Читать книгу - "От имени Земли - Майк Манс"

сбивали вестибулярный аппарат долгим раскручиванием по трём осям. Тошнило, мутило, но сразу после этого заставляли читать стих. Начало поэмы Бородино Лермонтова. Он решил, что и сейчас нужно этим заняться.

«Скажи-ка дядя, ведь не даром Москва, спалённая пожаром, французу отдана?»

Понятно, система сама уже заблокировала его, отрезав от остальных модулей. Хорошо. Мари в безопасности.

«Ведь были ж схватки боевые, да говорят, ещё какие!»

А он? Он нет. Он тут сдохнет, то ли от нехватки кислорода, то ли от вредных примесей.

«Недаром помнит вся Россия про день Бородина!»

В воздухе чувствовалась какая-то химия, что-то ядовитое, – жгло глаза и слизистые рта и носа, в груди болело и першило. Сильно пахло сгоревшими спичками.

«Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя: Богатыри – не вы!»

Сейчас нет времени думать, что произошло и почему, но выход есть. Волков рванул вниз, в сторону шлюзов.

«Плохая им досталась доля: Немногие вернулись с поля… Не будь на то господня воля, не отдали б Москвы!»

Вот баллон с кислородом: дышать, дышать… Хорошо…

«Мы долго молча отступали, досадно было, боя ждали».

Воздух. Он убивает его, не только попадая в лёгкие, но и через кожу.

«Ворчали старики: что ж мы? На зимние квартиры?»

Глаза. Не видно почти ничего. Вот скафандр. Ноги внутрь. Нет времени на подшлемник.

«Не смеют, что ли, командиры чужие изорвать мундиры о русские штыки?»

Застегнуть. Вот баллон, трубку в него. Не видно трубки. Щиплет глаза. Как больно-то. На ощупь. Вот он, вентиль на полную. Не помогает, поздно, сознание, умираю, господи, господи, мама, прости…

Глава 15. Артур Уайт

Артур сидел в кабинете вместе с Генрихом и бутылочкой калифорнийского зинфанделя[34]. Ланге раньше такого не пробовал, видно было, что он получает удовольствие от распития. Уайт очень благосклонно относился к винам из этого сорта винограда. Может из-за тонкого ягодного аромата и привкуса аниса, а может, потому что у его друга была своя маленькая винодельня в Сакраменто, и он часто получал от него приятные сувениры. Эту бутылочку ему вручил Джулиани, видимо, продемонстрировав свою осведомлённость. При мысли о том, что за ресурсы ЦРУ задействовало, чтобы выяснить, какие вина он пьёт, профессору стало смешно.

В общем, они смаковали вино, в третий раз досматривая видеозапись переговоров с пришельцами. Для этого им в комнате повесили проектор, а кресла и столик вытащили на середину кабинета. Оказалось очень удобно, а бутылка помогла им взглянуть на всё под другим градусом. Нет, они не были пьяны, по крайней мере Артур с уверенностью заявил бы, что трезв. Но и Ланге выглядел скорее расслабленным, чем захмелевшим.

После первого просмотра, который прошёл в общем зале, с кучей дипломатов, представителей ООН и космических агентств, а также уже знакомых Артуру агентов спецслужб США, они с немцем составили только общее эмоциональное представление о том, что произошло. Шумиха, поднявшаяся после окончания видео сеанса, являлась настолько неконструктивной, что Уайт потребовал дать им возможность поработать в тишине и посмотреть видео столько раз, сколько потребуется. Ну и, что не менее важно, освободить их от участия в клоунаде. Трудно представить, но дипломаты сцепились на почве того, кто из космонавтов себя неправильно вёл! Люди впервые в истории общались с инопланетным разумом, а политики искали козла отпущения на случай, если ничего хорошего не выйдет.

Третий просмотр был завершён. Ланге достал свою электронную трубку и одним взглядом попросил разрешения Артура. Тот кивнул, понимая, что немцу так проще рассуждать. Доктор Уайт не был психологом, но заметил, что Генрих свободнее генерировал идеи и спорил в тот момент, когда держал трубку. Так что пусть дымит.

– Что мы имеем? – спросил Ланге будто бы у стенки. – Часть наших вопросов вовсе не была задана, часть не удостоилась ответа из-за того гвалта, который устроили колонисты, но на пять вопросов ответы у нас есть. Давайте их выпишем.

– Хорошо, – сказал Артур, сходил за ноутбуком, вернулся, перемотал видео на нужный момент, прослушал ответ, после чего начал сам себе диктовать и печатать: «Являетесь ли вы органическими существами, или кибернетической формой жизни, или же энергетической субстанцией?» – «А какой формой жизни себя считаете вы? Органика составляет вашу плоть, кибернетическим является по сути ваш мозг, энергетической субстанцией является ваша жизнь, при исчезновении которой, начинается распад и органики, и нейросетей в мозгу».

– Верно, – кивнул Генрих, – дальше.

Он взял пульт и перемотал на другой вопрос.

– «Почему в общении с вами у нас не возникает барьера и трудностей перевода из-за столь разных культур?» – «Потому что я ответственно подхожу к переговорам», – прозвучало из колонок. Уайт записал.

Потом так же зафиксировали остальные и ещё ряд вопросов, ответы на которые показались любопытными. Артур повторно прочитал их все вслух под утвердительное бормотание Ланге, который резюмировал в конце:

– Я выделяю несколько ключевых тем в их словах. Во-первых, это Согласие. С большой буквы. То есть важнейшая веха, цель и смысл переговоров, – Генрих отложил трубку, и продолжил. – Во-вторых, это ответственность. Мы не знаем, что имеется в виду, но слово используется часто. Возможно, перевод на английский с их языка очень сильно коррелирует с тем самым Согласием. В-третьих, это нацеленность. Нам не дают ответов на большинство вопросов, но те, что мы получили, формируют некий вектор. Словно вопросы оказались правильными, и по ним мы должны догадаться о конечной цели.

Артур был согласен, но он мысленно выделял и другие пункты.

– Лично я обратил внимание на то, что наука и технологии расы Кен-Шо ушли так далеко, что они не видят разницы между органикой, электроникой и чистой энергией. Что-то в этом есть. Ответ не может быть не важен, ведь он был дан, и весьма четко, – тут Ланге снова взял трубку, затянулся и кивнул ему. – Что наводит нас на мысль о том, что любая космическая раса в их глазах одинакова по сути, и жизнь являет собой триединство материи, логики и энергии.

– Впрочем, это известный постулат, – подтвердил немец, хотя и не озвучил, о каком именно постулате говорит.

– Допустим известный, – Артур достал платок и начал протирать очки, – хотя я теперь имею вполне конкретную информацию: вся жизнь в галактике имеет тройственную структуру, и наша тоже. А значит, мы все подчиняемся одним и тем же органическим электрохимическим законам и логическим связям. То есть развитие нашей цивилизации может быть напрямую связано с развитием человеческого мозга. Далее интересно сравнение волков и людей, отсылка к тому, что волк не поймёт, что такое