Читать книгу - "Последний корабль - Светлана Викторовна Пономарёва"

первой на горизонте всегда появлялась Бета, приблизительно в пять утра по бельгранскому времени, затем Альфа — около семи. Но каждый день время рассветов немного менялось, потому что планета двигалась вокруг своей главной звезды Альфа по вытянутой орбите.

Сегодня восход Беты был ярче обычного. Маленькое бурое солнце неспешно плыло по чернильному небу — планета находилась в дальней точке орбиты. Медленно проступали силуэты высоких холмов, в тусклом свете казавшиеся безжизненными, несмотря на покрывавшую их бурную растительность.

Затем, словно играя в догонялки, появилось второе солнце — Альфа, по сравнению с Бетой оно казалось огромным. Его яркие оранжевые лучи захватили пространство. Внезапно на планете стало светло, как днем. Небо из темно-синего превратилось в светло-голубое, почти белое, и на земле появились вторые тени — яркие, сочные. Тени же от Беты бледнели с каждой минутой, жить им оставалось недолго: стремительным восходом Альфа уничтожала их, вытесняя с небосвода свою вечную напарницу.

Дом Робина стоял на отшибе. Когда они вошли, резкий запах затхлого, неубранного жилища ударил в нос. Кэтрин с недоумением оглядела гостиную: разбросанные вещи, грязная посуда, обшарпанные стены старого шара, давно не видевшего ремонта, — все это отдавало не просто неряшливостью. Это была настоящая конура, логово одинокого мужчины-отшельника из двадцатого века.

— Отец, сразу видно, что жены у тебя нет, она бы не допустила такого беспорядка. Но где твой андроид?

— Женщинами и роботами я уже сыт по горло, — проворчал Робин.

Кэтрин и Эрнесто переглянулись.

— Ты, Эрнесто, — Робин развернулся к нему, — тоже скоро это поймешь. Пока молодой, те и другие кажутся ангелами, но потом превращаются в сущих чертей.

— Робин, а роботы чем провинились? — Эрнесто еле сдерживал смех. — Они же покорные, исполняют все желания.

— Вот это меня и раздражает, не люблю покорных!

— Да-а, — протянул Эрнесто, — характер у вас такой же, как у Кэтрин!

— Так и есть! Она же моя дочь! — Робин поднял палец вверх. — И ты наверняка любишь ее именно за крутой нрав.

Робин взял в охапку кучу вещей со старого, видавшего виды дивана и бросил их на пол:

— Кидайте свои кости на диван.

Кэтрин и Эрнесто осторожно присели, старые пружины устало скрипнули.

— Отец, сейчас уже есть диваны на воздушной подушке, мы можем заказать тебе с Земли. Ты пожилой человек, может, тебе так будет удобнее?

— Разрази меня Галактика, это я пожилой? — он бросил на нее недовольный взгляд.

— Робин, она хотела помочь, — примирительно сказал Эрнесто, — расскажите, как вы здесь жили? Почему Кэтрин и ее мать ничего не слышали о вас столько лет?

— Перед отправкой на Эридан мы с Эми поссорились, она поставила ультиматум: либо я остаюсь в семье, либо еду на все четыре стороны. Я вспылил и уехал. Вскоре от нее пришли документы о разводе. А через полгода я с товарищами попал в передрягу на шахте, меня долго считали погибшим. Возможно, Эми получила эту информацию и прекратила поиски. Если бы я знал, что у меня есть дочь, сразу бы вернулся на Землю. Пропади пропадом этот Эридан!

— Но почему ты не искал маму?

— Гордость не позволила. Сначала я думал, она остынет, напишет мне сама. Не хотел быть тряпкой в ее глазах — в конце концов это Эми прислала документы о разводе. Но она не написала, несносная гордячка, — Робин скорчил надутую мину. — Шли годы, никто из нас так и не сделал первый шаг. Теперь-то я знаю, она считала меня погибшим.

— Неужели ты не хотел с ней снова встретиться?

— Тогда я был зол на нее. Думаю, она на меня тоже. Мы оба очень упрямые. И ты, Кэтрин, наверное, та еще штучка? Правда, Эрнесто?

Эрнесто покосился на нее и тактично промолчал.

— Ага! Боишься ее? — Робин одобрительно закивал, всем своим видом показывая, что понимает его. — Кэтрин, вытаскивай свой СИС, скорее звони матери! Я хочу говорить с ней немедленно!

Кэтрин поняла, теперь скрывать их тайну бесполезно. Придется рассказать отцу все, как есть. Каким-то особенным женским чутьем она знала, он никогда не предаст ее. Кэтрин виновато посмотрела на Эрнесто, словно ища поддержки. Он кивнул.

— Отец, мы не можем позвонить маме, потому что она не знает обо мне.

— Во дела! Как же ты тогда появилась? — Робин недоуменно уставился на нее.

— Понимаешь, я не Кэтрин Дуглас, вернее, не совсем она.

— Что ты мне зубы заговариваешь, я видел твой ДНК-паспорт. Так прямо и скажи, что Эми не будет со мной говорить.

— Настоящая Кэтрин сейчас на Земле, а я ее биологическая копия, и мама не должна узнать, что нас двое.

Робин внимательно выслушал их рассказ, изредка задавая вопросы то Кэтрин, то Эрнесто.

— Теперь я понимаю, почему ты так хорошо выглядишь, больше двадцати пяти тебе не дашь. А твоему оригиналу, должно быть, сорок?

— Скоро сорок, — поправила его Кэтрин.

— Так вы говорите, что вы из Сопротивления?

— Да, отец.

— Какую-то Дуглас из Сопротивления осудили и отправили в Девон лет десять назад.

— Двенадцать. Это была я.

— Теперь я припоминаю… Точно! Смотрел трансляцию, но мне и в голову не пришло, что на голограмме моя дочь. Я тогда подумал: эта Дуглас — моя однофамилица, и гордился, что она тоже из шотландцев.

— Отец, мы прибыли сюда с благородной целью — предупредить жителей Бельграно о скором уничтожении планеты и подготовить их к оборонительным действиям.

— Тогда вы пришли по адресу, у нас здесь тоже есть свое Сопротивление.

— Робин, ты знаешь, кто руководитель? Познакомишь? — попросил Эрнесто.

— Он перед вами!

Кэтрин кинулась ему на шею:

— Папа, ты не представляешь, как мы ждали этого момента!

Робин неуклюже обнял дочь, пару раз робко погладил ее по голове.

— Сколько человек в вашей организации? — спросил Эрнесто.

— Несколько тысяч, есть и сочувствующие, Президент Бельграно например.

— Да ну! Как же вы его завербовали?

— Это мой друг. Мы, когда были молодыми, вместе начинали в шахте. Он выбился в люди, вся планета его любит и уважает. Не то, что я, никчемная биологическая единица, каждый день напиваюсь в «Притяжении» до чертиков.

— Отец, мы не маленькие и уже поняли, зачем ты ходишь в этот клуб. Для отвода глаз, изображаешь из себя пьянчужку, чтобы никто