Читать книгу - "Курс на СССР: На первую полосу! - Тим Волков"

она на них не смотрела. О! — Серега поднял вверх указательный палец. — Сказала еще, что «деревня»!

— Так! — насторожился я, чувствуя, вот она, ниточка. — Давай, вспоминай, где заправка. Я так полагаю, эти парни туда не пешком пришли. Может, и «Комби» там видели?

— Хм… заправка… — Гребенюк нервно забарабанил пальцами по столу. — Да где угодно! Валя без меня была… Хотя, в то день она куда-то в пригород ездила. Да, в «Золотую ниву»! Там хотим филиал открыть… Она еще сказала, по пути заправлюсь.

— По пути… Значит где-то сразу на выезде из города, — вслух рассуждал я. — По трассе на «Золотую ниву». Логично?

— Ну да…

— Значит, завтра берём такси и туда…

— А зачем такси-то? — допив кофе, Гребенюк усмехнулся. — У меня ж машина. Забыл? Короче, завтра с утра за тобой заеду.

— Только сначала в редакцию. Надо отпроситься.

— Ну, это само собой.

* * *

Утром Серёга заехал за мной пораньше, ведь предстояла неблизкая дорога, но для начала надо заехать в редакцию и написать заявление на отгул. Мы ехали молча, даже музыку не включали. Я внимательно осматривал улицы города и спешащих по тротуарам пешеходов. Вдруг появится какая-то зацепка.

Он всё ещё торчал, у киоска! Тот самый мужик, в сером драповом пальто и темной кепке. Сидорин предположил, что он наблюдал за редакцией, за кем-то следил. Вот странно, мужику за полтос, а он столько времени торчит на морозе. Похоже уже весь ассортимент продукции союзпечати на память выучил. И киоскёр к нему как-то слишком спокойно относится, не высовывается из окошка и не донимает вопросами типа «мужчина, вы будете что-нибудь брать?». Странно как-то всё это. Хотя, Сидорин говорил, за ним тоже присматривают. Отсюда напрашивается вывод, что вместо киоскёра там сидит какой-то кагебешник. А что, логично. Я усмехнулся. Такими темпами мне скоро надо будет в милицию переводиться, слишком много времени уделяю расследованиям разных происшествий. Хотя, зачем переводиться, можно же совместить? Открыть, к примеру, постоянную рубрику «криминальные новости».

— Так, Серега! — спокойно предупредил я. — Проезжай мимо… остановишься за углом…

— А что такое?

— Потом объясню.

— Потом, так потом…

Пожав печами, Гребенюк проехал дальше и, свернув за угол, остановил машину. Было уже почти восемь часов утра. Отгул отгулом, но опаздывать всё равно нельзя. Трудовую дисциплину никто не отменял. Я выскочил из салона:

— Жди! Я быстро.

Шел мелкий снег. Разгоняя предрассветную тьму, горели желтые фонари. К остановке, фырча, подкатил желтый ЛиАЗ, прозываемый так же «Сараем».

Сунув руки в карманы куртки, я попытался быстро прошмыгнуть мимо киоска.

— Товарищ корреспондент! — окликнул кто-то.

Я оглянулся. Тот самый, в кепке! Впрочем, агрессии он, кажется, не проявлял.

— Можно вас? Вы ведь Воронцов, да? Про технический прогресс пишете?

— Ну… да.

— Здорово пишете! — незнакомец заулыбался и протянул руку. — А я Лебедев, Анатолий Григорьевич, рационализатор. Очень бы хотелось с вами поговорить!

Вот ведь, нашел время!

Я перевел дух. Значит, ничего такого. Похоже, Сидорин перестраховался. Надо будет дать отбой. Но не сейчас, я очень занят. Надо срочно отправляться на поиски Валентины. Однако, негоже людей отшивать…

— Что же вы, Анатолий Григорьевич, вчера-то не зашли? — поинтересовался я, ставя в известность, что его появление не осталось незамеченным.

— Да, знаете, все никак не мог решиться, — Лебедев явно смутился. — Вы все-таки пресса… Да и в редакцию как-то заходить… Словно незваный гость.

— Хм… «Незваный гость», скажете тоже! — я улыбнулся ему как можно приветливее. — Я с большим удовольствием с вами пообщаюсь, уважаемый Анатолий Григорьевич!

— Спасибо! — обрадовался Лебедев и направился к входу в редакцию.

— Только не сейчас, — остановил его я. — Поймите, неотложные дела. Давайте, скажем, в понедельник? Прямо в редакцию и заходите!

— Ой… А можно не в редакции? — заморгал собеседник. — Понимаете, у меня там знакомая… да такая, что… Обязательно слухи, сплетни пойдут разные.

— Хорошо, давайте тогда здесь, на углу, в пышечной. Скажем, в час дня? Удобно вам?

— Да, да, очень удобно! Спасибо вам большое, товарищ Воронцов!

— Ну, пока не за что…

Я все же не удержался, полюбопытничал:

— А что у вас за знакомая, если не секрет?

— Да бывшей жены подруга, — скривился Лебедев. — Надежда Абрамовна…

Горгона! Вот же черт! Теперь поня-атно…

— Надежда Абрамовна? — удивился я и рассмеялся. — Понимаю, понимаю. Ну да, от неё можно ждать неприятностей.

Шеф отпустил без вопросов. Я и не соврал, сказал, что по важному личному делу. Да и выглядел соответственно, бледно и нервно.

— Ладно, Саша, иди, — напутствовал он. — Если что, звони. Может, мы чем сможем помочь?

— Да не, я сам, — кивнул я. — Спасибо, Николай Семенович!

Гребенюк в нетерпении дожидался меня в автомобиле.

«Вчера на мысе Канаверал стартовал американский космический челнок 'Челленджер» по программе «Спейс-Шаттл», — негромко бубнило радио.

Поехали…

Вскоре город стался позади. Светало. Мы ехали по шоссе, высматривая заправку. Я проезжал здесь уже не раз, и на автобусе, и с дядей Витей на его «Запорожце». Но сейчас, зимой, все казалось другим.

— Скоро уже должна быть… — обгоняя бензовоз, пробормотал Серега.

Справа промелькнул указатель «Анисимовка», 2 км.

— Опа! — крикнул я. — Ну, ка, остановись! Серег! Чуешь?

— Оттуда «Комбик» угнали!

— Вот-вот!

— А вот и заправка…

В восьмидесятые уже чаще говорили именно так: «заправка», а не «колонка», как еще лет десять назад.

Заправка, как заправка. 72-й, 76-й, АИ-93, «Экстра»…

Только вот диковато выглядела одинокая будочка кассира. Ни тебе кафе, ни шиномонтажки рядом. Буквально спросить не у кого.

Кассиршу, чем-то озабоченную женщину лет сорока с волосами крашеными хной разговорить не удалось. Валентину она так и не припомнила. Или не захотела вспоминать. Хотя, что она со своей будочки видела?

— Девушка? Да не помню, у нас тут всяких много.

— А сменщица, может что видела?

— Сменщица к вечеру будет, — буркнула она и наконец-то полюбопытствовала. — Да что случилось-то? Что, бензина не долилось? Ну, бывает. Идите, жалуйтесь! Ишь, ходят тут… Заправляться будете?

— Да, — Гребенюк протянул талон на десять литров.

Позади зафырчал бензовоз, большая оранжевая цистерна на базе «Камаза».

— Михайловна, закрывай на прием! — выпрыгнув из кабины, прокричал молодой парень в темном комбинезоне и