Читать книгу - "Архитектор Душ II - Александр Вольт"

class="p1">— Вот это… — он перевел дыхание. — Вот это было хорошо, Громов. Даже очень хорошо.

Мы опустили оружие и подошли к альтанке, где нас уже ждал ледяной лимонад.

— Ты быстро вспоминаешь, — сказал Рихтерович, садясь в кресло. — И учишься. В тебе просыпается инстинкт. Тот самый, что отличает спортсмена от бойца. Ты не просто хотел коснуться. Ты хотел убить.

Я промолчал, делая большой глоток. Убить я Феликса и не хотел так-то, но вот доказать, что я что-то могу и хорошо учусь — очень даже.

— Но этого мало, — продолжил он. — Инстинкты — это хорошо, но без техники — это просто бесполезная ярость. Тебе не хватает базы. Мы тратим слишком много времени на отработку простейших движений.

Он замолчал, а потом его взгляд скользнул в сторону Лидии.

— И я тут подумал… Раз уж такая песня, то почему бы тебе не позаниматься дополнительно с Лидией?

Девушка, до этого молча наблюдавшая за нами, удивленно вскинула брови.

— Со мной? — переспросила она.

— Именно, — кивнул Рихтерович. — Таким образом ты будешь заниматься не три раза в неделю, а все семь. Я не говорю про полноценные спарринги. Я говорю про банально про оттачивание приемов и финтов. Она это все знает. Основы я ей вбил намертво. Будешь с ней отрабатывать технику, а ко мне приходить уже за практикой. Меньше времени на рутину — больше на реальный бой. Лидия, дорогая, займись этим вопросом.

Девушка посмотрела на меня, потом на своего старого учителя. В ее глазах читалась сложная смесь эмоций: удивление, сомнение и… что-то еще. Неохотное, но все же согласие.

— Хорошо, Феликс Рихтерович, — наконец сказала она. — Я попробую.

— Да нечего пробовать, фехтовать надо. Фе-хто-вать. Ладно, с вами замечательно сидеть и проводить время, но мне есть еще над чем потрудиться. До понедельника. Лидия, — он выразительно посмотрел на нее. — Рассчитываю на твои знания. Всего хорошего, господин и дамы.

Дорога домой прошла в напряженном молчании. Я вел машину, чувствуя приятную ломоту в мышцах. Каждая клетка тела гудела от усталости, но в голове была ясность. Предложение Рихтеровича было неожиданным, но чертовски логичным. Если Лидия действительно возьмется за мое обучение, мой прогресс ускорится в разы.

Да, она не могла меня ударить, но вполне способна тренировать, просто показывая и направляя мои движения без злого умысла. Это было так просто и гениально одновременно, что я даже разозлился на себя, что не додумался до этого раньше.

Я искоса посмотрел на нее. Она сидела на переднем сиденье, глядя в окно на проплывающие мимо огни города. Ее профиль в свете уличных фонарей был похож на портрет — тонкий, четкий, аристократичный. Но я видел, как плотно сжаты ее губы и как напряжены плечи. Она обдумывала слова своего учителя. И, скорее всего, ей это не нравилось.

Когда мы приехали домой, я, не теряя времени, сразу поднялся к себе. Усталость усталостью, а соколиная охота ждать не будет. Я открыл шкаф и начал перебирать одежду, пытаясь собрать что-то, что хотя бы отдаленно походило на охотничий костюм, который я видел на видео.

Плотные твидовые брюки, теплая фланелевая рубашка, добротные кожаные сапоги. В гардеробе старого Громова, к счастью, нашлось все необходимое.

Собрав вещи и аккуратно сложив их на кресле, я спустился вниз. Девушки сидели в холле у камина, который разжигала Алиса. Теплый свет огня отбрасывал на их лица причудливые тени.

— Итак, дамы, — сказал я, нарушая тишину. — Небольшое объявление. Завтра утром мы едем на соколиную охоту. Выезд в восемь утра, чтобы к девяти быть на месте.

Лидия тяжело вздохнула и отложила книгу, которую читала. Этот вздох был красноречивее любых слов. В нем смешались смирение с неизбежностью и глубокая вселенская усталость от моих выходок.

А вот Алиса отреагировала куда эмоциональнее.

— Куда-а-а-а-а? На охо-о-о-оту? — она сморщила нос. — С этими… птицами? Громов, я вообще-то зверушек люблю. Мне их жалко. Смотреть на это варварство я бы не хотела.

— У тебя не особо много выбора, Алиса, — ответил я спокойно, подходя к камину, чтобы погреть руки. — Приглашение на троих. Корней все устроил, и отказываться уже поздно. Это будет невежливо. Так что воспринимай это не как охоту, а как… экскурсию на природу с элементами орнитологии.

— Орнитологии, — фыркнула она, скрестив руки на груди. — Ты еще скажи, что мы едем гербарий собирать.

— Если захочешь — соберем, — пожал я плечами. — Я не против.

Она надула губы, но спорить не стала. Видимо, поняла, что решение уже принято.

— Готовьтесь. Одеться нужно тепло и удобно. Никаких платьев и каблуков, — добавил я, глядя на Лидию. — И не забудьте перчатки.

Я развернулся и пошел к себе, оставляя их переваривать новость. Пусть привыкают. Моя новая жизнь, а значит, и их тоже, обещала быть насыщенной не только трупами и бандитами, но и аристократическими развлечениями.

Поднявшись в спальню, я почувствовал, как в кармане завибрировал телефон. Я достал его. Сообщение от Корнея.

Он прислал геолокацию — точка в лесистой местности в нескольких десятках километров от города. И короткое сообщение под ней:

«Ждем здесь. Не опаздывай».

Глава 23

Субботнее утро было ясным, что не могло не радовать. Я проснулся с чувством физической усталости после вчерашней тренировки, но ментально был собран. Тело ныло, но голова была ясной.

Спустившись вниз, я застал девушек на кухне. Они уже завтракали. Атмосфера была наэлектризована, словно перед грозой. Они молчали, но сама тишина была тяжелой, наполненной невысказанными претензиями, которые читались в их взглядах.

— Доброе утро, — сказал я, наливая себе кофе.

Они ответили мне почти синхронными, едва заметными кивками.

Я сел за стол. Пауза затягивалась. Наконец Лидия, с преувеличенной аккуратностью поставив свою чашку на блюдце, нарушила молчание.

— Надеюсь, ты выспался, — ее голос был холодным, как сталь. — Перед тем, как тащить нас в лес гоняться за бедными зверушками.

— Выспался. И очень надеюсь, что вы тоже, — ответил я, делая глоток. — День обещает быть долгим.

Тут в разговор, словно таран, ворвалась Алиса. Она отодвинула свою тарелку и уперлась локтями в стол, подавшись вперед.

— Громов, мы тут поговорили, — начала она без предисловий, и ее голос звенел от сдерживаемого возмущения. — И решили, что так дальше продолжаться не может.

Я поднял