Читать книгу - "Проект "Сколково. Хронотуризм". Книга 2 - Татьяна Михайлова"

— Где фон Штейнен? — спросил Павел и снова закашлялся, поэтому расслышал лишь часть ответа.

— Он здесь, и все наконец кончено. Надо торопиться, Патрик, вы обещали мне помочь, — проговорила Сара и вскочила на ноги.

— Да-да, конечно. — Павел тоже поднялся и осмотрелся.

Фон Штейнен лежал под столом лицом вниз, одна рука врача скрылась под его тощим телом, вторая вытянулась и оказалась на груди мертвого Бриггса. А рядом с напольными часами, на досках пола, не покрытых ковром, Павел увидел свою «Беретту».

— Мне пришлось выстрелить, я сделала все так, как вы сказали. Только отдача оказалась очень сильной, и я выронила пистолет. Сейчас, подождите, — перехватив взгляд Патрика, ответила Сара.

Она потянулась за пистолетом, но Павел опередил женщину, вскочил с дивана, подхватил с ковра «Беретту» и убрал во внутренний карман пиджака.

— Ничего страшного, вам он больше не понадобится. Фон Штейнен, вернее, Пауль Фердинанд мертв, и ваш муж, к сожалению, тоже. — Павел пытался найти приличествующие моменту слова, но Сара перебила его:

— Я знаю. — Она мельком глянула на тела убитых, потом подняла взгляд на Павла и повторила, уже тише, но требовательно, с напором: — Я знаю, Патрик. Помогите мне.

Павел кивнул, взял со стола льняную салфетку и прижал ее к переносице. Постоял так с минуту, потом отбросил покрытую бурыми пятнами тряпку на диван и принялся за работу.

Давно наступившая ночь принесла с собой ветер и дождь. Неуправляемую бригантину швыряло на волнах, качка усилилась, под ногами в трюме хлюпала вода. Похоже, что доски под разошедшимися медными листами наружной обшивки «Марии Селесты» еще не успели разбухнуть, а заделать щель между ними было уже некому. Свернутый рулон парусины так и остался лежать в проходе рядом с дверью кают-компании, там, где оставила его напуганная жестами и действиями фон Штейнена Сара. Они все-таки втащили сверток в кают-компанию и кинули у порога. Потом попытались разрезать толстую неподатливую ткань, но скоро бросили эту затею.

— Так мы провозимся до утра, — заявила раскрасневшаяся, с растрепанными волосами женщина. Она легко вскочила на ноги, попыталась пригладить выбившиеся из прически пряди, но тут же махнула на них рукой. — Беритесь, Патрик, мы вытащим их так. Надеюсь, они простят нас.

Сара застегнула свой плащ на все пуговицы, подняла высокий воротник и схватила фон Штейнена под мышки. Павлу ничего не оставалось, как взять того под колени и, с трудом балансируя от сильной качки, двинуться к трапу по темному проходу первым. Труп врача сгинул в волнах бесшумно, как призрак, — Павел не слышал даже плеска воды за бортом. Впрочем, он и не прислушивался — назад, в трюм, возвращались бегом. Сара маячила впереди черной тенью, она обернулась только один раз, убедилась, что «Патрик» не отстает, и больше назад не смотрела. Вторым вытащили Бриггса, за ним отправился Ричардсон. Сара не плакала, руки ее не дрожали, лицо не выражало ничего, в глазах женщины не было слез. Сейчас она напоминала Павлу хорошо отлаженный и запрограммированный на определенные действия механизм. И он с равным усердием будет выполнять любую задачу — убирать мусор, грузить ящики или выносить и топить в волнах Атлантики трупы экипажа бригантины. Сара командовала ровным голосом, рассуждала логично и здраво. Все переполнявшие ее эмоции либо исчезли, либо были загнаны глубоко внутрь, чтобы, после того как все закончится, поднять голову и напомнить о себе. Павел склонялся к последней версии, но пока в облике и поведении Сары ничего не менялось. Она лишь замерла у борта на несколько мгновений дольше, чем требовалось, свесилась вниз и что-то прошептала негромко. А может, Павлу это просто показалось: поднявшийся ветер и плеск волн не позволили ему хорошенько расслышать слова женщины.

— Патрик, не стойте здесь. Вы и так промокли, не хватало еще и простудиться. Остался Эдвард, он последний, идите за мной.

