Читать книгу - "Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир"

никак не проявляется внешне. Пожимая барукану руку, он заговорил на эспенском уверенно и четко, хотя и с легким акцентом, назвался журналистом Рэем Каидо и представил Рона Торо и Вен под фальшивыми именами как своего фотографа и помощницу.

Барукан кивнул и повел всех троих к лифту. Они поднялись на двенадцатый этаж, где находились самые дорогие номера. Наверху у лифта ждал еще один барукан, моложе. Раскинув руки, баруканы показали, что обыщут журналистов, прежде чем позволят им пройти дальше. Андена и Рона Торо прощупали на предмет оружия, камеру Рона тоже осмотрели. Молодой барукан в замешательстве поглядывал на Вен. Шотарцы – чопорный народ.

Вен развела руки в стороны, и барукан провел ладонями по ее бокам, спине и ногам и тут же отошел. Вен отметила, что зеленые камни, болтающиеся у него на шее, – это бутафорский нефрит, но в ушах настоящий. Барукан на мгновение замер, определив Чутьем, что ни у одного из гостей нет нефритовых аур, а потом повел дальше по коридору к двери номера. Он постучал и впустил их.

Запуньо сидел в широком кресле в центре гостиной. Вен поразил его низкий рост, в большом кресле посреди просторной комнаты Запуньо выглядел почти ребенком. Он был в слегка помятом льняном костюме, из кармашка на груди выглядывал отглаженный платок – попытка выглядеть официально. В коричневых мокасинах виднелись раздувшиеся ступни с проступающими венами. Удивительно, но при взгляде на него Вен охватила жалость, почти сочувствие. Пусть Запуньо и богач с извращенным умом и честолюбием, но он заперт в этом жалком теле. Казалось неправильным, что такой человек обладает нефритом или бросает вызов Зеленым костям.

Старший сын Запуньо стоял у окна за отцовским креслом, рядом с другим телохранителем. То есть всего в комнате было пять человек, из них три барукана.

– Господин Запуньо, – произнес Анден по-эспенски, – благодарю за то, что согласились дать интервью. Это редкая возможность, и я польщен, что вы доверили свой рассказ именно мне. Как вы предпочитаете говорить – по-эспенски или по-кеконски? Я говорю на обоих языках.

Запуньо облизал губы.

– Мой эспенский не особенно хорош. Давайте поговорим на кеконском.

– Обещаю отнять не больше часа вашего времени, – заверил его Анден, переходя на кеконский, и сел в кресло напротив контрабандиста. – Во время нашего разговора моя помощница сядет в стороне, чтобы делать заметки, а фотограф сделает несколько снимков. Не обращайте на них внимания, как будто в разговоре участвуем только мы двое.

Вен улыбнулась и кивнула, поставила чуть поодаль стул и села. Она открыла папку, вытащила из нее пустой блокнот, а из кармана достала толстую перьевую ручку. Рон Торо установил рядом с ней камеру на штатив. Запуньо бросил на них беглый взгляд.

– Откуда ваши родители, господин Каидо? – поинтересовался контрабандист.

– Моя мать кеконка, а отец эспенец.

– Но фамилия у вас кеконская.

– Родители расстались, и меня воспитывала мать, – объяснил Анден и добавил с деланой шутливостью: – Вы сами собираетесь взять у меня интервью?

– Я интересуюсь прошлым любого журналиста, который так настаивает на встрече со мной, – сказал Запуньо. Телохранитель поставил на столик рядом с контрабандистом стакан минеральной воды с соломинкой. Запуньо отхлебнул, прежде чем продолжить. – Вы родились на Кеконе или в Эспении, господин Каидо? Почему ваши родители приехали в эту страну?

– Я родился на Кеконе, – ответил Анден, – но еще ребенком приехал в Эспению.

Это была первая полуправда, и хотя Вен сомневалась, что баруканы сумеют Почуять такую мелкую ложь, с каждым последующим обманом тело Андена напрягалось, и это может вызвать подозрения. Вен сняла с ручки колпачок и поднесла ее к бумаге. Она взглянула на Рона Торо – тот присел по другую сторону от Запуньо и фотографировал.

– Что касается причины приезда моей семьи в Эспению, – продолжал Анден, – думаю, родители искали здесь новые возможности. Они считали, что мне будет лучше в Порт-Масси, ведь я похож на эспенца, а Кекон в то время был опасным местом. А что насчет вас, господин Запуньо? – спросил он, меняя тему. – Как вы стали тем, кто вы сейчас?

– Этот вопрос мы задаем себе каждый день, разве не так, господин Каидо? Как мы оказались на этом месте? – Запуньо пригладил темные жесткие волосы на макушке и задумался. – Как так вышло, что в моей семье, где было семеро детей, но только четверо выжили, именно я из всех четверых выбрался из гетто и кое-чего добился, хотя всегда был самым маленьким и слабым из мальчишек?

Оба барукана и сын Запуньо были вооружены пистолетами, а у двоих имелись и дурбские кинжалы. Рон Торо обошел Запуньо и придвинулся ближе к Вен. Он установил камеру на штатив.

– И в чем же причина, по-вашему, господин Запуньо? – спросил Анден. – Вы думаете, такова была ваша судьба, предначертанная высшей силой, богами?

Запуньо поднял похожий на обрубок палец, а его глаза довольно блеснули.

– Я считаю, что боги играют свою роль, это да, но все-таки люди сами определяют свою судьбу. К примеру, кто может сказать, что сводит двух людей в определенном месте и меняет жизнь каждого из них?

Контрабандист бросил на Андена проницательный взгляд.

– У меня много врагов, и естественно, прежде чем согласиться на встречу с вами, я навел справки. Господин Каидо и в самом деле работает в «Кеконских новостях», написал много статей и взял много интервью. Но вы не Рэй Каидо, не так ли? – Запуньо выудил из кармана пиджака маленькую черно-белую фотографию и поднял ее. Это была фотография из выпускного школьного альбома. – Вы не похожи на него. Но вы настояли на встрече, безоружным и на моих условиях, а значит, пришли не для того, чтобы меня убить.

Вен почувствовала, как взмокла спина. Вен покрутила ручку и уронила ее. Ручка скатилась с ее коленей. Рон нагнулся, чтобы отдать ручку обратно. Анден не смотрел на них, он сидел неподвижно, молча и с каменным лицом.

– Кто прислал вас ко мне? – самодовольно спросил Запуньо. – Горный клан? Или эспенские кеконцы, которым нужен нефрит?

Перьевая ручка Вен легко сломалась. Рон достал из нее тонкую нитку нефритовых камней, и Анден подался вперед.

– Вы ошибаетесь, Запуньо. Я здесь, чтобы вас убить.

Все телохранители Запуньо одновременно выхватили пистолеты в готовности выпустить десяток пуль в Андена. Двое стали поворачиваться к Рону, Почуяв резкую вспышку нефритовой ауры всего за долю секунды до того, как Зеленая кость выпустил волну Отражения, прокатившуюся по всей комнате. Волна сшибла штатив с камерой, расплескала воду из стакана и врезалась в двух телохранителей, отбросив их на стены и