Читать книгу - "Железное Сердце - Станислав Дарков"

Гости прибывали постепенно, каждая новая фигура добавляла красок в этот странный калейдоскоп. Первой на пороге появилась Люсиль, скромная и изящная, как всегда. Её сопровождали подруги, более уверенные в своих манерах, но всё же не затмевающие её. Люсиль двигалась с такой осторожной грацией, будто боялась случайно нарушить этот вычурный порядок.

Она остановилась у дверей, сдержанно оглядывая зал. Её взгляд задержался на музыкантах, играющих в углу, на роскошных тканях и мягком свете свечей. Казалось, всё это немного смущало её, но она старалась не подавать виду. Я поймал её короткий взгляд и отметил, как её губы чуть дрогнули, словно она хотела что-то сказать, но не решилась.

Виолетта же явно была не так сдержанна. Она окинула зал придирчивым взглядом и, как обычно, не удержалась:

— В прошлый раз здесь было... куда скромнее, — произнесла она, бросив на меня чуть насмешливый взгляд. Её слова вызвали одобрительные смешки у других девушек. Это была их привычная игра — найти повод для лёгкого подтрунивания.

Я лишь слегка улыбнулся, стараясь не поддаваться на провокацию:

— Это всё Лорен. Он любит излишества, как видите.

Люсиль подняла на меня взгляд. Её голос прозвучал тихо, но с ноткой искренности:

— А мне нравилось, когда было тихо и скромно.

Её слова прозвучали неожиданно, я решил пошутить, отвечая с лёгкой улыбкой:

— Тихо и скромно? Здесь, в усадьбе, есть такие места. Если хотите, могу показать.

Её лицо сразу вспыхнуло, но не от смущения, а скорее от застенчивости, которая делала её ещё более очаровательной. Александрис, наблюдая за этим, не удержался и вставил свои пять медяков:

— О, Максимус знает, где найти самые уединённые уголки. Я бы на вашем месте доверился ему.

Эндрю, стоявший рядом, добавил с улыбкой:

— Особенно те, где никто не услышит, ни музыки, ни разговоров.

Люсиль совсем смутилась, её руки нервно задвигались, поправляя платье. Она отвела взгляд и направилась к столу с напитками, явно надеясь избежать дальнейшего внимания. Я наблюдал за ней, сохраняя сдержанную улыбку. Этот момент напомнил мне, почему она так выделяется среди других: её скромность и естественность были редкостью в этом мире притворства.

Остальные продолжали свои шутки, но я уже не слушал. Лорен, со своим талантом создавать сложные и запоминающиеся вечера, незримо присутствовал в каждой детали этого зала. Атмосфера действительно напоминала театральное представление, где каждый из нас играл свою роль.

Я решил переждать прибытие старшекурсников и первокурсников в комнате для слуг вместе с Хикари. Её энергичность всегда поднимала мне настроение, и сегодняшний день не стал исключением. Пока в главном зале начинался шум, мы спокойно разговаривали. Я расспрашивал её о жизни в Аторю, о горах и людях, что там живут. Её рассказы были полны ярких деталей, и я слушал, задавая лишь простые вопросы, чтобы она продолжала. Это отвлекало от мысли о том, что скоро мне придётся присоединиться к этому хаосу.

Я спустился вниз на вечер, стараясь сохранять невозмутимый вид. Осматривая гостей, я невольно вспомнил приёмы в Щите Державы — масштабные, утончённые, каждый элемент которых был выверен до мелочей. Там всё было живым, настоящим, с глубиной и смыслом, который ощущался в каждой мелочи. Даже в Айронхилле, всё выглядело... немного искусственным. Как будто кто-то попытался воспроизвести величие, но забыл вложить душу.

Тишину моего размышления нарушили Теон и Севериус, которые подошли с выражением лиц, явно предвещающим попытку вывести меня из равновесия. Они остановились чуть ближе, чем требовалось для вежливого разговора, и в их позах читалась скрытая насмешка.

— Максимус, — начал Теон с преувеличенной вежливостью, — должно быть, ты чувствуешь себя здесь как дома. Всё-таки Айронхарты — имя, известное на всём континенте. Хотя, знаешь, забавно, что даже среди вашего знаменитого рода можно встретить таких... — он сделал паузу, будто подбирал слово, — скромных представителей.

Севериус подхватил, чуть улыбнувшись:

— Да-да, мы с Теоном часто обсуждаем, как же тяжело, наверное, приходится людям, которые носят столь громкое имя, но, скажем так, не оправдывают ожиданий.

Я выдержал паузу, посмотрел сначала на одного, потом на другого, и произнёс с лёгкой улыбкой:

— Простите мне, господа, не расслышал ваших фамилий.

Их самодовольные выражения тут же изменились. Теон прищурился, а Севериус отвёл взгляд, будто не знал, как реагировать. Я продолжил, не давая им возможности оправдаться:

— Знаете, дело в том, что среди Айронхартов есть одна особенность — нас легко запомнить. Мы не привыкли к анонимности, как, видимо, некоторые другие.

Они переглянулись и, пробормотав что-то нечленораздельное, отошли чуть в сторону. Я ухмыльнулся, довольный тем, как легко удалось их осадить, и вернулся к своим мыслям.

Но не тут то было, ко мне подступили первокурсники. Их было четверо: Рэндал, Ивэн, Мария и Феликс. Они держались вместе, словно искали в этом силу, но их неуверенность была очевидна. Мария старательно пыталась сохранить холодное выражение лица, однако её глаза выдавали жгучее любопытство. Рэндал, напротив, выглядел так, будто ему не терпится расспросить обо всём, что он видит вокруг. Феликс стоял чуть позади, словно надеясь остаться незамеченным, но в его взгляде читалась тихая решимость. Ивэн выглядел задумчивым, словно взвешивал, стоит ли вообще здесь быть.

Я наблюдал за ними, стараясь понять, что именно привело их сюда. Первая робкая благодарность со стороны Рэндала прозвучала скорее как проявление уважения, чем желание завязать беседу. Остальные же, казалось, изучали меня так же пристально, как я их. Их впечатления от вечера читались без слов: восторг Рэндала, тихое восхищение Феликса, скрытая насмешка Марии и осторожная сосредоточенность Ивэна.

Каждый из них был по-своему интересен. Мария явно видела этот вечер как возможность испытать себя среди тех, кто привык к роскоши. Рэндал, с его неподдельным энтузиазмом, старался впитать всё, что мог, словно боялся упустить что-то важное. Феликс чувствовал себя чужим в этом окружении, но искренность его взглядов говорила о том, что он хочет понять этот мир. Ивэн же, казалось, был единственным, кто смотрел глубже, словно пытался разглядеть суть происходящего.

Я подумал о том, как непросто им приходится. Для многих из них это был первый шаг в мир, где за блеском скрываются острые углы, а за улыбками — намерения. Такие вечера могли стать испытанием, но могли и открыть глаза на то, что за внешним фасадом всегда есть место для настоящего. Я надеялся, что для каждого из них этот вечер станет не только