Читать книгу - "Дети Доброты - Мила Бачурова"

говорит зло. А девочка уже поняла то, что дети Матери Доброты знают с начала Нового Мира. С тех пор, как старый мир перевернулся. Она ещё может увидеться со своим отцом. С человеком, который дорог ей больше всего на свете... Ведь так?

Эри кивнула — всё так же завороженно. До Серого наконец начало доходить, что происходит.

Эри, вдруг утратив способности — подкосило, видимо, известие о смерти Джека, — стала такой же, как все вокруг. Такой же, какими были люди во всех южных посёлках, беспомощной перед воздействием Шамана. И Шаман морочит ей голову так же, как другим. С Серым этот фокус не проканал — но, походу, до поры. Разберётся уродец с Эри, возьмётся за него.

А голос Шамана тёк и тёк, как стекает мёд по ложке. Обволакивал. Укутывал — будто мамка в детстве тёплым пушистым одеялом.

Не спеши. Расслабься. Тебе нечего бояться. Не нужно ничего делать. Не нужно ни о чём думать. Просто поддайся этому ласковому голосу. Он желает тебе только добра. Позволь ему управлять тобой. Это ведь так приятно — не бояться...

— Дети Матери Доброты знают, что смерть — это новая жизнь, — тёк голос Шамана. — Умерев, мы встретим всех, кого уже нет среди нас. После смерти дети Матери Доброты будут жить вечно, в гармонии и покое. В окружении тех, кто им дорог. Любящие уже никогда не расстанутся. И всё, что для этого нужно — сделать единственный шаг...

Серый уплывал куда-то, вслед за ласковым голосом. Картинка перед глазами будто размывалась. Шаман, казалось, только что стоял у двери — и вот он уже рядом с Эри.

На коленях на полу, в руках что-то вроде кубка. Фигура, укутанная тёмным плащом, едва заметно покачивается — в ритм навязчивой мелодии, которая, оказывается, давно уже звучит у Серого в голове.

— Это напиток ухода. Тебе не будет больно. Не будет страшно. Тебе ведь уже не страшно, правда? Ты сама этого хочешь...

Шаман поднёс кубок к губам Эри.

— Ты встретишься со своим отцом. И вы будете жить вечно. Вместе, рядом — навсегда. Пей.

Эри, глядя на Шамана так же преданно, как смотрели Георгий и Мария, наклонилась вперёд. И прильнула губами к краю чаши.

Глава 28

Серый

Шаману не хватило мгновений. Даже не секунд, доли секунды.

В мозгу у Серого вспыхнуло — Георгий, Мария. Преданный собачий взгляд. Противно... Стряхивать наваждение не пришлось — исчезло само.

— Дура!!!

Серый напрягся всем телом. Рванулся к Эри и, выбросив вперёд связанные ноги, выбил чашу у Шамана из рук. Рифленой подошвой ботинка задел девчонку по губам, брызнула кровь. Эри охнула, отшатнулась.

— Очнись! — снова рявкнул Серый. Чаша, выбитая из рук Шамана, покатилась по полу, расплёскивая содержимое. — Это яд!

Серый вспомнил рассказ отца — о том, что детям Матери Доброты претит прямое убийство. Если бы Эри выпила «напиток забвения» сама, Шаман записал бы на свой счёт безоговорочную победу. И ведь у него почти получилось...

— Что, обосрался? — Серый яростно смотрел на Шамана. — Не проканали твои фокусы?

Он врезал бы ему и ещё, но, видимо, общение с отцом и Мраком не прошло для Шамана даром. Урод проворно вскочил на ноги и метнулся в сторону, на расстояние, с которого Серый его бы точно не достал.

— Дальше что? — Серый, поняв, что дотянуться до Шамана не получится, перевернулся на бок — принял позу, в которой, разговаривая, не чувствовал себя идиотом. Покосился на Эри — та пыталась вытереть кровь с разбитых губ. — Зарежешь? Пристрелишь?

Шаман молчал.

— Не, пристрелить или зарезать — не вариант, — продолжал рассуждать Серый. — Мать Доброты запрещает убийство, а раны просто так не скрыть. И о том, что мы друг друга перестреляли или глотки вскрыли, не наврать. Где бы оружие-то взяли? Хомячки твои — дурные, конечно, но в такой лютый бред даже они не поверят. Да и слабоват ты, смотрю, без Ангелины. Со своими управиться ещё можешь, а вот со мной — уже хрен там плавал. И голодом нас заморить времени не хватит. Наши раньше придут, чем подохнем.

— Есть вещи пострашнее голода. — Если Шаману и не легко было справиться с собой, внешне это никак не отразилось. Лица под капюшоном не видно, а голос у него не изменился. — Ты отказался от напитка ухода и не позволил этой несчастной сделать свой выбор, — голова в капюшоне качнулась в сторону Эри. — Тем самым обрёк на страдания и себя, и её.

— Ничего, пострадает, — буркнул Серый. — Ей не привыкать. Ты сам, гляди, по бабе своей страдай аккуратнее. Руки не сотри.

Сообразил Шаман не сразу. Но, видимо, всё же сообразил — это Серый понял по тому, как гневно взметнулись полы его плаща.

— Я давал вам шанс принять Мать Доброты. Ты отказался. Да ещё пытаешься оскорбить меня, не понимая, что для познавшего Истинную Доброту любые гнусности — пустая шелуха. В шуме ветра больше смысла, чем в твоих словах... Я вернусь через трое суток.

— Не спеши, — хмыкнул Серый, — скучать не будем.

— Я вернусь через трое суток, — будто не услышав, повторил Шаман. — Заберу ваши трупы и сброшу их в пропасть. Оставлять тела гнить и разлагаться здесь — не позволительно. Дни становятся всё жарче. И тем мучительнее будет ваша смерть.

Он вышел и захлопнул за собой дверь. Серый услышал, как в петлях громыхнул замок.

Мрак

Пуля Шамана прошла у Стафки под ключицей. Задела кость или нет, этого Мрак определить не мог, но всё же с облегчением выругался. Не самая серьёзная рана, прилети такое ему самому, может, и дальше бы скакал. А пацан от боли да со страху сомлел, вот и рухнул с седла.

Очухался Стафка быстро. Закончив с ним, Мрак осмотрел свою рану. Убедившись, что плёвая, выдохнул. Снова взялся за аптечку.

— Мрак.

Голос Стафки прошелестел чуть слышно. Мрак, сосредоточенный на себе, сперва и не понял, что его зовут. Обернувшись, удивился:

— Чего ты?