На камбузе за время их отсутствия ничего не изменилось, если не считать того, что дрова в плите давно прогорели, а вода в котле почти выкипела. Тесное помещение заполняли клубы пара, он вырывался в коридор и мгновенно исчезал, растворившись в холодном воздухе. С камбуза несло гнилью, запахами подгоревшей еды и испортившихся продуктов — переполненное ведро с отбросами сейчас можно было легко найти по мерзкому «аромату». С телом Хэда пришлось повозиться — уже наступило трупное окоченение. Павел кое-как вытащил труп кока в коридор и вместе с Сарой вынес его на палубу. На этом все было кончено, тело последнего члена экипажа бригантины «Марии Селесты» рухнуло в Атлантический океан, на борту корабля остались три человека. И одному из них вскоре тоже предстояло исчезнуть.

— Патрик, возвращайтесь в кают-компанию и ждите меня там, — непререкаемым тоном распорядилась Сара, — вы промокли насквозь и можете заболеть. Еще этого нам не хватало для полного счастья. Да идите же! — Она схватила Павла за руку и потянула за собой, к трапу.

Павел послушно следовал за ней, он двигался как в тумане, ничего не видел перед собой и отвечал невпопад. Эмоции, чувства, способность реагировать на происходящее — все исчезло, осталась лишь одна нудная, неотступная и назойливая мысль. Он, Павел Сергеев, только что стал соучастником преступления и собственноручно помог избавиться от всех улик, то есть от трупов убитых. Правда, вместе с жертвами был наказан и их убийца, но легче от этого не становилось. Последние полчаса Павел даже перестал чувствовать холод, страх и вполне нормальное для данной ситуации отвращение — он сам превратился в неодушевленное существо. Но ненадолго — тепло и яркий свет керосиновых ламп в кают-компании сделали свое дело, и Павел почувствовал, что пиджак стал тяжелым и холодным, волосы на голове мокрыми прядями прилипли ко лбу. Отличная, сшитая из шерсти и кожи кепка (идеальное дополнение к костюму мужчины будущего) осталась в каюте вместе с дивным непромокаемым саквояжем. Но о том, чтобы пойти туда и забрать свои вещи, Павел даже не думал — он сбросил мокрый пиджак, уселся на диван, привалился спиной к переборке и прикрыл глаза. Все, путешествие подошло к концу, можно расслабиться и успокоиться. Убийца членов экипажа «Марии Селесты» мертв, тайна раскрыта, и одной загадкой океана стало меньше. Все получило простое и вместе с тем жутковатое объяснение. Все восемь человек стали жертвой безумца, хорошо, что хоть двоим удалось уцелеть. Саре и ее дочери наверняка удалось тогда выжить — женщина не первый раз в море, она легко могла справиться со спасательной шлюпкой. Продовольствия на борту полно, времени на подготовку к эвакуации тоже. Скоро — Павел приоткрыл глаза и посмотрел на напольные часы, — часа через три она соберет все, что сочтет необходимым, и покинет «Марию Селесту». Этот участок океана довольно оживленный, здесь ежедневно проходит множество судов — как в Европу, так и в Новый Свет, спасательная шлюпка не останется незамеченной, и ее пассажиров подберет первое же проходящее мимо судно. О том, что произошло на «Марии Селесте», Сара будет молчать всю оставшуюся жизнь, а Софи еще слишком мала, чтобы вспомнить и рассказать впоследствии хоть что-то. Возможно, Саре удалось добраться и до одного из Азорских островов. Да, скорее всего, так оно и было — Павел вспомнил об одном из протоколов допроса капитана судна, обнаружившего покинутую людьми «Марию Селесту»: «Комиссии известно, что в последнюю неделю ноября в районе Азорских островов не отмечалось штормов. Мы это знаем на основании более пятнадцати выписок из вахтенных журналов судов, находившихся в вышеуказанном районе в указанное время». Значит, Саре повезло. Неудивительно, что корвет «Кондор», отправленный тогда комиссией Британского адмиралтейства на Азорские острова с заданием обследовать побережье острова Санта-Мария и выяснить у местных жителей, не появились ли там Бриггс и его команда, никого не обнаружил. Командир корвета «Кондор», вернувшись после обследования Азорских островов, доложил комиссии, что жители острова Санта-Мария не видели никаких чужаков и ничего не знали о случившемся. Вот и разгадка… Что ж, минувшие сутки оказались, как никогда в жизни, насыщены событиями — сначала взрыв, потом серия исчезновений и смертей матросов, выходки потерявшего разум в джунглях Амазонки врача. Кстати, он что-то говорил о пропавшей в тех краях экспедиции и о несчастном случае на Мазаруни, и те слова не были бредом душевнобольного человека. «Вернусь — выясню», — пообещал сам себе Павел и еще раз посмотрел на напольные часы в углу кают-компании. Сейчас почти пять часов утра, до назначенного времени остается час с небольшим, и надо чем-то заполнить образовавшееся «окно». Интересно, как пройдет возвращение…