Читать книгу - "Космический инженер 2 - Виктор Берс"

правдой. Но за восхищением скрывался ужас — ужас перед технологией, которая была создана существами, превосходящими человечество настолько, что их творения казались магией.

— Добро пожаловать в команду, доктор Прилл, — сказал Грейс, выключая машину. — Теперь вы — хранитель одной из величайших тайн галактики. И одной из самых опасных.

Локация: Жилой отсек станции, каюта Юны

Время: Поздний вечер, первый день

Каюта оказалась удивительно комфортной — просторная, с настоящим окном, выходящим в космос. Но комфорт был обманчивым. Стены были слишком толстыми, дверь — слишком массивной. Это была не каюта, а роскошная тюремная камера.

Юна сидела за небольшим столом, просматривая записи скрытой камеры на крошечном экране, спрятанном в сетчатке глаза. Изображение было чётким — каждая деталь процесса зафиксирована с идеальной точностью. Это была бесценная информация для её кураторов.

Но передать её будет непросто. Станция находилась в глубоком космосе, связь с внешним миром строго контролировалась. Сотрудники работали по пожизненным контрактам без права покидать станцию. Информационная блокада была абсолютной.

За окном медленно вращалась звезда, её поверхность покрывали тёмные пятна там, где станция высасывала энергию. Зрелище было красивым и жутким одновременно. Где-то там, в глубинах светила, древняя машина черпала силу для своих непостижимых процессов. Тысячелетиями.

Юна спрятала записывающее устройство в специальный тайник за панелью стены. Ждать придётся долго, но альтернативы не было. Пожизненный контракт означал именно то, что написано — до самой смерти.

Она легла на кровать, но сон не шёл. В голове крутились образы невозможной машины и её древних ритуалов. Кто создал станцию? Где они теперь? И что случится, когда машины наконец откажутся служить людям?

Где-то в коридорах станции раздались шаги — мерные, тяжёлые. Патруль безопасности. Юна закрыла глаза и притворилась спящей, но сердце колотилось так громко, что, казалось, его слышно за дверью.

Завтра начнётся её новая жизнь — жизнь хранителя чужих секретов и пленницы древних машин.

Локация: Курортная планета "Аквамарин", спа-центр Блас-Тех

Время: Ровно через год после начала работы на станции

Год на станции изменил Юну. Её лицо осунулось, в волосах появились первые седые нити. Работа с древними машинами оставляла след не только на теле, но и на душе.

Юна лежала на массажном столе, наслаждаясь первыми за год лучами настоящего солнца. Двухмесячный отпуск на корпоративном курорте был частью контракта — способ поддержать моральный дух сотрудников, работающих в изоляции.

Но для Юны это был долгожданный шанс.

Во время процедуры она незаметно активировала миниатюрный передатчик. Устройство было настолько маленьким, что его не засекли даже тщательные сканеры безопасности Блас-Тех.

Данные начали передаваться короткими импульсами, замаскированными под естественные электромагнитные помехи. Каждый импульс содержал фрагмент записи с производственного процесса. Передача займёт несколько дней, но будет абсолютно незаметной.

— Как самочувствие, доктор Прилл? — поинтересовался массажист.

— Прекрасно, — улыбнулась Юна. — Год на станции дался нелегко. Приятно снова почувствовать себя человеком.

Она закрыла глаза, продолжая наслаждаться процедурой. Где-то в космосе её истинные работодатели уже получали первые фрагменты информации о величайшей тайне галактики.

Через два месяца ей предстояло вернуться на станцию. Ещё один год среди древних машин и их непонятных ритуалов. И так до самой смерти — пожизненный контракт не оставлял иллюзий.

Но теперь она знала — жертва была не напрасной. Правда о Кристаллических Сердцах должна была выйти наружу.

Локация: Нар-Шадаа, личная лаборатория Алекса Коррена

Время: Через неделю после начала передачи

Алекс откинулся в кресле и потёр уставшие глаза. Уже четвёртый час он изучал данные, переданные агентом "Призма-6", и каждый новый файл приносил всё больше вопросов.

Голографический проектор показывал трёхмерную схему производственного цикла Кристаллических Сердец. Цифры, графики, видеозаписи — всё выглядело как документация к невозможному.

— Верена, — позвал он помощницу. — Посмотри на это.

Она подошла к проектору, изучая светящиеся схемы.

— Посмотри на это, — Алекс указал голограмму процесса. — Оно берет энергию прямо из фотосферы звезды

— Как это помещается в кристалл?

— Вот именно. По всем законам физики, эта машина должна была взорваться ещё при первом запуске. Но вместо этого она работает уже тысячелетия.

Алекс переключил проекцию, показывая данные о материальном балансе.

— Смотри сюда. На входе — кайбер-кристалл и грамм неизвестного катализатора. На выходе — кристалл массой в тысячу раз больше, но способный питать весь Корусант в течение трех дней.

Алекс возобновил голозапись производственного процесса, тайно сделанную агентом.

Изображение было чётким — Юна сумела зафиксировать каждую деталь. Машина-цветок пульсировала светом, участок звезды темнел, пространство искажалось невозможным образом, и из кайбер-кристалла рождалось нечто совершенно иное.

— Это не технология, — тихо сказал Алекс. — Это магия. Или что-то настолько продвинутое, что неотличимо от магии.

Он переключился на другой набор данных — регламент работы оператора.

— Послушай это, — Алекс начал читать вслух. — "Танец Призыва: три полных оборота по часовой стрелке, два против часовой. Отклонение от траектории более чем на 15 сантиметров приводит к нестабильности кристаллической матрицы."

— Машина реагирует на движения человека?

— Не только на движения. Смотри дальше: "При касании сенсорных узлов оператор должен находиться в состоянии сосредоточенного спокойствия. Эмоциональное возбуждение или тревога негативно влияют на процесс синтеза."

Алекс закрыл файл и задумчиво посмотрел на Верену.

— Машина читает эмоции. Реагирует на биоритмы. На намерения. Это не механизм — это симбионт. Или артефакт цивилизации, которая превосходила нас настолько, что мы до сих пор не можем понять их творения.

— Это не технология, — тихо сказал Алекс. — Это магия. Или что-то настолько продвинутое, что неотличимо от магии.

Он переключился на другой набор данных — производственную статистику.

— Послушай это, — Алекс начал читать отчёт. — Текущее производство: триста пятьдесят кристаллов в год. А в архивных записях тысячелетней давности — десять тысяч ежегодно.

— Почему такое падение?

— Похоже кончаются катализаторы, — Алекс указал на график. — Те “Семена”, что им привозят из Блас-Тех. Их становится всё меньше. И это объясняет, почему станции гиперпространственной связи по всей галактике выходят из строя. Дикий дефицит кристаллических сердец.

Алекс встал и подошёл к окну, глядя на огни Нар-Шадаа.

— Понимаешь, что это означает? Цивилизация скукоживается. Миры экспансии так называются только по привычке — никакой экспансии уже давно нет. Эти миры постепенно вымирают, отрезанные от центральных систем.

— А что с агентом? Она всё ещё на станции?

— Да. Юна Прилл рискует жизнью каждый день. Если Блас-Тех обнаружит утечку, её просто устранят. Никаких вопросов, никаких разбирательств.

Алекс встал и подошёл к окну, глядя на огни Нар-Шадаа.

— Но благодаря ей мы знаем правду. Эту технологию нельзя повторить. Мы можем только пользоваться тем, что оставили нам древние. Реверс-инжиниринг подобного уровня просто невозможен. Нужно начинать с самого начала, с фундаментальных