Читать книгу - "Арбалетчик с Тверской – 4 - Вячеслав Юшкин"

товары. Имеется информация о товаре, принадлежавшем известному дому Моргана. Как оказалось, всё имущество, с разрешения хозяев было продано (а не секвестировано). Вся прибыль осталась в распоряжении владельца.

Небезуспешными были и попытки англичан перепродать свои товары иностранным купцам. В Архангельске на товарную продукцию никаких эмбарго не распространялось.

С целью рассмотрения претензий русских купцов к англичанам в России были созданы три так называемые «ликвидационные комиссии»: в Петербурге, Риге и Архангельске. Работа архангельской ликвидационной комиссии, созданной 2 января 1808 года, сразу же приняла затяжной и запутанный характер. К английским купцам, по этой комиссии, было предъявлено претензий на общую сумму в 241801 рубль. Правда, далеко не все претензии на поверку оказались обоснованными. Некоторые торговые конкуренты, пользуясь случаем, попытались свести старые счёты.

Несмотря на строгость условий континентальной блокады, через Архангельск с Англией осуществлялась тайная торговля. Причём проходила она не только на русских судах и судах нейтральных стран. Тайная торговля с Англией осуществлялась даже на английских судах. И нет ничего удивительного, что у ликвидационной комиссии в Архангельске, работы только прибавлялось.

О том, что англичане ухитрялись продолжать вести через Архангельск активную торговую деятельность, был осведомлён даже французский посол в Санкт-Петербурге Коленкур. Но его протесты, адресованные как царскому правительству, так и лично императору Александру Первому, успехов не имели.

Российское правительство в порядке исключения давало согласие на ввоз английских товаров. Так, в июне 1806 года архангельские купцы Поповы привезли из Англии товары на двух своих судах. Вначале эти товары оказались конфискованы ликвидационной комиссией. Однако Поповы стали ходатайствовать об их возвращении. Петербургская ликвидационная комиссия, куда в итоге было перенесено дело архангельского купца, не взяла ответственность. После чего жалоба поступила лично императору Александру Первому. И император счёл нужным жалобу архангельского купца удовлетворить.

Наиболее тяжёлым для России стал первый год континентальной блокады. Особо сильно пострадала торговля на Балтийском море. Сократилась она и в Архангельске. Общий годовой оборот на Белом море, преимущественно в Архангельске, снизился в 1808 году, по сравнению с 1807 годом, на 0,9 миллиона рублей, а вывоз товаров — на миллион рублей. В 1808 году в Архангельский порт прибыло всего 88 иностранных судов, главным образом американских и датских. Английских судов, как уже можно понять, среди них не было, и никакое судно в том году в Англию не уходило.

Правда, такое положение длилось сравнительно недолго. Уже с 1809 года континентальная торговля в Архангельске стала набирать обороты, несмотря на все континентальные затруднения, которых, кстати, было немало. В мае — июне 1809 года, например, было издано два указа о так называемой нейтральной торговле.

По указу 14 мая предписывалось, чтобы каждый корабль, прибывающий в порт, имел все необходимые документы: паспорт, корабельный журнал, экипажный список, опись грузов с места их производства и откуда прибыл товар. В случае отсутствия хотя бы одного из требуемых документов судно рисковало просто отправиться обратно без разгрузки. Если же разгрузка разрешалась, а потом обнаруживалось, что хотя бы часть грузов с прибывшего судна была произведена в Англии или её колониях, то всё, что было на корабле, и сам корабль подлежали конфискации.

Для разбора дел по нейтральной торговле, как правило, крайне запутанных, указом от 18 июня, были созданы две комиссии — в Петербурге и Архангельске. Начавшая деятельность с 27 августа 1809 года архангельская комиссия по делам нейтрального мореплавания за время своего существования, до 1811 года, когда она была заменена портовой комиссией, успела рассмотреть 147 дел. Однако, комиссия работала крайне несогласованно, допуская многочисленные промахи, что в результате вызывало недовольство купцов и их адвокатов.

Наиболее крупные конфискации судов и грузов в Архангельском порту произошли в 1809 году. В навигацию этого года здесь было конфисковано целых три судна с грузом. Ещё три судна, но с меньшим грузом, — в 1810-м, и три судна — в1811-м годах. Таким образом, за весь блокадный период в Архангельске было конфисковано 9 судов с выручкой на общую сумму в 174832 рубля.

Как в Архангельске, так и в целом по стране, конфискации были невелики. Казна получила от них общий доход в сумме 18505534 рубля. Однако ущерб стране от этих санкций был намного более ощутим. По мнению академика Е. В. Тарле, последствием всех санкций «стало прогрессирующее усиление пассивности торгового баланса России, неслыханная в России дороговизна всех колониальных товаров, выкачивание из страны золота и серебра, катастрофическое падение курса рубля».

И неудивительно, что континентальная блокада со стороны России, вызывала колоссальное недовольство купечества. Оно в итоге смогло убедить царское правительство в декабре 1810 года разрешить заход в русские порты судов нейтральных стран. Тем самым, через них объявлялась возможность фактического возобновления торговли с Англией.

В 1811 году вводится новое «Положение о нейтральной торговле», по которому торговля на судах нейтральных стран была ещё более облегчена. С этого времени царское правительство стало выполнять условия континентальной блокады формально, почти не реагируя на нарекания французов.

У нас были все основания для того, чтобы быть уверенными у нас всё получиться.

Глава 23

Ретроспектива 1.

17 марта 1804 года этот день навсегда отпечатался в моей памяти. В этот день у меня исчезли всякие мысля о ирландском братстве и благородстве ирландских революционеров, которые бьются за независимость Ирландии. Это были воспоминания настоящего Томаса О Хили который умер в тюрьме в Дублине и в чьё тело и попала моя душа.

Так вот наступал праздник святого Патрика этот святой крестил Ирландию и потому, собственно, он и святой Патрик.

Мой отчим входил в местную подпольную ячейку, и мы вся семья гордились, что он борется с английскими завоевателями. Для меня эта гордость вышла боком. Местные революционеры пьянствовали с раннего утра — пили за святого Патрика и естественно спиртное кончилось и самый младший из этих фениев пошел за добавкой. Но вернулся без выпивки и тогда мой отчим позвал меня и спросил — хочу ли я послужить делу свободы нашей Ирландии.

Ответ мой был предсказуем — конечно я готов. Задание мне вышло — идти в усадьбу нашего ленд-лорда и убить свинью. Этим убийством мы свободные ирландцы покажем свой несгибаемый характер и волю к свободе и сунул мне в руки длинный острый нож.

Ч немедленно отправился на битву за свободную Ирландию. Кстати моя мать не стала меня останавливать — в тот момент я думал, что она гордиться своим сыном и желает мне удачи.

Вот и пошёл я на дело. Ограду я должен был пройти там, где все