Читать книгу - "Полудержавный властелин - Николай Zampolit Соболев"

Гортанный крик бросил оставшихся вперед, сломить оборону, пока не успели перезарядить пушки. Но им в лицо, совсем в упор, по команде Головни разрядили двадцать стволов пищальники. Двоим пороховым зельем обожгло рожи, а третий так вообще бросил пищаль и хлопал по дымящеся бороде, но стоило Илюхе рыкнуть, как все тут же схватились за бердыши.

Тем часом и пушкари подоспели — московских натаскивали перезаряжать куда как быстро, не всякий раз успеешь пятикратно «Отче наш» скоро прочесть — и грохнули всеми стволами разом.

— Москва! — заорал Илюха, вздев саблю.

Вперед, на оторопевших и сильно поредевших мурманов ломанулись все, от государева стольника до до крестьян и монахов. Даже отче Пахомий, словоплет и гимнограф, мчался впереди со здоровенным ослопом в руках…

Мурмане в малом числе сбились в кучу, огородились щитами и ощетинились копьями. Над кучей возвышалась башка рыжебородого.

— Сдавайся! — успел прокричать Головня и даже услышал ответ:

— Най!!!

Ну най так най, Илюха махнул Акиму, тот вскинул лук…

А когда добили тех, кто сопротивлялся и повязали тех, кто не мог, Илюха со стоном отправился в келью игумена, писать отчет.

…Приидоша свея да мурмане на Двину на Андреевскую обитель с ратью. Волость повоевали и пограбили и пожгли, а иных в полон увели. Но Господь Всемилостивый твоих, княже, людишек укрепил и дал одоление на супостата. И тех разбойных людей твоим государевым велением иных посекли, иных попленили, воевод свейских Ивора и Гота и Олафа убили, и никоий не убег, а полон отбили.

Яко отче Пахомий сказывает библейскими словесы, аще кто в пленение ведет, в пленение пойдет, аще кто мечом убиет, тому от меча убиену быти.

Глава 22. Карфаген, Карт-Хадашт, Новый Город

Мужики в парящих на холоде рубахах на минуту бросили подновлять ров и разогнулись, с сомнением глядя на приближающуюся вереницу:

— Никак князь-Дмитрий с ближниками?

— Вроде он… а вроде и не он…

— Бают, должен приехать.

— Эй, там! — прикрикнул десятник. — Неча ворон считать, работай!

Мужики поплевали на ладони и снова принялись за дело.

Второй триумфальный въезд Великого Покорителя Запада и Усмирителя Ляхов никакой торжественности и не имел вовсе: просто прискакала небольшая кавалькада одетых в нечто вроде бекеш и ботфортов всадников. Ну, еще в фирменные шемякинские башлыки.

Вот, собственно, и все, даже отче Ипатий обошелся без демаршей — притопал в терем, обнялся с Волком и два стервеца тут же отправились гудеть в новую Козелину корчму, я только рукой махнул.

Трофеи растеклись по скрыням и кладовым заранее, преогромными пушками москвичей уже не удивить, пикейщики и пищальники и у самих уже есть, тем более, что воеводы увели их на север — в Торопец, Тверь, Бежецкий Верх, Устюжну, Белозерск — обкладывать Новгород.

— А поворотись-ка, брат! Экой ты смешной какой! Что это на вас за татарские кожухи? Этак все ходят в Польше?

Вот и вся церемония встречи — обнялись на красном крыльце, охлопали друг друга по спинам да и повел я братца средь полуразобранных хором в нетронутую пока перестройкой часть терема. У нас нынче сплошной разор, прямо как ремонт — закончить нельзя, можно только прекратить. В Кремле вообще всегда хоть что-нибудь да строится, но вот чтобы так, с таким размахом… дым, шум, плотники-каменщики, крики, телеги с камнем и кирпичом, скрип лебедок и тачек… Да, тачек — их широкое использование заметно ускоряло процесс.

Ничего, разобрались, кого из гостей куда — московские бояре приняли на постой коллег, а вернувшиеся наши разбежались по своим подворьям. По хорошему, нужно бы сразу выступить вслед войску, но протокол требовал устроить пир по случаю возвращения великого князя и соправителя.

В повалушу вестернизированная часть Диминой свиты явилась в необычных одеждах, чем даже затмила похвальбу военными подвигами.

— Кожуха эти рекомы торлопами, на меху или подбиты бумагой, — обстоятельно объяснял князь Трубчевский. — По зиме куда как удобно для конного.

— А что у тебя охабень двухцветный? — пытал молодого Чарторыйского Патрикеев-старший. — Не в обиду, но у нас так скоморохи ходят.

— По цветам герба! — вспыхнул Александр. — Мы Гедиминовичи, имеем право на герб «Погоня»!

— Так я тоже могу на щите хоть «Погоню» твою, хоть «Колюмны» нарисовать, — хохотнул Патрикеев.

Чарторыйский хотел ответить какой-нибудь колкостью и даже открыл для этой цели рот, но сообразил, что Патрикеевы тоже Гедиминовичи, причем из ветви постарше, а сам Юрий к тому же еще и на поколение ближе к основателю династии.

Потому он просто пожал плечами и уткнулся в кубок.

— Кабаты эти, — шепнул мне Дима, — вроде кафтанов, только воротник стоячий, да мода в гербовые цвета делать.

— Как эти, как их, пёссы?

— Котты, темнота! Ты с шоссами перепутал.

— Да какая, нахрен, разница. Не пойдет у нас, верно Патрикеев сказал — за скоморошество примут.

— Ну да. Но запретить не могу, пусть сами обожгутся. Вон, шапероны не запрещал — так уже никто не носит, наши башлыки удобнее. И дурацкие эти ботинки остроносые тоже, в них в стремени путаешься. Вместо них ботфортов наделали, отличная вещь.

— Ага, ботфорты, колеты, дублеты и мушкетерские плащи. Еще шляпы и береты с пером, да? — поддел я коллегу.

— Не, уши мерзнут. Кружева, отделку и все такое перенимают, а вот фасоны только подходящие, — Шемяка прервался, сделал значительное лицо и выслушал на пару со мной грянувшую здравицу великим князьям.

Мало-помалу разговоры вернулись от тряпок в более привычное русло — кто как отличился, да как изменился город за время отсутствия.

— Андрониковский монастырь, смотрю, сущая крепость ныне!

— А то! Там столько ценного, что не дай бог.

— Так он мощнее Кремля выходит?

— Пока да, но это ненадолго. — пустился я в объяснения. — Псковичи на нем опробовали, что да как. Рвы кремлевские к лету закончим, да городни, что под основания бутом забивали, остоятся. Яшка Посник говорит, что все путем, будущим годом и начнем. Так что извини, Дима, палаты твои не готовы, только через полгода въезжать можно.

— Да они мне только для статуса и нужны, можно подумать, я в Москве постоянно живу.

Ну так-то да, но коли бояре строятся в камне, то князья и митрополит должны процесс возглавлять, оттого и Кремль полуразобран. Хорошо хоть баню еще не раскидали по бревнышку, будет где побеседовать без посторонних…

Привезенная гонцом грамотка из Новгорода, от Григория Овинова, бывшего степенного посадника, извещала, что он всеми силами пропихивает кандидатуру Шемяки на княжение. Ну, типа злой я вечевую республику изобидел, барышей лишил, а Шемяка