даже не это главные недостатки системы управления. Основная проблема заключается в том, что когнитивные функции разнятся от особи к особи и далеко не все люди способны или хотят использовать свои возможности с достаточной эффективностью. Грубо говоря, далеко не каждого можно обучить пилотированию космического корабля, сделать из него высококлассного инженера или биолога. Не каждого можно уговорить переселиться на Луну. Или отправиться к Юпитеру с билетом в один конец. Обратная связь нужна для того, чтобы загрузить в биочип доппель. Исполнительный Интеллект. Очень послушный. Безусловно верный. Не спрашивающий, зачем ему лететь на Луну или к Сатурну. Доппель будет управлять телом с помощью обратной связи, а настоящего владельца упростят.

— Твоего упростили? — едва слышно спросил Паскаль.

— Я не просила. — На глазах Джады выступили слёзы. — Меня никто не спрашивал.

— Как её звали? — Он не знал, почему это важно.

— Джада, — ответила Джада. — Её звали Джада, и я уже десять лет выдаю себя за неё.

* * *

— Честно говоря, я не представляю, как поверить в существование… Грааля, — пробормотал Иван после того, как закрылась дверь в заднюю комнату.

— Ну, ты же как-то ухитрился поверить в орков, гоблинов, вампиров и прочую нечисть, что разгуливает по улицам, — хмыкнул Соломон. — Первые фрики производили на добрых граждан сильное впечатление. Это сейчас они стали обыденностью. — Терри повернулся к Джаде, несколько мгновений изучал наложенную Иваном повязку, словно убеждаясь, что рана действительно закрыта, после чего спросил: — Не ответишь на пару вопросов?

— В данном разговоре Граалем называли эликсир бессмертия, — равнодушно ответила девушка.

— Он существует?

— Вы только что пришли?

Детективы переглянулись. Но в первую очередь их удивил не факт существования почти волшебного препарата, а то, что это обстоятельство не вызвало у Джады изумления или волнения.

— Грааль, значит… — Иван тихо выругался. — Паскаль, значит… — Судя по всему, больше ему сказать было нечего. Во всяком случае пока.

— И что теперь? — поинтересовался Соломон. Он пришёл в себя намного быстрее напарника и перешёл к прикладным вопросам: — Паскаль продаст Грааль Альбертине?

— Полагаю, такова её цель. И цель моего отца.

— Если бы хотел продать, давно бы продал, — заметил Уваров. — А там, похоже, идут непростые переговоры… — И тяжело посмотрел на девушку: — А ты здесь каким боком?

— Отец искал Паскаля тридцать лет. Он не поверил, что Паскаль погиб в лаборатории…

— Подожди, — перебил её Терри. — Какой ещё лаборатории?

— Биомеханического моделирования.

— Так. — Соломон почесал шею — ему слегка натирал воротник кирасы. — Интересно, нам заплатят наши триста миллионов?

И тут Уваров расхохотался. Расхохотался так, как давно не смеялся. И громко, и заливисто, и долго. Под недоумённым взглядом Джады и сочувственным — Соломона. Смеялся почти две минуты, а затем перестал. Так же резко, как начал. И тогда Терри спросил:

— Нормально?

— Да, выплеснул. — Иван налил себе стакан воды и жадно выпил. Потом сказал: — Формально